Рассказы о неизвестных героях - Сергей Смирнов

Здесь, судя по всему, находился госпиталь подземного гарнизона. Этот отсек, как и все остальные помещения в подземельях, был вырублен в толще камня-известняка, но, видимо, потому, что воздух здесь был более влажным, на всех оказавшихся тут предметах с течением времени образовался твердый белый осадок извести. В госпитале стояли десятки коек, а на койках и прямо на полу лежало множество странных белых мумий. То были трупы людей, погибших от ран и от голода. Сама природа заключила каждого из мертвецов в своеобразный известковый гроб, подобный саркофагам фараонов древнего Египта.

Твердый белый панцирь, облегавший покойников, еще смутно сохранял форму человеческого тела. В его уже размытом рельефе все же можно было угадать очертания лица — выемки глазных впадин, выступы носа и подбородка, положение рук и ног покойного. И люди, пришедшие сюда, долго стояли молча, ошеломленные и подавленные этим удивительным зрелищем, и невольно старались своим воображением проникнуть в тайну, которую хранили эти подземелья.

Легкий ток воздуха в подземных коридорах иногда шелестел какими-то пожелтевшими бумагами, валявшимися на полу. Когда их поднимали и рассматривали, они оказывались штабными распоряжениями, списками подразделений, приказами по гарнизону. Позже в этих подземельях нашли две убористо исписанные общие тетради. Это были дневники двух участников обороны — политрука морской пехоты Александра Сарикова и пехотинца старшего лейтенанта Андрея Клабукова. И когда наши офицеры в штабе прочли эти документы, впервые стало ясно, какой удивительный подвиг мужества, стойкости, самоотверженности совершили в Аджимушкайских подземельях полтора года тому назад советские люди.

Обе тетради позднее были отправлены в Москву и сейчас, видимо, находятся где-то в архивах, а выдержки из дневника политрука Александра Сарикова печатались в свое время в одном из наших журналов. Тогда же, в 1944 году, кое-что рассказал о героях Аджимушкая в своих статьях писатель Марк Колосов, а наш известный поэт Илья Сельвинский, которому довелось побывать в каменоломнях сразу после их освобождения, посвятил участникам этой подземной обороны большое взволнованное стихотворение.

Но война продолжалась. Советская Армия теснила врага все дальше на запад, развертывались новые сражения, появлялись новые герои, и в кипучей гуще всех этих событий постепенно была забыта оборона Аджимушкайских каменоломен, и забыта на много лет.

В 1958 году после моих выступлений по радио с рассказами о поисках героев Брестской крепости я получил большое письмо из Ташкента от тамошнего жителя Николая Арсеньевича Ефремова. Николай — Ефремов, будучи в 1942 году молодым лейтенантом, попал в Аджимушкайские каменоломни и был участником событий, развернувшихся там. Он провел в подземельях почти пять месяцев, только в октябре 1942 года попал в плен и, таким образом, участвовал в обороне почти до самого конца существования этой подземной крепости. Его интересное письмо я позднее пересказал в одном из своих дальнейших выступлений по Всесоюзному радио. И сразу же начали приходить десятки писем от многих бывших участников Аджимушкайской обороны, которые дополняли Ефремова, присылали свои подробные воспоминания, рассказывая о многих памятных эпизодах этой эпопеи. Сейчас этих писем уже несколько сотен. В моем распоряжении также оказалась копия дневника политрука Александра Сарикова, переданная мне бывшим работником Главного политического управления Советской Армии Н. Д. Кузьминым. Словом, теперь у меня уже собрался довольно обширный материал, который дает возможность более или менее широко воспроизвести картину трагической и славной обороны подземной крепости Аджимушкая. Я попытаюсь нарисовать эту картину, пока хотя бы кратким очерком.

По огромным пространствам нашей страны прокатилась война, неся с собой смерть и разрушения. Но на этих пространствах были такие куски земли, такие города и села, которые с полным правом можно назвать многострадальными, ибо борьба здесь оказалась особенно долгой и жестокой и война принесла сюда особенно сокрушительные бедствия.

Еще ждет своих историков и писателей мученическая эпопея осажденного Ленинграда. А великий город на Волге, где столько времени бушевала самая яростная битва в истории человечества! Спросите воинов Ленинградского фронта, чем был для них «пятачок» у Невской Дубровки! Спросите у тех, кто сражался на Волховском фронте, что такое «Долина смерти» около села Мясной Бор! А разрушенный Севастополь, а разделенный надвое линией фронта Воронеж, а знаменитая «Малая земля» под Новороссийском!

