Введение в психологическую теорию аутизма - Франческа Аппе

Выводы

Аутизм – нарушение, приковывающее к себе внимание, поскольку он представляется нарушением, прежде всего, человеческого образа жизни. Трудно представить аналогичное нарушение у животного, с таким же сложным сочетанием особых способностей и дефектов, как у людей с аутизмом. Аутизм – именно человеческое нарушение; оно дает нам возможность соприкоснуться с тем опытом, который так близок, и, наверное, все же так далек от нашего восприятия нас самих и нашего мира социальных отношений. Возможно, мы все «слегка аутичны»? Не растворяется ли аутизм в континууме нормы? Это те вопросы, которые завораживают всех, кто знаком с аутизмом. В этой главе рассмотрены возможные границы аутизма. Следующая, последняя глава обращается в будущее и рассматривает еще одну теорию аутизма, которая может дать новые идеи для нашего понимания отношений между «нормальным» и «аутичным».

X. Остающиеся вопросы: взгляд в будущее

Подведение итогов

В этой книге были рассмотрены современные работы, касающиеся природы аутизма на биологическом, поведенческом и когнитивном уровнях. В особенности много внимания уделялось современному представлению о психике аутичного ребенка – психологическим теориям аутизма. Одна из теорий, а именно идея о том, что аутистов можно охарактеризовать как подверженных «психической слепоте», стала в последние годы особенно влиятельной. Эта теория полезна и для изучения развития ребенка вообще, – не потому, что она верна (этот вопрос по-прежнему спорный), но потому, что она говорит о причинных связях, которые специфичны именно для данных детей, а с другой стороны – она поддается экспериментальной проверке. Гипотеза модели психического при ее применении к аутизму фокусируется на триаде нарушений (Wing и Gould 1979) ~~ в сфере коммуникации, социального взаимодействия и воображения. Она не только помогает понять суть триады нарушений, но и позволяет нам сделать «тонкие срезы» в триаде нарушений. Таким образом, идея дефицита репрезентации внутренних представлений дает нам систематический подход к нарушенным и сохранным формам социального и коммуникативного поведения у аутистов (см. таблицы 5 и 6), используя технику «тонких срезов», цель которой – сопоставить две формы поведения, отличающиеся только тем, востребуют они или нет способность к репрезентации внутренних представлений. Такой подход соответствует возрастающему интересу к анализу тех функциональных модулей, которые лежат в основе психических способностей (например, Fodor 1983, Cosmides 1989). Он позволяет нам иначе взглянуть на социальное и коммуникативное поведение, и поэтому аутизм стал поводом для проверки многих теорий нормального развития (например, теории Sperberg и Wilson 1986, Наррe 1993).

Табл. 5.Успехи и неудачи аутистов, прогнозируемые с помощью тонкого анализа, в заданиях, требующих и не требующих репрезентации внутренних представлений

Успехи

классификация картинок, изображающих разные формы поведения (Baron-Cohen и др. 1986)

понимание «видимого» (Реrnеr и др. 1989)

протоимперативное указание (Baron-Cohen 1989с)

прямое противодействие (Sodian и Frith 1992)

неправильные фотографии (Leekman и Perner 1991, Leslie и Taiss 1992)

опознание радости и горя (Baron-Cohen и др. 1993а)

физическая преграда (Baron-Cohen 1992)

использование в речи выражений, имеющих буквальное значение (Наррe 1993)

Неудачи

классификация картинок, изображающих различные психические состояния

понимание «знаемого»

протодекларативное указание

обман

ложные ожидания

опознание удивления

информационная преграда

использование в речи выражений, имеющих метафорический смысл

Табл.6.Успехи и неудачи аутистов, наблюдаемые в реальной жизни

Успехи

игра по правилам, организуемая другими (Wetherby и Prutting 1984)

инструментальные жесты (Attwood и др. 1988)

рассуждение о решениях и эмоциях (Targer-Flusberg 1993)

использование человека в качестве инструмента (Phillips 1993)

проявление односторонней активности, направленной на другого человека (Frith и др. 1994)

Неудачи

самостоятельная символическая игра

экспрессивные жесты

рассуждение об ожиданиях и мыслях

использование человека как получателя сообщений

наличие взаимодействия, когда учитываются ответные реакции другого человека

За пределами гипотезы модели психического

Насколько хорошо гипотеза модели психического объясняет аутизм? Теория «психической слепоты» помогает понять природу нарушений игры, социального взаимодействия и вербальной и невербальной коммуникации детей с аутизмом. Однако аутизм не исчерпывается триадой нарушений. Теория дефицита репрезентации внутренних представлений не подходит для объяснения аутизма у всех людей (см. гл. 7); кроме того, она не может объяснять всех проявлений аутизма.

