На перекрестках судеб - Лина Богданова

коррупция, вендетта! И это в центре тайги! Прикинь, заголовок в прессе: «Вендетта по-валюшински»! Наутро подполковник Борисик проснется знаменитым.

— Нежно ты ее так… — улыбнулся Матвеев. — Валюша…

— Во блин! А я и не додумался! Я ж речку имел в виду. И поселок на берегу. Валюшино. Там это и случилось.

Пока ждали гостей, разобрались в сути произошедшей четыре года назад трагедии. Судя по материалам расследования, восемь фигурантов отправились на прогулку на небольшой яхте, принадлежащей некому гражданину Р. Программа предусматривала несколько остановок в живописных местах, купание в реке Валюшинке, рыбалка… На обратном пути владелец яхты решил удивить гостей фейерверком. Один из зарядов случайно попал в бензобак проходящей мимо лодки. Катер взорвался. Османов погиб на месте. Ребенка выбросило на мелководье. Через несколько дней мальчик скончался в больнице, не приходя в сознание.

Интересы супруги Османова, которая из-за болезни на суде не присутствовала, представляли адвокаты. Произошедшее рассматривалось как несчастный случай из-за неосторожного обращения с взрывоопасными предметами. Обвиняемый по возрасту к уголовному наказанию не привлекался. Ограничились штрафом и конфискацией плавсредства.

— Ясно, успели все под себя прогнуть крутые перцы. Теперь их послушаем. И смотри внимательно, вполне возможно нашелся среди них предатель. Ты же сам же говорил — женщине одной не под силу такую махину с места сдвинуть. Коль решилась на месть, все средства хороши. И шантаж ничем среди них не хуже. Если ухватила кого Пахомова, поимела с него по полной программе.

— Это с кого же? Если только среди оставшихся? Жук, Рак и Светлов?

— Сапуна со счетов не сбрасывай. Не вписывается его случай в общую картину. Да у нас каждый хотя бы раз в ДТП участвовал. Другим мстительница жизнь сломала. А этому туфель испортила. Совсем не в струю, господин подполковник.

— Ладно, оставлю вице-мэра на десерт. Займусь звездами первой величины. Будем определяться с индивидуальными траекториями взлета… После выходных. Дай хоть с силами собраться — такие зверюги да в мой капкан!

— Не дрейфь, товарищ! Им-то страшнее. И рай покидать жалко, и падать больно. Приползут как миленькие!

Михей оказался прав. Приглашенные явились в назначенное время. Пришлось Борисику попотеть. Разработать гибкую тактику. С акцентом на собственную простоту, доброжелательность, радение о благополучии уважаемых людей и частный характер следствия.

Пока Борисик располагал к себе собеседников, Матвеев набросал схему допроса несчастного родственника, который поручили вести одному из подчиненных Борисика.

— А интересно будет сравнить… — он нажал на мышку и отправил послание. Подмигнул установленной в укромном углу видеокамере. — Что покажет потерпевший и те, кому лишь предстоит таковыми стать…

И задумался. Камеру установили после второго вторжения. Никаких вмешательств она не зафиксировала. Будто знал любопытствующий, что соваться не стоит. Или получил, что хотел? Или… нет, вряд ли он настолько подкован в электронике.

— Это уже из разряда научной фантастики.

Разведчик поежился, казалось, незнакомец идет на шаг впереди его мыслей. Ощущения подводили хозяина редко. Стало быть…

— Валентина Корнеевна? Кто же вы на самом деле? Иностранный шпион? Выдающийся экстрасенс? Или магистр черной и белой магии? Я бы предпочел остановиться на первом — знакомый контингент. Ну как, — он подмигнул в объектив, — сыграем? Учтите, в своем деле я тоже профи.

Он вышел на балкон, по ходу отметив разбирающую гречку матушку. Что-то клинит ее в последнее время на этом продукте. Уж не в нервах ли дело?

Соседка сегодня не заходила. Да и к чему? Отбивные остались с ужина. В квартире ни пылинки. С Людмилой вчера удалось расстаться. Не обошлось без небольшой истерики и колечка на память. Алёна маячила пока в безопасном отдалении. В общем, сокращение женских лиц в ближайшем окружении наметилось.

По двору кружил тополиный пух, опровергая все ботанические каноны. Да и жара мало чем походила на майскую. Старушки с центральной скамейки перекочевали под грибок в песочницу. В подворотне девочки-подростки, пестря расписными сарафанами, прыгали на скакалке. Дворничиха очищала от травы тротуарную плитку. Опять же в тени…

Где-то играла музыка. С улицы доносился рев моторов и стук трамвайных колес.

Тихо. Мирно. Чем не рай?

— И никаких тебе преступлений во имя его обретения…

Не зря он вчера улегся в половине одиннадцатого! Сморила отчаянная майская жара. И купание в озере не помогло. О Валюшинском уик-энде Михей успел позабыть. Осталось лишь легкое томление в душе.

Пришлось быстро переключиться на заказ…

— Скажу тебе, брат, та еще публика! — качал головой напарник. — Не дай Бог! Уж я и так, и эдак… Одно «расследование исключительно частного характера» зашло. Как же всем захотелось узнать, кто меня нанял!

— На комплименты можешь не рассчитывать. Давай по существу.

— Даю. Вот оно, существо! — Борис выложил на стол стопку рукописных листов. — Без комментариев!

— На комплимент нарываешься? Как тут без твоих комментов обойтись! Что за люди?

— Жуть! Каждый гребет под себя. С первого взгляда даже симпатичные. Упакованные. А как дошли до вопросов… Знаешь, меня этот Рак удивил. Прикинь: у него почти такая же таблица, как у нас. Смотри!

— Прям ясновидец! Но у нас покруче будет.

— Сам-то заметил: чего-то особенного никто не выложил. Легенды чистенькие. Намеки тоненькие. Друг перед дружкой выеживались парни.

— А при личном контакте?

— Совершенно иной профиль вырисовался. Ты, Миха, ас, каких поискать! Каждое слово будто с тебя срисовано! Прикинь! И слабые места, и левые контакты.

— Заметь, я на комплименты не напрашивался. А что по валюшинскому делу?

— Примерно одинаково. Видимо, не вчера договаривались. Мол, не при делах.

— Ясно. Что по откровенности?

— Кругами ходят. То апогей. То перигей. Но, чувствую, каждый что-то свое скрывает.

— И все же…

— Знаешь, Сапун… у него вроде как зуб болит. Выматывающе. Готов оплатить лечение. Я бы с него начал…

— И кто тебе мешает? Начинай… Ну и Гулькина постарайтесь подержать подольше.

— Не понял…

— Информацию в прессу не сливайте. Фору в пару дней дайте.

— Ладушки, отправим парня в «командировку»…

Участники валюшинской трагедии раскрываться не торопились. Ограничивались намеками. Тот же Сапун каялся в превышении служебных полномочий. Но о жене предпочел умолчать. На вопрос Борисика туманно определил ее местонахождение как престижный курорт. Жук от связей с Н*-ской мафией отмахнулся как от назойливой мухи. Однако крепкое плечо за спиной признал. Вскользь помянул бабью нечистоплотность. Кто бы говорил…

— В общем, кругом одни святые, — Михей неопределенно очертил в пространстве некую область. — Понастроили каждый себе раев. На свой вкус и цвет. А нам чужие художества расхлебывай…

— Раз уж отказаться сразу не получилось… — вздохнул Борисик.

Светлов в нетрадиционной ориентации признался сразу. Надоели, должно быть, намеки. Добавил, что мечтает податься на свои хлеба. Если удастся уйти до