У нас убивают по вторникам - Алексей Слаповский

— В принципе за вами, гадами, не только подглядывать и подслушивать, вас убивать надо сразу после свадьбы! — отрезала Маша. — Чтобы не мучиться. Я вон по телевизо­ру видела, паучиха, она так и называется — «черная вдова», она, как самец свое дело сделает, его тут же и съедает!

— Ему легче! — хихикнул Галкин. — Его сразу слопают, а вы нас всю жизнь едите.

— Съешь вас, ага! Зубы обломаешь! Люд, извини, ну, что там было? Нашла она что-нибудь?

— Нашла. Она освоила компьютер до такой степени, что научилась узнавать, что смотрел Георгий накануне. И чаще всего ей попадался сайт, то есть такой сервер, он называ­ется «Одноклассники». Но на самом деле там были не толь­ко одноклассники, а кто попало. Знакомства, переписка, фотографии и все такое. Чтобы туда попасть, надо зареги­стрироваться. Ольга тоже зарегистрировалась, указав вы­мышленные данные, и поместила фотографию молодень­кой красивой девушки, которую она нашла в другом месте. Какая-то модель или актриса. Она стала искать Георгия и довольно быстро его нашла по номеру школы и году выпу­ска. Там, однако, ничего такого не было. Зато потом Ольга обнаружила его в еще одном месте, где Георгий был не Ге­оргий, а Герман, где он был снят на фоне лимузина и писал о себе, что он миллионер, который ищет молодую красивую

подругу.

— Вот зараза! — не удержалась Маша.

— В Ольге тоже вскипели возмущенные чувства, — в тон сказала Людмила. — Она с трудом удержалась от того, что­бы выложить Георгию всю правду. Ольга слышала по теле­визору и читала в газетах, что такое бывает, что некоторые ведут двойную жизнь — одну в жизни, а другую в так назы­ваемой виртуальной действительности, но она никогда не думала, что такое может произойти с ней, в ее семье. Она решила понять, насколько далеко простираются намерения Георгия. И начала ему писать письма от имени девушки, которую назвала Анжеликой. Ольга напрягла все свое уме­ние, блистала умом и понемногу высказывала симпатию к Георгию-Герману, на что он почти сразу же повелся. — Людмила помнила, что слово «повелся» в данном случае не литературное, а разговорное, но она знала, что современ­ная литература такие вкрапления только приветствует. — Он повелся, описывал свою богатую, но одинокую жизнь, высказывал мечту о встрече с Анжеликой и создании пары сначала для любовных отношений, а потом будет видно. Ольга от имени Анжелики тоже соглашалась на встречу, но отговаривалась тем, что сейчас за рубежом. Поэтому огра­ничивались перепиской. И это было ужасное для Ольги вре­мя. Георгий жил дома, но ходил с посторонними глазами и постоянно думал о чем-то своем. Когда мужчина находит­ся где-то в другом месте и не помнит о тебе, это плохо, но не так обидно, а когда он с тобой, но на самом деле не с тобой, это очень обидно.

— Ерунда! — махнула рукой Маша. — Они все такие, от­сутствующие. Я своего с третьего раза докликиваюсь, даже если жрать зову. Вечно гуляет где-то своей головой.

— Нет, обидно, обидно было Ольге, — продолжила Люд­мила. — Человек смотрит на тебя, а видит другую, это труд­но пережить. Георгий приходил домой и тут же бросался к компьютеру, а там, естественно, новое письмо от Анже­лики, которое Ольга ему до этого написала. Надо при этом заметить, что письма свои Георгий писал так, как Ольга от него никогда не ожидала, он вдруг оказался намного инте­ресней себя обычного. Ольга даже стала думать, что это она виновата: если с другой женщиной Георгий общается так на­сыщенно, а с ней нет, значит, она не умеет его настроить на нужную волну! А потом Георгий, возможно, что-то заподо­зрил или уже нее мог оторваться от своего ноутбука, начал брать его на работу, объясняя, что там он его использует для поиска деталей, если их нет в мастерской. Ольге пришлось ходить на ближайший телеграф, где был зал с компьюте­рами, и продолжать переписку оттуда. Ей это надоело, она уже подумывала о том, чтобы назначить наконец свидание собственному мужу от имени Анжелики и на этом свидании расставить все точки над и!

— А их сколько? — спросил Галкин.

— Нисколько. Выражение такое.

— Что это за выражение, если оно ничего не выражает? — удивился Галкин.

— Отстань! — прикрикнула Маша. — Ну, что дальше?

— Дальше случилось непредвиденное. Поскольку Ольга была открыта на своей странице для общения, то ей присы­лали разные письма, но большинство легкомысленные.

Некоторые узнали фотографию и написали Ольге, чтобы она перестала прикрываться чужим лицом. А потом появил­ся мужчина, который ей неожиданно понравился. Ему было сорок, он был доктор искусствоведческих наук, коллекцио­нер. Он написал Ольге очень умное письмо, в котором при­знался, что ему нравится не столько внешность Анжелики, а то, как она пишет. В связи с этим он выразил сомнение, что Анжелика это Анжелика и просил раскрыть свое ин­когнито с помощью не открытой страницы, а электронной почты. И Ольга, сама не понимая, зачем она это делает, по­слала ему настоящую фотографию, призналась, что ее зовут Ольга, но остальные данные оставила при себе. Так у нее на­чалась двойная переписка — за Анжелику с мужем и с муж­чиной по имени Давид — за Ольгу, то есть за себя.

