Ааргх - Андрей Олегович Белянин

за нас двоих уязвлённый в самое сердце Эшли.

А я промолчал. Во-первых, мне жутко интересно взглянуть на того бедолагу, которого полюбила бы Сун. Во-вторых, и это, видимо, важнее, на её шее, в основании затылка, была вытатуирована ящерка. Наёмница всегда ходила с распущенными по плечам волосами, и если бы не подобрала их во время купания, я бы и не заметил. Надо бы расспросить при случае…

Конечно, каждый вправе украшать себя как кому заблагорассудится. К тому же татуировка не клеймо, и старый эльф, говоря о слугах ведьм, наверняка имел в виду нечто иное. С другой стороны, раз она знает, что мы ищем изображение ящерицы, и ни разу не предложила взглянуть на свою татуировку, то… то…

О, драная шкура Берлобога! Всё равно ничего не складывается, женщины слишком алогичны, чтобы рассматривать их поступки с точки зрения здравого смысла. Ты им говоришь, что хочешь пива, а они тебе, что солнце жёлтое, что левкои пахнут земляникой, у тёти мигрень, котёнок смешной, а она сломала ноготь. И то, и другое верно, и третье верно, но какое оно имеет отношение к заданной теме?! Ладно, всё равно мы уже на реке, и значит, скоро все загадки раскроются по-любому. К чему торопить сюжетную линию…

Итак, вот она, Слепая речка. Довольно глубокая, есть места, где я легко уйду под воду с головой. Не очень широкая, можно переплыть за несколько минут. Течение плавное, водоворотов и стремнин мало. Сама река извилиста и ускоряется на поворотах, но, что хуже всего, она почти не имеет песчаных пляжей, все берега заросли густым камышом, который надёжно прячет её от случайных глаз. Феномен природы, обычно такое бывает ближе к устью, а у этой по всей протяжённости.

Когда я вернулся к нашей стоянке, граф скромненько жевал хлебушек с сыром, та же еда была и у наёмницы, вряд ли мой завтрак будет сильно отличаться в лучшую сторону. Это жалкие остатки того, чем мы затарились у старины Трувора. Ааргхов надо кормить мясом, мясу следует быть хорошо прожаренным, и его должно быть много. Если бы не вчерашний ужин у эльфов, то на сыре и хлебе я бы долго не выдержал. Пойти поохотиться, что ли…

– Сун, вверх или вниз по течению нам следует двигаться?

– А с чего это я должна всё знать? – разом выдав себя, вскинулась моя бывшая боевая подруга. Именно «бывшая», потому что я очень не люблю случайных совпадений, настало время поговорить.

– Мы бежали через лес ночью, но ты вывела нас к реке задолго до того, как я её почуял. Река большая, но ты безошибочно остановилась там, где есть проход в камышах и можно искупаться. Ты уже была в этих местах, не так ли?

Про ящерицу я разумно решил умолчать. Пока умолчать. Надо же дать ей шанс самой разрешить все недомолвки. Она молчала… Наш молодой хозяин переводил удивлённый взгляд с меня на неё и решительно не понимал, до чего я так докопался. А когда понял (пусть не сразу, но понял), то безоговорочно встал на мою сторону. И, кстати сказать, сделал это с присущей ему аристократичной элегантностью:

– Я не хотел бы казаться бесцеремонным, вторгаясь в некие заповедные тайны нашей отважной спутницы, но как ваш наниматель и глава всего отряда не вправе закрывать глаза на то несоответствие деталей, о котором высказался Малыш. Надеюсь, Сун не составит труда развеять эти подозрения. Если, конечно, мы и дальше намерены двигаться вместе…

Это был её шанс. Она не захотела им воспользоваться. Наёмница молча собрала свой невеликий скарб, положила передо мной на пенёк золотую монету и, не говоря ни слова, скрылась в лесу…

– Что означает эта странная эскапада?

– Сун на нас больше не работает…

– Это я и сам вижу. – Неуверенно повертев в руках монетку, Эшли вернул её мне. – Но я хочу знать, что происходит на самом деле.

– Всё очень плохо, – подумав, решил я. – Надо срочно уходить отсюда. И желательно не в ту сторону, в которую пошла она.

– Твоя подруга предала нас?

– Сун не моя подруга. Мы просто работали вместе.

– Не надо мне врать, Малыш! Я видел, как ты смотрел на её спину… Скажи правду, у вас что-то было?

– Гр-р-р!!! – Я сорвался с места и, не оборачиваясь, двинулся вдоль линии камышей вверх по течению. Мой господин бежал следом и ныл не переставая:

– Она разбудила во мне невиданные доселе сердечные вибрации! Я действительно готов был жениться, а теперь моё сердце разбито. Я растоптан, смят и унижен в лучших чувствах… Мне очень больно, слышишь, ты?! Она ушла, и ушла, не сказав ни слова в своё оправдание, ушла, буквально швырнув нам в лицо наши презренные деньги… О, хоть в чём-то виноватые люди так никогда бы не поступили! В её спонтанном поступке так и сквозит оскорблённое негодование. Я хочу её вернуть! У неё божественная фигура, а лицо… ну, лицо, в конце концов, можно чем-нибудь занавешивать. Обернись, бесчувственный ааргх, ты должен помочь мне найти её!

Я обернулся. Я встал над этим сморчком в полный рост, сгрёб его за грудки и, подняв повыше, проорал во весь голос:

– Сун НЕ СМОГЛА предать! Хотела, но не смогла, поэтому и покинула нас. Кто-то заплатил ей, подговорил войти к нам в доверие и привести в определённое место. И этот кто-то отнюдь не из тайной полиции. Когда мы найдём его, то получим ответы на все вопросы. А сейчас мой мужественный хозяин возьмёт себя в руки и начнёт шевелить мозгами, разгадка близка, и я не сдамся, даже если дальнейшую часть пути мне придётся пройти одному.

– А… моя любовь? – на всякий случай уточнил он.

– Если любят, то любят всего человека, с достоинствами и недостатками. А занавешивать ей лицо… низко!

– Поставь меня на место.

Эшли поправил одежду, о чём-то подумал, гордо вскинул голову и пошёл вперёд, на шаг впереди