Грат - Валентин Холмогоров

петляла меж густых зарослей кустарника, и спустя пару мгновений я вымок насквозь, продираясь сквозь влажную после дождя листву. Лунного света едва хватало, чтобы различать перед собой размытые силуэты растительности, поэтому я слишком поздно заметил мелькнувшую впереди тень. В следующий миг я почувствовал между лопаток кольнувшее кожу острие шпаги.

— Замри! — раздался за спиной сдавленный шепот.

— Отра, подкрадываться со спины к безоружному орку, по меньшей мере, недостойно. А если бы я испугался и напустил в штаны?

— Грат!

Острие исчезло, и в следующую секунду меня беззастенчиво обхватили тонкими, но крепкими руками и едва не задушили в объятиях.

Мои спутники разбили лагерь в небольшом овраге, потому едва теплившегося костерка не было видно даже с расстояния нескольких шагов. Эльдмар, дремавший возле огня, при моем приближении открыл глаза, Холт бесцеремонно сграбастал меня в охапку, заставив поморщиться от боли в раненой ноге, только Бамбур, сосредоточенно чистивший пистоль, кивнул с невозмутимым видом, будто мы с ним расстались всего лишь пару минут назад.

— Неплохо выглядишь для обезглавленного злодея, — поприветствовал меня он. — Либо палач неважно знает свое дело, либо ты ловко пришил себе башку на место. Хорошо хоть не задом наперед.

— Я тоже рад тебя видеть, — улыбаясь, отозвался я. — Обошлось почти без кровопролития, я выбрал ордалию.

— Ага, знаю. Я был на площади, только никак не мог тебе помочь. Ушел перед самым началом первого поединка.

— Почему не остался до конца?

— Потому что не интересно, — хмыкнул смуглолицый. — Я, в общем-то, ничуть не сомневался в исходе.

Едва на востоке забрезжил рассвет, мы позавтракали вареным горохом, тайком собранным Отрой и Холтом на соседнем поле, и двинулись в дорогу. Наш путь лежал к побережью, где располагался небольшой торговый порт. Там мы планировали сесть на корабль и пересечь пролив, за которым начинались земли эльфов.

Мне удалось поспать несколько часов, потому с утра я чувствовал себя бодро, правда, к обеду, когда мы уже приближались к намеченной цели, меня все же начало понемногу клонить в сон. Никаких происшествий в пути не случилось: поначалу я прислушивался, не послышится ли за спиной топот копыт, но нас никто не преследовал и не пытался перехватить в дороге. Видимо, жители Холобрука остались вполне довольны устроенным мною представлением и не желали продолжения.

Дорога обогнула пологий холм и повернула к скалистому побережью. От открывшегося зрелища у меня перехватило дыхание. Я увидел море впервые в жизни, и наяву оно выглядело почти таким же, как в моих фантазиях — огромным, бескрайним и манящим. Темные морские воды где-то вдалеке сливались с лазурно-синим небом, по поверхности водной глади бежали торопливые волны, ближе к берегу обрастая белыми барашками пены. Там они с шелестом разбивались о влажные камни, громоздившиеся среди россыпи серой гальки. Порывистый соленый ветер бил мне в лицо, щекотал ноздри терпким запахом йода и гниющих водорослей.

Похоже, тревожный и величественный морской пейзаж впечатлил не одного меня. Спрыгнув с ослика, Холт добежал до линии прибоя, скинул сапоги и шагнул в пенную воду по щиколотки. На его физиономии отразилась искренняя радость, — он стал похож на ребенка, которому родители купили на ярмарке огромный сахарный леденец.

— А вода теплая! — радостно сообщил он.

— Что ж, самое время искупаться, — поддержал его Бамбур. — Отра и Грат, полезайте в воду, ваш друг Холт уже заждался. Смелее. И шпаги с собой прихватите.

Поставленная смуглолицым задача оказалась не из легких: фехтовать по пояс в воде было весьма непростым занятием. Море сковывало движения, набегающие волны норовили сбить с ног, которые то и дело оскальзывались на укрывающих дно камнях, поросших водорослями и тиной. Оставшийся на берегу Бамбур громко подбадривал нас, заставляя шевелиться быстрее и не зевать.

— Я не учил вас мензурному фехтованию [1]! — покрикивал он. — Что замерли на месте? Интенсивнее! Кистью работай, Холт! Отра, активнее в защите! Грат, позже выспишься, действуй, не отлынивай! Так, хорошо! Холт, подходи ближе, сокращай дистанцию! Двигаемся, двигаемся, еще быстрее!

Минут через тридцать мы вымокли не только снизу, но и сверху — от катившегося ручьями по лицу и плечам пота. Наконец Бамбур сжалился над нами, позволив умыться горькой морской водой и выбраться на берег.

— Промокли? — сочувственно осмотрел он нашу компанию, с которой водопадами стекала вода. — Ничего, сейчас я вас высушу. Видите во-он ту черную скалу? Десять раз бегом туда и обратно, шпаги держим на вытянутых руках над головой. Марш!

И мы побежали.

Когда наша кавалькада наконец добралась до порта, уже сгущались вечерние сумерки. На корабль, готовый к отплытию в Альвион, как раз грузили провиант и пресную воду. Бамбур быстро договорился с капитаном, продал какому-то отиравшемуся возле конюшни проходимцу наших лошадей, и мы отправились в ближайшую таверну, намереваясь хорошенько перекусить перед отправлением.

Посетителей здесь было немного: кроме нас в дальнем конце зала трапезничали трое эльфов, то и дело бросавших в нашу сторону неприязненные взгляды. Мы заказали овощной суп, оказавшийся на удивление вкусным и наваристым, а на второе нам принесли фасоль с рыбой, которую недавно доставили на берег местные рыбаки. Эльдмар почти не притронулся к своей тарелке, только лениво поковырялся в ней ложкой, а вот Холт с удовольствием слопал целых две порции. Расправившись с едой, мы запили ее сильно разбавленным пивом — других напитков в этой забегаловке, похоже, не водилось, рассчитались с трактирщиком и направились на пристань.

Ужинавшие в таверне эльфы, как выяснилось вскоре, отплывали вместе с нами на одном корабле. Эта троица, среди которой выделялся один долговязый тип с аристократическими замашками, занимала единственную комфортабельную каюту в корме, в то время как нам досталось более скромное обиталище в трюме, по соседству с кладовкой боцмана. Проведав о том, что ему предстоит путешествовать в нашей компании, долговязый скривился, будто его заставили выпить стакан косорыловки без надлежащей закуски.

— Интересно, сколько человек и старик заплатили капитану, чтобы их пустили на борт с этими животными? — громко обратился он к своим спутникам, поднимаясь по скрипучему трапу. Говорил долговязый на эльфийском, видимо полагая, что мы не владеем этим наречием. Однако я знал его родной язык весьма и весьма неплохо благодаря прочитанным в детстве книгам.

— Полагаю, не больше, чем вы заплатили тому, кто продал благородное платье дурно воспитанному смерду, — произнес я на том же языке. — Впрочем, сомневаюсь, что у вас достало на это собственных средств.