Признаки, не входящие в триаду нарушений

Клинические признаки, берущие начало в работах Каннера (1943) и Аспергера (1944, перевод в Frith 1991b) и выдержавшие проверку временем, включают следующее:

· сужение сферы интересов (необходимый диагностический признак в DSMTI-R, American Psychiatric Association 1987);

· навязчивое стремление к постоянству (один из основных признаков, согласно Kanner и Eisenberg 1956);

· островки сохранных способностей (существенный признак по Kanner 1943);

· наличие изолированных выдающихся способностей (у одного из ю аутистов, Rimland 1978);

· очень хорошая механическая память (подчеркивается Kanner 1943);

· использование не всего объекта, а только какой-то его части (диагностический признак в готовящемуся к изданию DSM-IV).

Все эти аспекты аутизма, не входящие в триаду нарушений, хорошо описаны в многочисленных свидетельствах родителей, касающихся развития детей с аутизмом (Park 1987, Hart 1989, McDonnell 1993). Ни одно из этих проявлений не может объясняться отсутствием способности к репрезентации внутренних представлений.

Конечно, клинически важные признаки, наблюдаемые у аутистов, не обязательно должны являться признаками, специфичными именно для данного нарушения. Однако существует значительный корпус экспериментальных работ, многие из которых были выполнены до появления теории репрезентации внутренних представлений, выявляющих отклонения, характерные именно для аутизма, однако лежащие вне сферы социального взаимодействия. Hermelin и O'Connor первыми использовали то, что, в сущности, является разновидностью метода «тонких срезов» (обобщенное описание в их монографии 1970 года), т. е. сопоставление тщательно уравненных групп аутистов и неаутичных детей одинакового умственного возраста. В таблице 7 приводятся некоторые из подобных данных.

Табл. 7.Экспериментальные данные, которые нельзя объяснить «психической слепотой». Неожиданно высокие и низкие результаты при выполнении когнитивных заданий у аутичных детей, отличающиеся от обычно наблюдаемого соотношения

Успехи

Необычно высокие результаты запоминание последовательностей слов (Hermelin и O'Connor 1967)

запоминание несвязанных стимулов (Tager-Flusberg 1991)

повторение бессмысленных звукосочетаний (Aurnhammer-Frith 1969)

собирание из пазлов геометрических фигур (Frith и Hermelin 1969)

классификация изображений лиц по второстепенным признакам (Weeks и Hobson 1987)

узнавание перевернутых лиц (Langdell 1978)

Неудачи

Необычно низкие результаты

запоминание предложений

запоминание каким-то образом связанных стимулов

повторение с исправлением ошибок

собирание из пазлов сюжетных картинок

классификация лиц по выражаемой эмоции

узнавание правильно расположенных лиц

Теория центрального согласования

Исходя из твердой уверенности в том, что как сильные, так и слабые стороны при аутизме обусловлены одной-единственной причиной, лежащей на когнитивном уровне, Frith (1989а) предположила, что аутизм характеризуется специфической рассогласованностью интеграции разноуровневой информации. Для нормального процесса переработки информации характерна тенденция собирать различную информацию, в результате чего образуется осмысленное целое более высокого порядка, чем исходные данные, – Frith это называет центральным согласованием. Например, суть истории легко вспомнить, а то, какими словами она рассказывалась, быстро забывается, и вспомнить это бывает затруднительно. Bartlett (1932), подводя итог серии своих замечательных экспериментов на запоминание картинок и историй, пришел к выводу: «обычно человек не воспринимает (такие) сюжеты деталь за деталью... Как правило, у него существует непреодолимая склонность схватывать общий смысл целиком; и на этой основе он создает правдоподобные детали».