Креахоновая крепость. Водовороты времени - Герман Рыльский

в то же время являлся заядлым блогером. Его заметки говорили об одном на разные лады – что оргулов окружают подлые завистники. Больше всего доставалось людям.

Учитель Ламий писал и про себя тоже. Ознакомившись с его автобиографическими заметками, Яналия поняла, в чём причина ненависти Ламия к землянам.

Когда-то Гор Ламий был подающим надежды юношей, в равной степени способным к точным и гуманитарным наукам. Окончив школу, он выиграл стипендию и улетел с родной планеты. Тут Яналию ждал сюрприз – оказывается, историческое образование Гор Ламий получил на Земле! Именно там у него сформировалась стойкая неприязнь к людям. Земляне казались Ламию суетливыми, шумными, поверхностными существами. Яналия сделала вывод, что к этому примешивалась зависть – молодой оргул видел благоустроенную планету, комфорт, высокий уровень сервиса, медицины, развитую индустрию развлечений. Всего этого была лишена его собственная планета. Люди, охочие до пустых утех, были чужды менталитету истинного оргула. Гор Ламий писал: «Если взгляд людей направлен вовне, то взгляд оргулов – внутрь себя, здесь принципиальная разница в психологии похожих рас».

Закончив учёбу, Гор Ламий вернулся на Тенебрис. С космическим дипломом он получил престижную должность в университете, стал заведующим кафедрой. И даже – кто бы мог подумать! – женился на своей лаборантке. На этом фрагменте Яналия расхохоталась. Она представила оргульскую свадьбу – те же похороны, только главные действующие лица ещё живы!

На родине Гор Ламий провёл всего три года. Его угнетала политическая ситуация и техническая отсталость планеты. Мысли занимала Земля, так непохожая на мрачный Тенебрис. Лекции Ламия всё больше сводились к превосходству оргулов над инопланетянами, их особой роли в истории Вселенной. Он написал скандальную книгу «Мы и они: взгляд в небо», ставшую популярной среди оргулов, но вскоре запрещённую. Гор Ламий потерял работу, от него ушла жена (Яналия усмехнулась – как та решилась оставить такого приятного джентльмена?). Ламий окончательно обозлился и покинул планету, устроившись историком в цирк. Тут он мог спокойно поливать грязью своих врагов, находясь в недосягаемости для них.

Похоже, Теадемис Боффин был в курсе, что Ламий писал о землянах, потому и назвал его скандалистом. Яналия заведомо встала на сторону учителя химии. Ламий не мог прочесть мысли Боффина и поэтому злился, сыпал неясными обвинениями. В который раз Яналия пришла к выводу, что оргулы – опасные существа, которым не место в цивилизованном обществе.

Выждав немного, Яналия поползла вперёд. Довольно скоро она обнаружила ещё одно отверстие, закрытое решёткой – видимо, под ним Боффин и Ламий выясняли отношения. Выскользнув наружу, Яналия приладила на место решётку и обзвонила друзей. Через несколько минут вся компания собралась в комнате у Яналии. Гай принёс двух бабочек, Тиша – одну, а Гермес пришёл с пустыми руками. Четыре бабочки исчезли бесследно, но Яналия решила, что это потери в пределах допустимого.

* * *

Следующим утром на коммуникатор Яналии пришло оповещение: «Срочное собрание в 9:00. Явка для всех обязательна! Место: зрительный зал». Испытывая смешанные чувства – радость по поводу того, что отменился урок ксенолингвистики, и лёгкую тревогу по той причине, что срочное собрание обычно означало какое-нибудь ЧП, – Яналия отправилась на кухню.

Мама уже приготовила смузи и сварила личинки омикронских жуков-короедов. Яналия поморщилась – по вкусу они напоминали куриные яйца, но имели свойство противно лопаться во рту. Отец смотрел новости, прислонив коммуникатор к миксеру. Ведущий рассказывал о каком-то благотворительном фонде, открывшем на планете Аура лечебницу для малоимущих. Увидев мелькнувшую на экране оргульскую физиономию, девушка отвернулась.

– Доброе утро! – поздоровалась она. – Вас тоже вызвали на собрание?

– Да, – ответил Александр, оторвавшись от коммуникатора. – Думаю, это по поводу вчерашнего. Надеюсь, на этот раз Валрус соизволит объяснить, что за чертовщина здесь творится!

Как правило, Александр Молодцов избегал резких суждений и высказываний. Вчера, вернувшись с охоты на бабочек, Яналия, можно сказать, впервые в жизни увидела отца по-настоящему злым. Как он сказал позже, когда немного остыл: «Я не могу защитить вас от того, чего сам не понимаю!» И хотя вчера никто не пострадал, всем и каждому стало ясно – ситуация на Корот не была случайностью. Это могло повторяться снова и снова.

– Такое происходит уже второй раз, – будто прочитав мысли дочери, произнесла Майя. – Страшно представить, что будет дальше. А если мы застрянем в прошлом?

Яналия села за стол и, пользуясь китайскими палочками, нехотя положила себе в тарелку пару варёных личинок.

– Вот и я об этом же! – Александр убрал коммуникатор в карман и подвинул к себе миску с личинками. – Ничего, сегодня мы зададим все эти вопросы директору!

Яналия промолчала. Она сомневалась, что Валрус знает о прыжках в прошлое больше, чем любой другой обитатель «Юрия Гагарина».

* * *

В зрительном зале стоял приглушённый гул – циркачи, балаганщики и техперсонал возбуждённо переговаривались, строили догадки и обсуждали вчерашний скачок. Посреди манежа, в луче яркого прожектора, стоял металлический столик и стул, рассчитанный на габариты пангоида. Нижние пять-шесть рядов были забиты под завязку.

– Аншлаг, – прокомментировал Александр. – Давайте поднимемся выше.

– Вы идите, а я к друзьям, – сказала Яналия, заметив Тишу, махавшую ей с соседней трибуны.

Протиснувшись между рядами, девушка плюхнулась в кресло между Гермесом и Тишей.

– Привет! – бросила она. – Какие новости?

– Ждём, – пожал плечами Гермес.

– Как думаешь, всё наладится?.. – спросила Тиша таким тоном, словно от решения Яналии зависел исход собрания.

– Тиш! Ты удивишься, но я знаю не больше тебя! Как раз сегодня Валрус забыл отчитаться мне о своих делах!

Тиша расстроенно потупила взгляд. Сообразив, что это прозвучало излишне грубо, Яналия добавила:

– Да не трусь ты, всё будет хорошо!

– Дамы и господа, леди и джентльмены, – сказал Гермес тоном заправского шпрехшталейстера. – А вот и гвоздь нашей программы, невероятный Валрус со своими дрессированными роботами-секретарями!

На манеже появился директор в серебристом костюме и тёмно-синей бабочке. Над его головой кружили Айзек и Чапек, мигая индикаторами, а за спиной маячил Роджер Моррисон.

– Доброе утро всем! – пробасил Валрус, обведя присутствующих маленькими, широко посаженными глазами. Его голос транслировал в колонки один из роботов-секретарей, из корпуса которого появился тонкий металлический щуп с микрофоном на конце. – Думаю, ни для кого не секрет, по какому поводу мы здесь собрались. Но прежде чем я продолжу, хотелось бы предоставить слово Роджеру Моррисону.

Директор грузно опустился на стул, а начальник охраны приблизился к микрофону и произнёс:

– Хочу предупредить – никто не должен записывать этот разговор ни на камеру, ни на диктофон. И тем более транслировать собрание в Космонет. Всё, что здесь будет сказано, – сугубо конфиденциально и касается только присутствующих. Чтобы