— Давид — еврей? — спросил Галкин.

— Ольга об этом думала меньше всего. Хотя да, еврей. Ну и что?

Галкин ничего не сказал, только многозначительно цок­нул языком и мудро сощурил глаза. Мы, дескать, знаем, что, да не скажем. И так все ясно!

И, удивительное дело, Маша поняла этот бессловесный мимический намек, потому что сказала с пафосом:

— Да были бы наши мужики все такие, как евреи, у нас бы давно была не жизнь, а полный коммунизм! Не слушай его, Люд, продолжай!

Людмилу не надо было уговаривать, она разрумянилась, собственный рассказ ее взволновал.

— Постепенно Ольга почувствовала, как сама становит­ся похожа на Георгия. Она тоже смотрела на мужа, а виде­ла с нетерпением, как улучит момент и пойдет на телеграф, и получит письмо от Давида — полное задушевных и умных слов. Причем Давид начал уже намекать на свидание. Ольга откровенно сообщила ему, что замужем, что не собирается менять судьбу, ей просто интересно пообщаться с интерес­ным человеком. Почему же, писал ей Давид, не пообщаться в реальности, не только письменно? Что в этом такого? Оль­га написала, что, хотя она сама верит в чистые и нормаль­ные отношения между мужчиной и женщиной, но другие считают, что таких отношений не может быть.

— Я в том числе, — Маша подняла руку, как на уроке в школе.

— .а она вынуждена ориентироваться в том числе на других. Одновременно Ольга и Георгию начала писать о том, что ее, то есть Анжелику, интересуют больше духов­ные отношения, поэтому, если он настроен только на секс, ничего может не получиться. Георгий в ответ написал, что он признает отношения в полном объеме и, если она не со­гласна, то есть другие девушки и женщины, с которыми он ведет время от времени переписку. Ольгу это как ударило током. Она настолько привыкла к мысли, что ее Анжели­ка увлекла Георгия, что забыла думать о том, что, в самом деле, существуют и другие. И каждая из них может назна­чить Георгию реальную встречу — и это может привести к непредсказуемым последствиям. Но интересно при этом, как будет выкручиваться Георгий и объяснять, что он не миллионер? И Ольга решила пойти ва-банк!

— Как? — переспросила Маша.

— Это в картах, — объяснил Галкин за Людмилу. — Когда идешь на всю ставку, на весь банк.

— Ты-то откуда знаешь?

— Я все знаю, но молчу.

— Итак, Ольга пошла ва-банк! — продолжила Людми­ла. — Она назначила ему встречу в холле гостиницы «Ритц-Карлтон», это бывший «Интурист», сославшись на то, что остановилась там между зарубежными поездками из-за ре­монта квартиры. Он придет, будет высматривать Анжели­ку, тут подойдет Ольга и состоится решительный разговор. И прекратится эта игра, прекратится двойная жизнь Геор­гия. Нельзя, однако, не отметить, что эротическая жизнь Ольги и Георгия в это время была достаточно интенсив­ной. Ольга не понимала, почему, пока не догадалась, что, возможно, Георгий представляет Анжелику. Но как только она об этом догадалась, тут же краем сознания уловила, что и ей иногда представляется Давид. В общем, это был психологический кошмар. Но перейдем к фактам.

— Давно пора, — отозвался Галкин, который уже изряд­но подзапутался в этих Анжеликах и Давидах.

— Ольга пришла в отель. Там были роскошные мягкие диваны и кресла в восточном стиле, ковры, за настоящим роялем сидела пианистка. — Как ни спешила Людмила до­сказать историю, но о законах литературы помнила, а они велят время от времени описывать место действия, Людмила спохватилась, что часто пренебрегает этим. — Вокруг была атмосфера богатства, комфорта, солидности и покоя. — И больше Людмила ничего не смогла добавить. — Ольга пришла на полчаса раньше, пристроилась в углу за раскиди­стым растением и оттуда начала наблюдать за входом. Но не успела она просидеть и пяти минут, как к ней подсел мужчи­на, и при ближайшем рассмотрении он оказался Георгием. «Что ты здесь делаешь?» — спросил он. Ольга растерялась и поэтому сама спросила: «А ты?» Он ответил: «Я жду Анже­лику». — «А кто это?» — спросила Ольга. «Это ты, — отве­тил Георгий, — которая пытается меня поймать на измене, хотя на самом деле я давно знаю, что ты представилась дру­гим именем и пытаешься меня уличить». — «Но ты первый оказался там, — возразила Ольга, — в поиске посторонних знакомств с женщинами, я просто вынуждена была прибег­нуть к этому приему, чтобы тебя разоблачить». — «Может быть, — сказал Георгий, — но с какой стати ты переписы­ваешься с Давидом? Тоже разоблачаешь?» И тут страшная догадка озарила душу Ольги.