Свадьбы и разводы (СИ) - Алина Аркади

на все двести процентов, сделав свадьбу Изотова невероятным зрелищем, способным поразить гостей, и, наверное, меня.

– Вы в офис? Могу подвезти, – попрощавшись с Мишей, спешу остаться с девушкой наедине, чтобы прояснить вопрос с кавалером, осыпающим её сообщениями и цветами. Во мне проснулось любопытство, не позволяющее оставить этот момент без внимания. Или же мне интересны предпочтения Олеси в личном плане? Кто он, когда-то завоевавший её внимание?

Она сомневается с минуту, но затем, прикинув, что офис неблизко, а такси не приедет сию секунду, соглашается и устраивается на переднем сиденье. Её телефон оживает, но взглянув на экран, Олеся издаёт протяжный вздох и заталкивает его в сумку.

– Вы сегодня другая, – намекаю, что определение «милая», которое я мысленно применяю к девушке, сегодня с ней не вяжется.

– Как и все люди, я тоже иногда бываю уставшей, расстроенной и не излучающей позитив. Это противозаконно? – смеряет меня недовольным взглядом.

– Нет. Просто я привык к нашим пикировкам и импульсивности, которая сопровождает беседы. Тихая и скованная Олеся Дмитриевна непривычна и опасна. Возможно, причиной растворившегося позитива является автор сообщений?

– Возможно…

Не подтвердила, но и не опровергла, лишь отвернулась, чтобы уткнуться взглядом в окно и сталкиваться с моим. Хочу прояснить ситуацию, но надави я сейчас на неё, получу в ответ множество неприятных слов и невозможность приходить в соседний офис, когда пожелаю. Поэтому посматриваю на застывшую рядом Олесю, и веду машину в сторону офиса, чтобы не задерживать нас обоих, когда тишину в салоне прерывает вопрос:

– Почему мужчины возвращаются?

– Что вы имеете в виду?

– Почему мужчины возвращаются к определённой женщине. Ушёл, разрушил всё с надеждой построить более перспективное и радостное будущее, но спустя время вернулся с мольбами о прощении.

– Потому что эта женщина оказалась лучше тех, кто был до неё и тех, кто был после. Всё познаётся в сравнении, знаете такое выражение? Так вот, сравнил и понял, что она на фоне других значительно выигрывает. А как именно неизвестно. Для каждого существуют свои критерии. Может, она готовит отлично, может, в постели невероятно хороша, а может, она мотивирует мужчину на какие-то свершения. Кто знает, – пожимаю плечами, сохраняя спокойствие, но внутри неприятно режет осознание, что Олеся спрашивает о себе. – Но сразу скажу – одними маргаритками и сотней сообщений он не обойдётся.

– Кто?

– Тот, кто сравнил и решил вернуться.

– С чего вы взяли, что я о себе? – насупившись, вновь отворачивается.

Не хочет делиться, лишь задавая наводящие вопросы, которые мне не по вкусу. Абстрактная ситуация не вызвала бы реакции, но то, что напрямую касается моей соседки, раздражает. Возможно, потому, что я плохо представляю козла, способного обидеть милую Олесю.

– Хорошо – не о вас. Но мой вам совет: он должен как следует помучиться, прежде чем его простят. Если простят.

Она лишь на секунду вскидывает взгляд, на дне которого застыло разочарование и обида, но затем тихо произносит:

– Спасибо за совет.

Оставшуюся часть пути проводим в молчании. И даже, когда поднимаемся в лифте, Олеся отводит взгляд, сосредоточившись на чём-то своём, что её гложет и нервирует, а когда оказываемся в холле, на диванчике замечаю мужчину чуть за тридцать с ярко-голубыми глазами. И судя по реакции Коршуновой, которая теряется и сжимается, это и есть источник её плохого настроения и доставщик маргариток.

– Привет, а я тебя жду. Ты на сообщения не отвечаешь и звонки…

– Пойдём, – не позволяя ему договорить, Олеся тащит мужчину в офис, скрываясь из вида.

Внутри лениво извивается давно похороненное чувство, от которого я, казалось, отделался ещё в юности. Ревность? Или же фантомные ощущения, когда кто-то трогает то, что присмотрел для себя?

– Добрый день, Максим Максимович, – меня встречает сияющая Вероника, которой утром здесь не было.

– Добрый… Стоп. Как ты здесь оказалась?

Хорошо помню, что накануне отец негативно высказался в отношении секретаря, решив сменить на другого.

– Яна Марковна позвонила и сказала, что я могу возвращаться на рабочее место. Вопросов я не задавала, но пообещала более ответственно относиться к своим обязанностям.

– Отлично.

К ней я привык, а скромные нюансы, раздражающие Яну, меня не напрягают. Её я и нахожу в переговорной в компании мужчины средних лет. Он смакует кофе, видимо, сегодня принесённый вовремя, и оценивающе посматривает на компаньона.

– Очень хорошо, что ты вернулся. Готов делить ложки?

Глава 15

Олеся

– Зачем пришёл? – останавливаю Даню, как только двери офиса закрываются, скрывая наши фигуры от взгляда Ворона.

– Ты не отвечала на сообщения.

– У меня была встреча с клиентами. В субботу свадьба депутата, которая должна пройти идеально. Неприлично переписываться с тобой в присутствии других людей.

– А он тоже присутствовал? – указывает за спину, имея в виду Максима. – Хороший у тебя сосед, – хмыкает, прохаживаясь по помещению, – не мог выбрать другое место для офиса?

– Вероятно, не мог. К тому же помещение долго пустовало, потому как аренда непомерная.

– Хочешь, я сниму тебе соседний офис?

– Ч-что? – у меня даже дар речи пропадает от щедрости Дани, который раньше напоминал, что я шикую, занимая такое большое пространство и легко могла бы снять подвальное помещение в старой части города. – Ты вдруг стал хорошо зарабатывать?

– Напоминаю, я шеф-повар престижного ресторана.

– И как, всех накормил обещаниями, или только меня и Крылову?

– Олесь, – опускается на стул с тяжёлым вздохом, – я действительно сожалею, что оставил тебя в день свадьбы. Был не готов. Не тогда, понимаешь? А Ленка… Она так, временный эпизод в моей жизни. Ты лучшая!

Вспоминаю слова Ворона, сказанные в машине, и подтверждаю правоту: Даня сравнил и сделал выводы, что я наилучший вариант. Вот только знать бы что и с чем он сравнивал…

– Сравнил?

– Не понял…

– На основании чего ты сделал вывод, что я лучшая? По сравнению с кем? С бывшими или последующими? И откуда мне знать, что тебя опять не сдует для внезапных сравнений?

– Леська, – подскакивает, захватывая мои ладони и целуя их, – ты самая замечательная. Я тебя люблю, понимаешь? Я совершил ошибку. Непростительную, с чем согласен, но мы ведь знаем друг друга сто лет. Никто не понимал меня лучше, чем ты. Ты – моя единственная, – искренность, сбивающая с ног, подкупает, но внутри дребезжит звоночек, не позволяющий поддаться здесь и сейчас.

– Дань, – избавляюсь от его прикосновений, которые пока не могу принимать спокойно, – я прочту твои сообщения и обдумаю каждое сказанное слово, но только вечером, когда останусь наедине со своими мыслями. Сейчас ответ дать не готова. Мне нужно время, чтобы понять, могу ли я тебя простить.