Займемся текстом, профессор (СИ) - Фирсова Мария

— Поздравлять можно?

— Когда звезда упадет, — похлопал он себя по плечу, — тогда самый раз.

Отец Гургена кивнул довольно, попросив следом жену организовать мужчинам обед.

Я топталась на месте, не зная, как быть. Но спустя минуту моих сомнений в комнате появился сам парень и у меня напрочь отрезался выход.

— Оля? — удивленно произнес он, не веря собственным глазам.

Даже потер их кулачками, рассчитывая убедиться: я ли здесь или это сплошные грезы.

— Ага, пришла к тебе Орлова сама. Попалась птичка в силок, — хохотнул его папаша.

Пока Гурген таращился на меня, сдвигая густые темные брови к переносице, его родители вышли в кухню, оставив нас наедине.

— Зачем пришла?

— Как сам считаешь?

— Вряд ли соскучилась, — усмехнулся он, правильно соображая.

— В точку. Дело есть.

— Какое?

— Мой друг хотел бы с тобой пообщаться.

— Тот задохлик городской? — фыркнул Гурген, не скрывая своего отношения к Арсению.

Кажется, в мажоре он совершенно не видел конкурента. Вряд ли такое понравилось бы Миронову, но кто его спрашивал-то!

— Он ждет на улице, — кашлянув в кулак, промолвила я следом.

— Поди уже окочурился на морозе. Тепличное растение, — добавил он, но куртку снял с вешалки, явно не собираясь прятаться.

Думаю, Гурген был готов к любому повороту событий и даже к тому, что придется драться. Я, конечно, не представляла, зачем это парням, но такое не отметала тоже.

В Гургена текла горячая кровь, мажор просто иногда был придурком, да и оба могли завестись с полуоборота. Слово за слово… а дальше я даже не хотела бы присутствовать.

Оказавшись на улице, я привстала на носочки, желая взглядом отыскать Арсения.

Тот сидел чуть поодаль на старом пне и рассматривал деревья.

Занятное времяпрепровождение. Хорошо, пожалуй, что Миронов являлся городским жителем все-таки. Иначе бы здесь у него точно поехала бы кукушка.

— Чего хотел? — бросил Гурген, направившись к Арсению.

Мажор медленно поднялся со своего места, отряхнул брюки и уставился на нас.

— Поговорить.

— Слушаю, — скрестив руки на груди, резко произнес Гурген.

— Еще раз увижу рядом с ней или ее домом, — начал мажор, — тебе не поздоровится.

— Пугать вздумал?

— Предупреждаю.

— И что ты мне сделаешь? Запинаешь или папочки пожалуешься моему?

— Могу и своему, — развел руками Арсений, — желаешь познакомиться?

— Надобности не вижу. Ты здесь не задержишься все равно. А она вернется рано или поздно. Или все время будешь вертеться рядом?

— Возможно, — с непробиваемым видом заявил Миронов. — А ты рассчитываешь мне помешать?

— Я уже мешаю. Не так ли?! У меня на Олю планы серьезные.

— Ага, а меня спросить только забыл, — всплеснула я руками, не понимая, как можно было решать за меня. Я же не кукла! А с Гургеном мы даже никогда не встречались.

— Спрошу, когда замуж буду звать, — бросил он так уверенно, что мурашки пробежали по спине.

— Э-э-э, — протянула я растерянно. К такому я точно готова не была.

— По-мужски поговорим? — спросил он вдруг у мажора.

— Уже пытались, — фыркнул тот. — Снова на пустырь позовешь? А мама с папой не отпустят.

— Предлагай свои условия.

Арсений лишь успел задуматься, как из машины, что проезжала мимо, послышался знакомый голос. Мы оба вздрогнули, поднимая головы.

А он-то что здесь забыл?!

Арсений, кажется, задался не менее серьезным вопросом, потому так и замер с открытым ртом. И лишь Гурген, похоже, ничего не понимал. Но тогда мы еще не знали, как это сыграет нам на руку в будущем.

Глава 28. Арсений

— Что они здесь делают, — расстёгивая верхнюю одежду на ходу, суетился я.

Челка разметалась по лбу, я тяжело вздыхал, но шел вперед, продолжая возмущаться. Кажется, чей-то приезд здорово перепутал нам все карты, но больше, конечно, волновал вопрос — зачем? Зачем явился сюда мой отец и брат?

