Рейтинговые книги
Читем онлайн Страна грез (ЛП) - Сара Дессен

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 44

Мне здесь было не место. Никогда мне здесь не были рады. Теперь, когда в моей жизни появился Роджерсон, чирлидинг казался иностранным языком, на котором я не говорила уже долгое время и теперь с трудом вспоминала. «Тебе наплевать?». Вопрос показался мне странным. Конечно же, мне наплевать. Если бы все было иначе, я бы не носила мешковатые свитера. На моих запястьях не было бы старых синяков, а на спине — свежего. Я бы не притворялась невидимкой. «Тебе наплевать, Кейтлин?».

Все всё еще смотрели на меня.

— Нет, — резко сказала я в лицо Челси, прямо в ее розовые губы, которые она снова облизнула. — Мне не наплевать, — затем я поднялась со скамейки.

Их реакция была почти осязаема, когда я повернулась к болельщицам спиной и пошла прочь из зала, где сделала тысячу пирамид и миллион кувырков.

— Кейтлин! — услышала я голос Рины, — Постой!

Но я просто шла вперед, обхватив себя руками, и дверь захлопнулась за моей спиной.

Я подошла к машине, разблокировала ее и забралась внутрь. Теперь я сидела там, на пустой парковке, и плакала. Это были худшие слезы из всех — знаете, те, что рвут грудь и причиняют невероятную боль. Никто не слышал меня, и это было единственным плюсом. Мне не верилось, что я сломалась из-за того, что меня выгнали из команды, которую я ненавидела, но глубоко в душе я знала, что происходит. Я оплакивала свою старую жизнь. Сейчас я стала девушкой, которая встречалась с парнем, избивавшем ее, которая курила слишком много. Я тонула — и никто не знал об этом, я держала все в себе.

После тренировки я должна была встретиться с Роджерсоном, он обещал приехать к моему дому в шесть часов, так что у меня было время для долгой поездки домой. Когда я проезжала дом Дейва и Коринны, внутри было темно, машин на подъездной дорожке не было. Я представила, как Коринна возвращается домой, в темную комнату, и бродит по кухне в поисках свечки. Наверное, в темноте все кажется не таким плохим. Думаю, я хотела бы оказаться в темноте прямо сейчас, но так уж вышло что темнота теперь поселилась внутри меня. Я миновала один из старых домов Рины, на секунду задержавшись, чтобы взглянуть на крыльцо, принадлежащее ее бывшему отчиму, как частенько делала она сама, затем направилась к дому. Не останавливаясь, я проехала мимо и решила остановиться в Коммонс Парке. Я не была там уже много лет.

В парке установили новые карусели и горку, но песочница, где Кэсс дотянулась до меня совочком, осталась на том же месте. Я вышла и села на ее край, взяла пригоршню песка и пропустила через пальцы, наблюдая, как он осыпается золотой волной. В песочнице валялись какие-то палочки, туфли кукол Барби и сломанные игрушки. Частичка меня тоже валялась где-то здесь. Я коснулась шрама над бровью. В тот момент это была самая сильная боль, что я когда-либо испытывала. Закрыв глаза, я представила маму, несущую меня домой, и папу, державшего меня за руку, пока врачи зашивали порез. И выражение лица Кэсс — как стремительно оно изменилось из победного в испуганный, когда она поняла, что натворила. Другое время, другая боль. Я уже почти не помнила тех впечатлений.

Я долго сидела в парке, снова и снова загребая и рассыпая песок. Я думала обо всем: о чирлидинге, синяках, лице Роджерсона на моей фотографии, веселом голосе мамы во время телефонных разговоров, Коринне в Эпплби и ее мечтах о Калифорнии. Но больше всего я думала о Кэсс и том, как мне хотелось бы, чтобы сейчас сестра была здесь и помогла мне справиться с этой болью.

Я все еще сидела на краю песочницы, когда машина Роджерсона проехала по улице и миновала дом моих родителей, затем остановилась — видимо, он заметил мою машину. Он остановился неподалеку, не выключая фары, и они светили на дорожку парка, как софиты. Как и всегда, я не знала, чего ожидать в этот раз. Поежившись, я встала и плотнее завернулась в кофту. Немного песка осталось в моей руке, и я зачем-то пересыпала его себе в карман, словно единственное связующее звено между мной прошлой и мной настоящей. Затем глубоко вдохнула и ступила в яркий свет.

