Обмен разумов - Роберт Шекли

Очередной щелчок превратился в лязг.

Мишкин выпрямился. Его привычное ухо пилота уже уловило признаки Неполадки, Которой Не Могло Быть, но которая повторялась с завидной регулярностью.

Дзинь, дзинь, дзинь, хрусть!

Ну так и есть. Случилось!

Мишкин застонал — особый стон пилота, сочетающий в себе элементы предчувствия, фатализма и изжоги. Слух сообщил ему, что в глубинах корабля творится какое-то безобразие. Индикатор неполадок (который, конечно же, был встроен исключительно на случай столкновения с другим кораблем) сделался фиолетовым, из фиолетового красным, из красного пурпурным и, наконец, черным. Корабельный компьютер пробудился от своего догматического сна на достаточно долгий срок, чтобы пробубнить:

— Неполадка, неполадка, неполадка.

— Спасибо, я уже усек, — сказал Мишкин. — Ты лучше сообщи, где она и в чем там дело.

— Неполадка в узле Л-1223А. Наименование согласно каталогу — перекрестнозамкнутый клапан левого борта и предохранительное кольцо. Непосредственная причина неполадки — отклонившиеся на 8 (восемь) градусов болты и спиральная трещина в предохранительном кольце. Косвенная причина неполадки — угловое давление на вышеупомянутые детали, приведшее к молекулярным изменениям в вышеуказанных деталях, результатом которого явилось состояние, известное как усталость металла.

— Ясно. А почему это произошло? — поинтересовался Мишкин.

— Предположительная первопричина: в результате воздействия момента вращения различные болты клапана испытывали неприемлемое давление, в результате чего клапан прослужил только 84,3 часа, в то время как в инструкции указан срок в 195441 рабочих лет.

— Замечательно, — сказал Мишкин. — Ну, а что там сейчас делается?

— Я обесточил данный узел и отключил главный привод.

— И плывем мы по теченью без руля и без ветрил, — прокомментировал Мишкин. — А я вообще-то могу воспользоваться главным приводом — хотя бы для того, чтобы добраться до ближайшего пункта техобслуживания?

— Ответ отрицательный. Использование вышеупомянутого вышедшего из строя узла приведет к немедленному перекосу других частей главного привода. Результатом будет полный вывод привода из строя, взрыв, смерть и черное пятно в вашем послужном списке. Кроме того, вам придется оплатить стоимость нового космического корабля.

— Ладно, ладно, мне не нужны черные пятна в послужном списке, — проворчал Мишкин. — Что я должен делать?

— Единственный приемлемый вариант — это замена поврежденного узла. Как раз для таких случаев на различных необитаемых планетах созданы тайные склады запчастей. Ближайший к нам склад расположен на Гармонии-2, которая находится в шестидесяти восьми часах полета на запасном приводе.

— Похоже, ничего сложного тут нет, — сказал Мишкин.

— Теоретически — да, конечно.

— А практически?

— На практике всегда возникают осложнения.

— Это какие же?

— Если бы это было известно заранее, — назидательно изрек компьютер, — в осложнениях не было бы ничего сложного, не так ли?

— Пожалуй, да, — согласился Мишкин. — Ну ладно, меняй курс, и полетели к складу.

— Слушаюсь, — сказал компьютер.

Чтобы запутать кого-либо, используйте сложное вступление

Вчера днем профессор Гарварда Дэвид Юм в эксклюзивном интервью для прессы заявил, что последовательность еще не предполагает причинности. Когда его попросили пояснить свою мысль, профессор указал, что последовательность — понятие добавочное, а не исходное.

Мы попросили доктора Иммануила Канта высказать свое мнение по поводу этого заявления. Профессор Кант, находившийся у себя в кабинете, был потрясен. Он сказал: «Эти слова пробудили меня от моего догматического сна».

Глава 2

Безумный синестезист[20] наносит удар

Мишкин откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. В голове тут же возникла мешанина из различных ощущений, косвенных ассоциаций и мимолетных, но пылких чувств. Том открыл глаза. Лучше не стало. Мишкин потянулся за бутылкой средства для отключки. На этикетке было написано: «Если путешествие идет неважно, выпей это». Том последовал совету, потом заметил, что на противоположной стороне бутылки наклеена еще одна этикетка, гласящая: «Если путешествие идет неважно, не пей этого».

Из радиоприемника донесся слабый стон:

— О господи, меня убьют. Точно убьют. Кой черт меня понес в это сумасшедшее путешествие? Чем мне не нравилось стоять на подоконнике у Галликрафтеров и украшать собою пейзаж? Нет, мне, видите ли, захотелось приключений. И куда я теперь вляпался?

Мишкину было не до радиоприемника. Ему хватало своих проблем. По крайней мере, он считал эти проблемы своими, а там — черт их знает.

Мишкин обнаружил, что ему только показалось, что он открыл глаза. Потому он открыл их снова. Но открылись ли они на самом деле? Мишкин решил открыть глаза еще раз, на тот случай, если ему опять только показалось, что он их открыл, но потом одернул себя, и тем самым избежал зацикливания.

— О боже, я понятия не имею, куда меня несет! — снова забормотал радиоприемник. — Если бы я знал, куда меня несет, я бы туда не пошел. А раз я не знаю, куда меня несет, то я не знаю, как сделать так, чтобы меня туда не несло, потому что не знаю, куда же меня несет. Черт побери, я так не играю! Мне пообещали, что здесь будет весело.

Мишкин быстро хлебнул еще. Он решил, что хуже уже не будет. Как он ошибался!

Похоже, ситуация требовала решительных мер. Мишкин выпрямился в кресле и изрек:

— А ну, слушайте сюда. Давайте действовать, исходя из предпосылки, что в настоящий момент мы все являемся тем, чем кажемся, и будем оставаться таковыми неопределенно долгое время. Это приказ. Ясно?

— Все катится к чертям, а он тут раскомандовался, — сказал проигрыватель. — Чего это с тобой, Джек, ты что — принимаешь корабль за подводную лодку?

— Мы должны работать в одной упряжке, — сказал Мишкин, — иначе нас всех разнесет на кусочки.

— Что за пошлость, — подало голос кресло. — Нам всем грозит гибель, а он тут изрекает какие-то пошлые банальности.

Мишкин пожал плечами, хлебнул еще, потом быстро отставил бутылку в сторону, пока та не попыталась допить его самого. С бутылками надо быть начеку: никогда не знаешь, когда поменяешься с ней ролями.

— А теперь мне нужно посадить этот корабль, — твердо произнес Мишкин.

— Мрачная какая-то предпосылка, — пробормотала приборная доска. — Но если ты так настаиваешь, то ладно, давай попробуем сыграть в эту игру.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});