Возвращение домой - Александра Турлякова

"Молодёжь" учили личным примером, делились советами и некоторыми секрета-ми, особенно злостных лентяев брали под своё шефство лучшие "чет-верогодники".

А здесь какие-то уличные, уголовные замашки! Это же не стая! Мы же люди! А особенно все вы! Люди-человеки! Чем же хуже вас должны быть гриффиты, если такой тип, как этот Колин, считает себя в праве помыкать ими?!!

* * *

Вечером, уже перед сном, в умывальник набилось народу — не протолкнуться! Брились, умывались, чистили зубы! Шум, гам, шуточки, чаще всего довольно пло-ские. Обычная атмосфера мужского общежития! Джейк на какой-то миг даже по-думал, что это Гвардия, и все ребята вокруг — старые знакомые, друзья.

Но все как-то незаметно рассосались за считанные доли минуты, когда в умы-вальник вломилась компания во главе с Колином. Их появление Джейк почувство-вал спиной, но повернулся намеренно медленно. Сейчас нельзя делать ни одного резкого движения, ни одного резкого слова.

— Добрый вечер, гриффит! — произнёс первым Колин. Довольно тщедушный и ма-лорослый, возможно, с детских лет страдающий комплексом неполноценности, сейчас со своими ребятами за спиной он разительно преобразился.

— Скорее, доброй ночи! — ответил Джейк, вытирая руки. Потом перекинул полотен-це через плечо: руки сейчас должны быть свободными от всего, а глаза — видеть каждого.

— Ты, наверно, уже в курсе, зачем мы здесь собрались? — спросил Колин, прищурив один глаз и чуть склонив голову набок.

— Да, пожалуй. Не дурак! — Джейк смотрел прямо на него, но глаза сами следили за остальными: вот ребята — на первый взгляд сразу видно, прошедшие хорошую шко-лу жизни, мастера уличных драк, — зашли справа от Колина и по стеночке, стараясь не раздражать зрение "жертвы", пробрались, чуть ли не к раковинам. Отрезали, одним словом, от возможности рвануть в душевую.

Ещё двое: один невысокий, — не выше самого Колина — но разворот плеч, как у Нэру, не меньше. Туповатый, правда, немного, это даже на лице написано. А вот второй! Этот держится независимо и всячески старается подчеркнуть свою индиви-дуальность. Глядел чуть в сторону, наверное, в зеркало. "Собой любуется!" — поду-мал Джейк с невольной усмешкой.

Руки, скрещенные на груди, глаза, чуть насмешливые, но зорко следящие за дви-жением каждого, кто находился в умывальнике. Наверное, этот и правду был сам по себе, индивидуалист, просто решивший поразвлечься, размяться, раз уж момент представился. Высокий, черноволосый и очень смуглый, даже для солнечного Гриффита, а под майкой — от одного плеча до другого — наколка то ли змея, то ли дракона. Он и сам был, как змея: гибкий и быстрый, и самый опасный в этой разно-мастной компании. У него были свои интересы, а значит, и действовать он будет по своему сценарию. Его придётся опасаться и не подпускать к себе слишком близко.

Ещё один: какой-то несмелый, явно трусоватый, маячил в дверях. С ним будет легко справиться, но об этом будем думать, когда до двери останется меньше шага, а раньше он не сунется. А эти метры до двери так легко не пройдёшь…

— Ты понимаешь, я думаю, мы люди культурные, дикарей зря не обижаем, — продолжал Колин после краткого момента тишины: давал возможность взвесить силу всех сторон, все "за" и "против". — Можем и без драки обойтись… Если ты у меня лично прощения попросишь… И хорошо попросишь, искренне, так, как толь-ко гриффиты могут делать. И раз уж ты дикарь, то лучше даже на коленях…

"Явный садист, — подумал Джейк с какой-то тоской. — Здесь уже не только чувство неполноценности, но и мания величия. Да ещё какая! Явно не по росту…"

— И всё? — Джейк искренне удивился, вскинул тёмные, как у матери, брови.

— А потом пойдёшь и почистишь мои сапоги! — продолжил Колин, словно и не за-метив ироничной улыбки Джейка. — Так же хорошо, как и свои! Даже лучше… А ещё? Ещё почистишь мою форму… И чтоб ни пылиночки, ни складочки… Как но-вая!..

— А носки? Или, может, платок носовой постирать не надо? — закончил за Колина Джейк.

Лицо Колина побледнело, потом пошло жёлтыми пятнами. Такого дерзкого ответа, тем более, в такой ситуации, он не ожидал.

В предчувствии крупной и жестокой драки неприятно и жутко заломило затылок, немение коснулось шеи, перешло на нижнюю челюсть. Сейчас Джейк бы и слова сказать уже не смог. Да и зачем? Разговоры окончены, начинается то, ради чего и пришёл сюда тот, с наколкой.

