Пограничник (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

Второй сеньор — Диего Алонсо, тут хоть имя более-менее соответствует. Лет тридцать пять, глазки бегающие. На фронтирах был, участвовал, но особо лестных отзывов о его боевых качествах не помню. Вообще о нём мало что скажу. В замке отца бывал часто, но никак и ничем не запомнился на фоне других вассалов отца. Рожа ехидная, но молчу, не замечаю.

Третий — Серхио Рамос (про себя тут же прозвал его Серёгой). Молодой мужчина около тридцатника наших, может чуть моложе. Про боевой опыт также скажу мало — не блистал, не выделялся. Бароном стал год назад, как и я, лишившись отца, умершего от эпидемии. Отец был достойным человеком, предок хвалил его, они даже можно сказать дружили. Но лично я с его сыном дружить не хочу, потому, что именно за него отдали мою Хелену. И даже спустя время, когда чувства остыли, когда я понял, что люблю другую сеньориту, а именно одну задорную и боевую кузину короля (гусары, молчать про Анабель), даже сейчас вспоминаю блонди своей юности с теплотой, а отца готов удушить за тот бесчеловечный поступок, да только он уже и так в могиле.

Ах да, я ж не писал об этом — не до глупостей детства было. Исправляюсь.

После набора опыта с Мариной, Рикардо с отцом свинтил в Таррагону. Вернулись они через полгода — это девять-десять наших месяцев. Марину к тому моменту выдали замуж, она уже родила (Ричи даже не подумал, что её ребёнок от него, отсутствие мексиканских сериалов иногда не благо, а катастрофа), но мой носитель не скучал, а… Нашёл себе новую пассию. Тоже из подруг детства, юную баронетессу, с которой проводил много времени. Бароны тогда часто ошивались в нашем замке — всё же это крепость, точка сбора войск, а война у нас каждый год, каждое лето. А зимой — учения и переподготовка. А тут холостой, но уже половозрелый наследник графа — чего б «просто так» дочурок-то не завезти? В общем, бароны со своими чадами у нас тусили постоянно, время «найти друг друга» было. И затащить в постель не особо упрямившуюся блонди, оказавшуюся к тому же не девственницей, было делом техники.

Роман получился бурный. У Ричи от гормонов сносило крышу. И что не девочка до него была, Ричи не волновало — тут земля такая, граница. Под смертью ходим. Ни мои родители, ни бароны, ни другие местные благородные особо этим не заморачиваются, в отличие от корневых территорий королевства. И простыни, как там, после брачной ночи у нас вывешивать не принято. А потому роман заиграл не красками похоти, а самыми что ни на есть матримониальными, чего мои родители допустить не хотели, ибо имели на единственного сына и наследника виды. И батя, сволочь такая, не смог сделать ничего лучше, чем выдать юную прелестницу замуж за сына своего друга, удаляя её из замка под надзор очень доверенного цербера. Причём, как и Астрид, поиск и сам процесс сватовства произошёл молниеносно (Чёрная Молния, блеять), и, подозреваю, как и сестру, девочку отец отдал с дисконтом. В смысле был договорняк с тогдашним бароном Рохасом, который получил что-то приятное от отца, как и родители девочки, и за дисконт платил граф, хотя свадьба между детьми баронов. Рохасам «ништяки» были нужны для оправдания, так как уже всё графство было в курсе влюблённости юной Хелены в виконта, а виконта в неё, и их плотской связи. Чтобы все видели, это — для восстановления репутации. Ну а предки Хелены просто были рады, что избавились от головняка, что подкинула доча. Ибо виконту обычно присматривают партию из более высокой лиги, это актив союза между провинциями, не стоит разменивать его на брак с дочерью вассала внутри графства. Грубо говоря, бароны понимали, что не стоит «колхозникам» рамсы путать и не препятствовали.

Такого звездеца в жизни Ричи не было ни до, ни после. Может и озлобился он так, что давил детей и насиловал горожанок, из-за поступка отца. Не хочу оправдывать этого упыря, но тем не менее, с тех пор он неровно дышал ко всем блонди, в том числе к Анабель.

