Твои атомные дирижабли (СИ) - "Sleeping"

Город ещё только строился, но строился сразу с размахом и по генеральному плану. Поэтому оставалось много пустых мест (временно застроенных чем-то полезным), а часть предприятий с самого начала строилась в некотором отдалении от будущих жилых кварталов и социальных учреждений.

Клим предложил Аммосову садиться в машину местной сборки. Рама, электродвигатель, колёса и какой-никакой корпус. Сделанный ещё до того, как заработал на полную мощность нефтеперерабатывающий завод, автомобиль работал от батарей, время от времени заряжаемых от энергетической сети города. Впрочем, лёгкая машинка и на одной единственной зарядке могла проделать немалый путь катая день и ночь без перерыва.

— Можно мне за руль? — попросила Надёжа.

— Нельзя, — отказался Клим. — Каждый раз, когда я езжу с тобой, мне кажется, что мой желудок выпрыгнет из рта и покатиться дальше по дороге. Кроме того — мы едем осматривать город, а не разрушать его.

— Подумаешь, всего один раз в аварию и попала! — надулась принцесса.

— Весело у вас тут, — заметил Аммосов когда Клим показал ему один из укреплённых бункеров создающих систему обороны города.

Грозно смотрели в небо зачехлённые от дождя стволы. Система обороны основывалась на контрольных точках. Если даже тварям удастся ворваться на улицы города, то вот такие вот бункеры взять им будет очень непросто, а солдаты из них смогут до самого последнего момента расстреливать демонов в упор, а после отойдут по подземным ходам.

— Рано или поздно отдельные армии, занятые сейчас в других частях света соберутся и придут сюда, — серьёзно ответил Клим. — Настоящая битва за Советск, равнины Отара, да и за всю Империю целиком ещё впереди. Мы здесь это прекрасно понимаем, поэтому и готовимся.

— Император тоже готовится, — добавила Надёжа.

— Поэтому ты постоянно и запрашиваешь то дополнительный комплекс противовоздушной защиты, то танки, то вертолёты, — понимающе кивнул Аммосов.

— Здесь мы можем пока клепать разве что такие вот тачанки, — стукнул по рулю Клим. — В принципе и клепаем. Установи на неё пулемёт, гранатомёт или десяток неуправляемых ракет и получится слабозащищённая, но мобильная и довольно кусачая шайтан-арба. Экипаж из двух человек: водитель и стрелок. На выходе получаем полутехнологический аналог лёгкой кавалерии: внезапно появились, ударили и быстро отступили.

На уже запущенных производственных комплексах работы шли круглые сутки. В сгущающейся темноте окна цехов светились мягким, тёплым светом.

— Там казармы. Ещё строятся, но аборигены уже тренируются. В том числе и присланные Императором части, которые мы, по договору, обязаны вооружить и обучить. Правда обычных людей и кровавников приходится тренировать отдельно.

— Почему?

— Потому, что обычный человек имеет ограниченную грузоподъёмность, а кровавник может в каждой руке по пулемёту таскать и даже стрелять из них прямо с рук, — улыбнулась Надёжа.

Аммосов предложил: — Так может вообще всех стоит в эти ваши кровавники инициировать?

— Эй! — возмутилась Надёжа.

Клим улыбнулся и предупредил: — Лучше даже не начинай. Это её больное место. Древний род, чистая кровь и всё прочее. Но если серьёзно, то новорождённому кровавому воину до матёрого примерно, как рядовому до полковника. Лет двадцать добираться, не меньше. Плюс зависимость от крови. Коктейль решает проблему повседневной жажды, но для перерождения и возвышения нужна настоящая кровь. Там ещё много разных тонкостей. Опять же нельзя просто взять и всех перекусать. Один кровавник способен создать одного, максимум двух «птенцов» и не сможет инициировать никого больше пока предыдущие не повзрослеют.

— Вы! Свалившиеся с луны неучи! Прекратите рассуждать о таинствах, которых не понимаете, — потребовала Надёжа.

— Молчи, аборигенка, — отмахнулся Клим.

— Я наследница древнейшего рода! Я названная дочь императора! Сколько раз просила уже не называть меня «аборигенкой»?!