За спиной была стена, хоть какая-то защита. "Главное, чтоб они не кинулись все разом, тогда финал будет явно не в мою пользу. Ну, держись, гвардеец! Это тебе не Академия, здесь законы другие…"

Первым со звериным рычанием бросился тот, с квадратной фигурой. Метил своим кулачищем в живот, но Джейк легко отклонился чуть влево, подставил ногу, и тип этот полетел вперёд, на кафельный пол, под раковины. Те, другие, у входа в душ, стояли дальше всех и рванулись вперёд одновременно, как после выстрела старто-вого пистолета.

Но этот, с наколкой, опередил их обоих. Расстояние он преодолел одним прыж-ком, и в прыжке же попытался ударить Джейка ногой в грудь, сбить с ног. Явно тренировался у какого-то мастера, умеет применять это на практике, только для доброго ли дела?

Джейк ожидал от этого парня нечто подобное, это его и спасло. Он успел отсту-пить назад, на шаг, поднял руку, защищаясь. Успел ещё заметить маячившего за спинами Колина. Он кричал что-то азартно, смешно разевая рот. Джейк совсем не слышал его голоса. Всё вдруг стало, как в замедленном старинном кинофильме, как те, что он смотрел в архивах в академической библиотеке.

Трое или четверо, они навалились разом, яростно пыхтя и злобно ругаясь сквозь зубы. Джейк ещё стоял немного, отбивался от них, раздавая зуботычины направо и налево. Пока тот, квадратный, очнувшийся так некстати, не свалил его ударом ноги под колено. Всё крутанулось перед глазами. Джейк полетел назад, успел ещё схва-титься рукой за край раковины, но равновесия удержать не смог: тот, с наколкой, — ниндзя или кто он там? — ткнул кулаком прямо в солнечное сплетение.

Всю эту возню было слышно и в коридоре. Парни с полотенцами в руках, кто ещё не успел умыться, стояли и молча ждали окончания драки. Все были предупрежде-ны заранее, такое случалось в бригаде почти каждый день. К этому привыкли или просто притерпелись. Но никто никогда не вмешивался.

Нэру выскочил из спальни уже в майке и в трусах, видимо, только с кровати: не выдержал кто-то, сказал ему всё-таки…

— Куда ломишься? — Криса перехватили у самого умывальника. — Нельзя! Не вмеши-вайся ты! Проблем на свою голову захотел, что ли?

Парни заговорили все разом, загомонили беспокойно.

— Да они же убьют его! Неужели не понимаете?! — Крис вырывался, наступал на кого-то босыми ногами, чуть не плакал от отчаяния, невольно прислушиваясь к звукам за дверью. Вырвался всё-таки, залетел в умывальник с криком:

— Не сметь! Колин, не сметь!

В дальнем углу, у самой стены, двое парней поддерживали Джейка под руки, а Колин медленно и методично, с явным наслаждением, бил того кулаком в живот, а потом — в лицо. Аккуратно, без спешки, будто удары отрабатывая… Крис отшвыр-нул Колина в сторону, как смахивают назойливое насекомое, и парни тут же от-пустили Джейка, кулём повалившегося вперёд.

Всё, можно расходиться, концерт окончен. Колин негромко свистнул сквозь зубы, и его ребята потянулись к выходу, на пороге он остановился, произнёс с ухмылкой:

— Ты, Крис, тоже того, поменьше зарывайся…

Из всей шайки остался лишь Паоло, он подошёл к раковине, даже не глядя больше в сторону Криса, открыл краник, умылся, хорошо вымыл руки, поблескивая круп-ным перстнем из платины, мокрыми руками пригладил волосы, глядя на себя в зер-кало и напевая что-то весёленькое себе под нос.

— А ты знаешь, было весело. Твой дружок — молодец, хоть и гриффит! — произнес он вдруг, подмигнув Нэру левым глазом, а потом вразвалочку пошёл к двери.

— Подонки! Чёртовы подонки! — зло прошептал ему в спину Крис. Джейк в этот момент шевельнулся, приходя в себя, застонал, и Нэру засуетился, ища стакан для воды.

Утром, прохаживаясь перед строем солдат своим красивым печатающим шагом, Барклиф был очень задумчив и потому, наверное, не очень придирался. Остановил-ся только перед рядовым Тайлером, оглядел его, ища хоть какую-нибудь возмож-ность придраться и отчитать его перед всей бригадой. Но тот был идеален, как и в свой первый день в части, вот только свежие ссадины на лице и одна широкая цара-пина от скулы и почти до мочки уха — отметина от перстня Паоло — портили весь вид. Барклиф не сказал ни слова, хотя обычно начинал в таком случае чуть ли не допрос с пристрастием. Улыбнулся уголками губ и пошёл дальше до края правого фланга.

* * *

Барклиф сидел, развалясь в кресле, в своём кабинете и просматривал отчёты. Сержант Торнтон стоял рядом, у стола, и терпеливо ждал вопроса, какой обычно задают все командиры при подобной проверке.