Глава 11

О том, что я ушла из команды, я не обмолвилась ни словом. Мама была слишком счастлива, получив, наконец, номер Кэсс, и вот уже несколько дней не задавала мне вопросов о тренировках, и не приходила на игры. Так что большую часть внезапно образовавшегося свободного времени, когда она думала, что я занимаюсь разучиванием танцев, я проводила в темных классах Центра искусств. Уходя из дома в обычное время, я брала с собой форму, как будто шла на занятие, а потом возвращалась к ужину, как и раньше. Если же я «выступала на игре», то я звонила Рине и узнавала результат, прежде чем вернуться домой. Все это оказалось на удивление просто. Мама была поглощена не только жизнью Кэсс, но и подготовкой к апрельской вечеринке по случаю Дня дураков, папа был занят проблемами студентов, у которых, по его словам, начался период «мартовского безумия». Кажется, я наконец стала невидимкой, к чему долго стремилась, и теперь слонялась по дому в своих длинных штанах и больших свитерах, изредка отвечая на стандартные вопросы: «Как школа? Кто выиграл сегодня? Не передашь мне картошку?», ответы на которые были так же стандартны и машинальны: «Хорошо. Мы. Да, пожалуйста».

Единственными местом и временем, когда я чувствовала себя спокойно и безопасно, были темные классы Центра искусств по вечерам, когда я проводила целые часы, проявляя сделанные мной фотографии и зачарованно глядя, как изображение возникает прямо на моих глазах. С Рождества я сосредоточилась на портретной съемке, и последние два месяца фотографировала всех своих знакомых, ловя самые разные выражения на их лицах.

За объективом я словно скрывалась от всего мира, стоило мне поднести камеру к глазам — и весь мир исчезал, оставалась лишь я и фокус. Я сфотографировала Коринну, сидящую на залитых светом ступеньках перед домом рядом с Мингусом, ее собакой. На ней была длинная юбка и симпатичный джемпер, волосы она начесала на сторону и одной рукой подпирала подбородок, браслеты блестели на ее запястьях. Несколько прядей падали ей на лицо, и она улыбалась, а Мингус поднял морду к ней, словно глядя на нее с восхищением. Эту фотографию я поставила в рамку и подарила ей, а Коринна повесила ее в гостиной, сказав, что даже не помнит, чтобы так хорошо получалась на фото.

Была у меня и фотография Боу — она сидела на траве на заднем дворике, скрестив ноги, а позади нее виднелась ржавая статуя Будды, и они улыбались прямо в объектив. А вот и мама, ее стул пододвинут к телевизору, и она вся подалась вперед, напряженно вглядываясь в экран, чтобы не пропустить ни мгновения, когда Кэсс появится перед ней. Она была так сконцентрирована на шоу, что даже не заметила, что я снимаю ее. Эту фотографию я положила в шкаф глубоко под свитерами и джинсами: смотреть на нее было почему-то больно.

Роджерсон не особенно любил фотографироваться, но каким-то образом мне удалось заполучить несколько снимков и с ним: здесь он склонился над двигателем своего БМВ, а вот тут стоит посреди кухни Коринны и Дейва с банкой энергетика в руке. Или лежит на кровати совсем рядом со мной, мягко, сонно улыбаясь.

Эти фотографии я могла перекладывать перед собой, вглядываясь в них и задерживая дыхание. Я изучала их так пристально, как если бы они были доказательствами того, что Роджерсон — не монстр, что он — все тот же парень, в которого я влюбилась. Я вклеила снимки в свой дневник, и его улыбки словно уравновешивали все написанное мною.

Я коллекционировала портретные фотографии, держа их в руках, я как будто могла убедить себя, что все в порядке. У меня уже был Дейв, пережевывающий буррито и держащий оставшуюся половину в руке перед собой. Рина, в своих кошачьих очках и в форме болельщицы, показывает мне язык. Папа, сидит на своем стуле и смотрит баскетбол, по его лицу понятно, что сейчас в игре напряженный момент. И Роджерсон, снова и снова, улыбается, не улыбается, хмурится, смеется, щурится. Здесь не было лишь одного выражения лица, известного мне, как ничто другое: темные глаза, злое лицо, побелевшая кожа — все то, что я видела за секунду до того, как закрыть глаза.

Но моей любимой фотографией, как ни странно, была та, которую сделала не я. Мы с Роджерсоном тогда были у Коринны, сидели вдвоем на кухонном столе, а она взяла у меня камеру и попросила нас сказать «Сы-ыр!», поднося ее к глазам. За день до этого Роджерсон был зол на меня и ударил меня по руке, так что на фотографии был запечатлен один из моих безопасных дней, когда Роджерсон как бы пытался примириться со мной. Я сидела на его коленях, откинув голову ему на плечо. Он обнимал меня за талию, и в тот момент, когда Коринна щелкнула затвором, он начал щекотать меня, и мы оба рассмеялись, получившись счастливыми и веселыми на снимке. Это был один из тех замечательных моментов радости, которые невозможно спланировать или разыграть, и если вам удалось поймать их — то это большая удача.

1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 44
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Страна грез (ЛП) - Сара Дессен бесплатно.

Оставить комментарий