— Довыступаешься, все игры с планшета удалю, одни рабочие программы оставлю, — пригрозил Клим продолжая вести машину как раз объезжая заполненную водой лужу неизвестной глубины. Асфальтированные улицы остались далеко позади.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Всё-всё, уже молчу, — согласилась Надёжа.

— Весело у вас тут, — повторил Аммосов.

Клим заверил: — Ты ещё не представляешь насколько.

Их путь пролегал через палаточный городок. Мимо проплывали шатры самых разных цветов и устройства. Где-то просто навесы, а где-то настоящие дома из плотной, водоотталкивающей ткани. Тут и там горели костры. Жители палаточного городка сидели вокруг них, не столько греясь, сколько собираясь для общения. Достаточно часто расположенные фонари давали необходимый минимум освещения. Под одним из навесов ремесленник что-то вытачивал на взятом в аренду у землян токарном станке. Заметив проезжающий мимо автомобиль, он помахал рукой, не отрываясь от работы.

Глава 6. Когда заканчивается детство

Эльф был один, но держался так, будто за его спиной стояла тысяча лучников с натянутыми луками. Быстрым шагом он вошёл в малый тронный зал и, не обращая внимания, ни на замерших вдоль стен гвардейцев, ни на стоящего за спинкой трона главу тайной службы, коротко кивнул Императору.

Именно кивнул, а не поклонился. Кто-то из стоящих вдоль стен воинов непроизвольно выдохнул воздух через плотно сжатые губы. В тишине малого тронного зала этот звук показался достаточно громким.

— Кто ты? От чьего имени пришёл говорить? — поинтересовался Император.

Других предметов мебели, кроме трона, в зале не имелось, и эльф вынужден был стоять и ему это явно не слишком нравилось.

— Имя не важно. Можешь называть меня послом. Я говорю от лица Великого Леса, — произнёс посол на языке тёмной империи. Его голос звучал чисто и звонко, но при этом холодно и отстранённо. С похожим звуком льдина наползает на льдину или поёт, выгибаясь, хороший клинок из качественного металла если его сначала согнуть, а потом резко отпустить.

Император предложил: — Говори.

— Что?

Видимо не ожидавший столь холодного приёма эльф сбился.

— Вы просили меня о встрече, и я соблаговолил принять её, — пояснил Император, не отрывая пылающих красным огнём глаз от холёного лица эльфийского посла. — Так говори же наконец.

Проглотив столь явно проявленное неуважение и тем самым подтвердив большую заинтересованность эльфов в результатах этой встречи, посол, с каменным лицом, продолжил: — Какое-то время назад вы, ваше высочество, просили о союзе с народом эльфов против проклятых тварей.

— И эльфы отказались помогать, когда враг стоял буквально под стенами столицы, — прервал посла Император.

— Обстоятельства изменились. Сейчас мы согласны на союз.

— Но я уже не согласен, — уведомил Император. — По крайней мере не на первоначальных условиях.

— Условия возможно пересмотреть, — покорно согласился посол.

— И что же взамен?

— Ничего.

— Так не бывает. Ещё раз спрашиваю: что вы хотите взамен?

— Мы были бы рады, если бы ваше высочество несколько ограничил контакты с иномирцами называющими себя «землянами», — осторожно порекомендовал посол.

Император откинулся на покрытую тканью спинку каменного трона: — Так я и думал!

— Не отвергайте сходу протянутую руку, — предупредил посол. — Второго шанса может и не представится.

— Шанса на что?

Эльф вежливо улыбнулся, показывая, что сказанное дальше не стоит воспринимать слишком серьёзно: — Возможно ваше высочество не до конца понимает сложившееся положение дел и не видит ситуацию целиком?

— Так просветите же меня!

— Различные вероятностные линии одного и того же мира подобны веткам кустарника, растущим из общего корня. Сначала они обильно ветвятся, потом лишние отмирают или же сливаются в единый ствол пока не останется одна-единственная, главенствующая реальность. Тогда кустарник превращается в дерево с единственным сильным и мощным столом — этот процесс называется формированием домена.