Этот Серхио — муж моей Хелены. МОЕЙ, блядь, я не могу ничего с этим поделать — Рикардо внутри меня, и он зло и неровно дышит к этому сеньору. Но мне надо налаживать с ним отношения, потому, что это один из восьми баронов, которые не примкнули к лагерю оппозиции моего графства. Соотношение пятнадцать к восьми как-то не очень вдохновляет, мне важен каждый союзник. А значит, придётся душить Рикардо и улыбаться, строя с вассалами доверительные отношения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Прошу, сеньоры, присаживайтесь. — Я сел на своё место. Напротив — грузный Рохас, как самый авторитетный в троице, слева и справа Алонсо и Рамос.

— Рикардо, пожалуйста, объясни, что происходит и что ты задумал? — начал Рохас, кипя, но стараясь держать дружественный тон. Его коллеги молчали, мои «пристяжные» тоже. Я тоже не спешил, пронзал баронов взглядом одного за другим. Наконец, выговорил:

— Всё очень просто, сеньоры. Этой осенью в королевстве начнётся гражданская война. Я сделал всё возможное, чтобы её отсрочить, но всё, чего добился, это то, что её, возможно, перенесут на год или два. Но это будет всего лишь перенос боевых действий, а не отмена. Ибо лагерь и короля, и его противников полон жаждущих действий «ястребов», и противоречия между партиями слишком сильны и неразрешимы.

— Каким боком в этом должны быть замешены мы? — с презрением скривил губы Алонсо.

— Мы — никаким, — покачал я головой, стараясь ни на что не реагировать. — После выходки короля Карлоса в Аквилее ни я, ни Бетис, ни некоторые другие сомневающиеся владетели не поддержат его величество. А во время своей недавней поездки в Кордобу я донёс до представителей оппозиции, что на их стороне также не выступлю. И они отнеслись с пониманием.

— Ты не скучал! — усмехнулся Рохас.

— А то! — улыбнулся я. — Мне надо удержать графство от краха, это главная моя обязанность. Любая война для нас фатальна. Но чего я сделать не могу при всём желании, даже если продам душу дьяволу — так это изменить то, что этой осенью король не даст нам денег на содержание границы. Они будут нужны ему для набора наёмников в Альмерии. Самому нужнее.

— И как это относится к тому, что ты отпустил всех крестьян? — А это как бы нейтрально, но со скрытым вызовом, спросил Серёга Рамос.

— Так, что мы лишаемся защиты, — парировал я его взгляд. — У нас не будет больше армии на границе, которая сможет ослабить нападение. И ввиду того, что набег до сих пор не начался, орки готовятся прийти после второго урожая, и их количество в этом году будет больше обычного.

— Клан Огхана получил эти земли в награду, — произнёс Вермунд. — Они поистрепались в недавней их гражданской войне, из-за которой не было набега в прошлом году. И Великий Вождь дал им этот район кочевий, чтобы восстановить силы. Сейчас это второй по мощи клан степняков. И они пойдут сюда за рабами и мясом, и настроены очень серьёзно. А у наст такое творится… Эх! — обречённо выдохнул консул и махнул рукой.

— Так что, сеньоры, — вложил я в голос жёсткости, — ЕДИНСТВЕННАЯ, я подчеркну это слово, стратегия выживания для графства — это дать в руки оружие всем, способным его носить.

— Даже лапотникам-колхозникам? — презрительно скривился Алонсо.

— Им в первую очередь! — зло оскалился я. — И как бы вас это не бесило, уважаемые, но это — не тягловый скот. Это — люди. Такие же, как мы.

— Да как ты можешь их с нами сравнивать, мальчишка! — вспыхнул и вскочил Рохас.

— А вот так! Потому что, мать вашу, это правда! — вслед за ним вскочил и заорал я. Ну ни капельки его масса и тяжёлый взгляд меня не давили. Не младенец. — Это неудобная, колючая правда, которую вы не хотите признавать, сеньоры! Потому что вас с детства учили противному! Но сколько не говори, что вода сухая — она не будет сухой! Потому, что она — вода! И они — такие же люди, как мы!

— Они не умеют драться. Они НЕ БУДУТ драться! — Это зло, с иронией выплюнул Алонсо, тоже подскакивая. Вскочили и мои люди, и Рамос.

Стоп, надо взять паузу, пока до плохого не дошло.

Я взял себя в руки, пересилил. Сел. За мной сел и Рохас, а за ним и остальные. Тоже дошло, что мы на грани, не надо так.