Ну, ладно еще Севка, допустим, соскучился. А батя-то чего? Успел договориться с военкомом или что? В голове пока еще не укладывалось, однако, я очень спешил переговорить с этими двумя. А ведь так мог отлично прижать хвост этому выскочке Гургену, так ведь на, получи, милый!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Рычать хотелось от досады. Хорошо хоть Оля помалкивала, а то бы сорвался. Правда она не в чем ни виновата, но эмоции рвались наружу.

Котел кипел, а я не находил выхода. Да, с одной стороны, чего проще взять и уехать в город. Забыть это все, оставив Орловых одних разбираться с проблемами. Только вот незадача — я прекрасно понимал, что здешние их сожрут с потрохами. Отнимут землю, обложат по всем фронтам, оставив с носом. А мне не хотелось этого допустить. К тому же внутри так сворачивалось все узлом, стоило подумать, что Оле придется вкалывать как проклятой, лишь бы помочь своим. Ну и к тому же на зазнобу эту у меня были определенные планы и я желал, чтобы они исполнились.

— Так и будешь молчать? — противореча сам себе, все-таки поинтересовался я у Орловой, которая семенила рядом.

— А что я должна тебе сказать? — удивилась она словно.

— Спросить, например, какого дьявола она сюда приперлись. Севка ведь сдал. Отец бы сроду не догадался, где я.

— Раз приехали, значит, на это были свои причины, — только и пожала она плечами.

Странная девчонка! Неужели не любопытно. Я-то думал ее распирает, прямо-таки уверен был, а тут взяла и холодом таким обдала!

— Даже не представляю, какие, — поскреб макушку, задумываясь на миг, что мою родню сюда могло привести.

Неужели батя передумал пугать кнутом и решил воспользоваться пряником или того хуже — меня уже ждали в казарме? Вообще не догадывался, но в душе скребло неприятно. Не ждал я ничего хорошего, пожалуй, от отца, потому и к дому подходил с опаской. Мало ли… Пока нас не было, кто знает, что он успел уже наболтать маме Орловой.

Та, кажется, совершенно не нервничала. Даже шла как-то спокойно. Вот мне бы ее безмятежности этой. Сам-то готов был на бег сорваться, но сдерживался, хотя зубы едва в порошок не стер.

Севка мог бы и позвонить, между прочим, но нет же. Лучше сюрпризы, конечно. Ведь знал прекрасно, что их ненавидел я.

Ладно, можно сколько угодно было страдать, куда проще прийти и узнать, в чем заковырка. А пока я в душе готовил контраргументы, догадываясь, что мне они точно пригодятся.

Осторожно поднимаясь на крыльцо по ступенькам, я прислушивался. Оля косо на меня посматривала, не решаясь, похоже, просто покрутить пальцем у виска. На своей территории она себя чувствовала намного увереннее, в чем я уже собственно смог убедиться. Жаль только ее настрой мне не передавался. Глубокой вдохнув, я распахнул дверь заглянув внутрь.

Тачка Всеволода стояла перед домом, странно другое — не слышно было шума и ругани. Интересно, батя точно не ошибся адресом, а меня не подвело зрение?!

— Может, показалось? — переспросил на всякий случай Олю.

Та шире распахнула ресницы, пожала плечами, а потом двинулась вперед, обходя меня.

Смысл толкаться в тамбуре, когда можно взглянуть на все своими глазами!

— Нам двоим? — хмыкнул я ей в спину.

Оля ничего не ответила, да и какой смысл, видимо, был со мной препираться в этот момент.

Потому я тоже поспешил войти в дом.

Как ни поразительно, но внутри царил мир. Отец не орал, как привык делать это дома, кстати.

Он о чем-то увлеченно беседовал с мамой Оли, чем приятно удивил.

Я, пожалуй, давно отца не видел таким спокойным и умиротворенным, что ли. Кажется, деревенский воздух ему пошел исключительно на пользу.

— Пап? — кашлянув в кулак, произнес я.

Батя встрепенулся тут же, тряхнул головой, словно желая прогнать морок, и сурово взглянул на меня. Ну вот, зря радовался идиллии. Похоже, она быстро закончилась.

— Явился! — фыркнул он, тотчас нацепив снова маску бизнесмена, превратившись из простого человека в какого-то робота.