Дитмар Хомма - Михаил Андреев

найти абсолютную истину, лишь истину для себя и некий путь, а у тебя просто нет выбора, наши пути уже пересечены и тебе остаётся только следовать общей дорогой со мной – ехидно улыбаясь сказал Дитмар – каждый из нас на этом пути найдёт что-то своё, главное – мы не стоим на месте.

– Наверное ты прав, в нашей родной деревне мы бы явно не нашли хоть какую-нибудь дорогу, лишь пережили бы жизнь таких же обыкновенных жителей, у которых один день похож на другой, и так предстоит прожить всю жизнь…в скучном, уютном инкубаторе, который создан, чтобы оградить людей от проблем и неурядиц – сказал Грант, пытаясь пролезть пальцами через бинт, чтобы почесать рану.

– Не трожь! – крикнула знахарка, замешивая за столом какую-то смесь – рана должна полностью затянуться, дуралей.

Дитмар и Грант расхохотались во весь голос.

После нескольких часов общения со старым другом, Дитмар вышел из дома знахарки, и побрёл в дом старосты. Он был рад, что его товарищ не потерял оптимизма и готов к дальнейшему путешествию.

Зайдя внутрь дома, он увидел добротно накрытый стол, полный различных угощений и красиво расставленный серебряный сервиз на нём. По краям стола стояли резные свечки разных форм, которые своими мелкими, энергичными огоньками создавали домашний уют.

Из спальни вышла Сирана в традиционном наряде женщин Фортхола. Наряд состоял из: головного убора, представленного в виде вышитого полого круга, в который женщины удобно укладывают волосы, длинного платья по щиколотку, на котором изображены рунические символы деревни Фортхол, а также различных украшений из необыкновенно красивых камней, что добываются где-то на материке. В таком наряде фигура Сираны смотрелась особенно хорошо.

Мило улыбаясь, Сирана подошла к Дитмару, обняла его, и страстно поцеловала в губы.

– Как там Грант, дорогой? – спросила Сирана, заинтересованно поднимая на Дитмара глаза.

– Да…вроде поправляется, через пару недель снова будет крепко держаться на ногах – смущённо краснея, ответил Дитмар.

– Отлично, я очень рада, что с твоими друзьями всё хорошо – ответила, улыбаясь, Сирана – сегодня я решила сделать особенный ужин, пускай вместе с народом мы уже отметили победу, но в нашем доме ещё праздника не было. Это будет только наш праздник…

«В нашем доме? Что-то здесь не так» – подумал Дитмар, осознавая, что Сирана сделала для себя неверные выводы.

– Хорошо, ты большая молодец, Сирана…– ответил Дитмар, не подавая виду.

Они сели за стол и приступили к трапезе.

«Всё это похоже на что-то…семейное? Я будто очутился в шкуре счастливого человека, который живёт лишь любовью и совместным будущим. Как бы я хотел всем этим довольствоваться и обрести покой в месте, где тебя всегда встречают любимые люди, но, пока что, что-то незримое зовёт меня куда-то вдаль…нечто, подобное судьбе, либо же это лишь моё собственное желание…мне предстоит это выяснить, как и многое другое» – подумал Дитмар, с интересом пробуя диковинные блюда, приготовленные Сираной.

– Как тебе жареный гусь? – спросила Сирана, всматриваясь в глаза Дитмара – я его приготовила по старинному рецепту, доставшемуся мне от прабабушки.

«Как же он холоден, но я его всё равно люблю…не могу ничего поделать с собой, не могу прочитать искренность в его глазах, кажется, он меня по-настоящему ценит, ценит мою заботу и любовь, но не может дать её в ответ…боится? Либо же не хочет, либо…он вовсе не умеет любить» – подумала Сирана, пристально глядя на Дитмара.

– Очень вкусно – немногословно ответил Дитмар.

Она нахмурила тонкие брови, будто желая услышать другую реакцию.

– А как тебе вино? – спросила Сирана, переводя взгляд на бутылку.

– Тоже неплохо… – ответил Дитмар, пытаясь разгадать её намерения.

– Я, вообще-то, хотела поговорить о наших отношениях… – сказала Сирана, отводя взгляд в сторону – как я могу заметить, нам очень хорошо вместе, ведь так?

– Да, безусловно…– ответил Дитмар не раздумывая.

– Так вот, я бы очень хотела, чтобы ты всё еще раз обдумал, ведь тебе не обязательно куда-то уезжать, у тебя всё есть, а в будущем будет ещё больше, так зачем тебе терять всё из-за какой-то бессмысленной идеи куда-то вечно двигаться? – спросила Сирана, пытаясь осторожно подбирать слова.

– Мы же это уже обсуждали, это моя главная цель, мой смысл жизни, быть может, когда я завершу это дело и всё встанет на свои места, то я вернусь, но ничего обещать не могу – ответил Дитмар прямо.

Сирана молча приняла сухой ответ человека, которого любит и уважает всем сердцем, в её голове носилось множество различных мыслей, она понимала, что вряд ли сможет полюбить кого-то ещё так сильно.

«Нет, он не может уехать, я знаю, что лучше него никого нет и не будет, он – моя судьба и жизнь, он – моя защита и поддержка, и пусть он и не осознаёт такой простой вещи, как настоящая любовь, я сделаю всё, чтобы Дитмар остался со мной, так будет лучше для нас обоих…» – подумала Сирана.

После ужина Дитмар отправился к озеру, где когда-то сражался с туманным демоном. Он хотел всё обдумать и разложить мысли по полочкам, ведь какая-то неприятная тоска разъедала его сердце, ему приходилось бороться с непонятыми до этих пор чувствами.

Побродив по берегу в полутьме уходящего солнца, Дитмар присел на траву рядом с водой. Озеро было тихим и спокойным, в этот вечер ничто не тревожило местный пейзаж.

«Странно, ведь мы уже всё с ней обсудили, я сказал ей всё, что мог. Что она ещё хочет от меня? Слов утешения? Разве любимый человек не должен понять меня и мои идеалы, иначе, за что она меня тогда любит?..» – подумал Дитмар – «как же больно мне говорить ей то, что необходимо, почему она это не понимает, но всё ещё пытается меня удержать…почему она не хочет считаться с моей целью?»

Чувства внутри него смешались, он уже сам не мог адекватно понять всё то, чего хочет, ведь, с одной стороны, вот она, та, которую он наконец смог полюбить, та, которая смогла принять его и забыть прошлую жизнь, быть может, он даже мог бы создать с ней семью и быть счастливым, разве не этого хочет нормальный человек? Однако, с другой стороны, его тянет исследовать мир дальше, его сущность, уходя от мирской, размеренной жизни, жаждет найти смысл и избавление от вечно тревожащих вопросов, а может, ему просто хочется прожить эту жизнь не зря…сидя в одном, давно изученном месте. Во всяком случае, никто не мог дать ему ответ в этот вечер, даже он сам.

«Какова же боль мудрецов