Таким многострадальным стал и примыкающий к Керченскому проливу восточный берег Крыма вместе с городом Керчью. Четыре раза переходили эти места из рук в руки, четырежды эта земля была перепахана снарядами и танковыми гусеницами, засеяна пулями и осколками, и четырежды война собирала здесь свою обильную и страшную жатву.

Осенью 1941 года, развивая наступление на восток, немецкая армия вошла в Крым. Вскоре весь Крымский полуостров, за исключением отчаянно сражавшегося Севастополя, был захвачен врагом. Занята была и Керчь.

Но уже зимой того же года Красная Армия, собравшись с силами, остановила врага и на некоторых участках фронта перешла в контрнаступление. Немцы были разгромлены под Москвой, получили сильные удары под Ростовом и Тихвином, В декабре наши армия и флот, действуя с таманского побережья Кавказа, высадили в Крыму десанты в районе Феодосии и Керчи и, оттеснив врага, создали устойчивый плацдарм на восточном побережье полуострова. Фронт остановился к западу от Керчи, на так называемых Акманайских позициях.

Когда, освободив полуразрушенную Керчь, наши войска вступили в селение Аджимушкай, к ним навстречу из глубины каменоломен вышли вооруженные люди. Это были керченские партизаны. Несколько недель тому назад, лишь только враг пришел сюда, они спустились под землю и все это время жили там, в тоннелях каменоломен, ведя борьбу, устраивая ночные вылазки и диверсии, поддерживая связь с местным населением. Теперь их подземная жизнь кончилась — они дождались прихода своих.

Те, кто бывал в Крыму, вероятно, помнят, что многие постройки там возводятся из особого, пористого известкового камня, который называют ракушечником. Этот ракушечник добывается здесь, на Керченском полуострове. В районе Керчи есть несколько каменоломен — Багеровские, Вергопольские, Булганак и другие. Но самыми большими из всех каменоломен были Аджимушкайские.

Огромный, мощный пласт ракушечника выходит на поверхность земли в окрестностях села Аджимушкай. С незапамятных времен люди брали здесь камень для строительства, выпиливали его прямо из породы большими ровными плитами, проникая при этом все дальше под землю. Так, за долгие-долгие годы образовался здесь многокилометровый и многоэтажный подземный лабиринт, целый город, лежащий на глубине от пяти до двадцати метров от поверхности земли, город с широкими улицами, узкими переулками, тесными коридорами и множеством выходов наружу в разных местах. По одним из этих тоннелей свободно мог проехать грузовик, по другим — лошадь с подводой, а были и такие, где человеку приходилось двигаться согнувшись или даже на четвереньках. Прочность каменного массива давала возможность не ставить искусственных опор, и только в самых широких выработках оставляли столбы того же ракушечника, как бы подпирающие потолок. Грунтовые воды здесь почти повсюду протекают значительно глубже, и опасности обвала практически не было.

Понятно, что Аджимушкайские каменоломни издавна служили для окрестных жителей естественным и надежным укрытием, как только наступали тяжелые, опасные времена. В годы гражданской войны здесь укрывались красные партизаны, ведя борьбу с белогвардейцами, под властью которых был Крым, и, как мы уже говорили, в 1941 году, с началом немецкой оккупации, сюда спустились партизаны Отечественной войны, сделавшие эти подземелья своей главной базой в районе Керчи.

С приходом советских войск Аджимушкайские каменоломни приобрели еще более важное значение. Фронт остановился сравнительно недалеко, и немцы то обстреливали район Керчи из орудий, то подвергали его воздушным бомбежкам. Подземные лабиринты Аджимушкая были превосходным укрытием, и здесь разместили несколько складов продовольствия и военного снаряжения, штабы некоторых соединений, а одно время тут даже находился штаб фронта.

С того момента, как образовался Керченский плацдарм, армия и местное население были полны самых радужных надежд и считали, что эта декабрьская победа была первым шагом к полному изгнанию немцев из Крыма. Все были уверены, что пройдет несколько месяцев, наши войска начнут новое мощное наступление и враг окончательно покатится на запад. Эти надежды, казалось, становились еще более прочными благодаря известиям, которые приходили из Севастополя, — город-герой упорно держался и отбивал один штурм врага за другим.