Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Все равно придешь, — погрозил он кулаком в сторону, где, по его мнению, должна была находиться Гуна-Райна, — никуда не денешься. Я для тебя ничуть не меньше важен, чем это ожерелье, ведь оно совершенно бесполезно, если не знаешь, как его использовать».
Шорох заставил варвара вскочить на ноги и выглянуть наружу. Шлеп!
Внутрь круга упало что-то похожее на вязанку хвороста. Шлеп, шлеп! Словно лягушки, через крыши перелетали сухие ветки.
«Это еще зачем? — забеспокоился Конан. — Демон поймет этих дика… Боги! Дa ведь они сейчас их подожгут! — По спине поползла струйка холодного пота. — Изжарят, как свинью!»
Киммериец не ошибся: один, второй третий… Из-за хижин полетели факелы, и сухой хворост мгновенно охватило пламя. Снаружи, словно рев морского прибоя, донесся дружный вопль восторга. Варвар расшвырял один костер, подбежал к жилищу колдуньи, сорвал циновку и принялся сбивать пламя со второго, но тут же, обернувшись, понял всю тщетность своих усилий: несколько связок уже вовсю полыхали. Дым поднялся вверх и начал заволакивать все вокруг, а факелы и вязанки сухих веток продолжали лететь через крыши, добавляя пищи прожорливому огню.
«Уж лучше погибнуть в открытом бою, чем сгореть, как щепка…»
Конан, закрывая глаза от едкого дыма, бросился к проходу между хижинами — туда, где огонь еще не разгорелся достаточно сильно. Он рубанул клинком по занявшейся пламенем стене одной из хижин и влетел внутрь. Там огня еще не было, но дым не давал глубоко вздохнуть. Киммериец, не чуя под собой ног, бросился к противоположной стене, почти вслепую ударил мечом по веткам, образующим каркас, прорубил проход и, зажмурясь, прыгнул вперед, ожидая, что копья дикарей вот-вот вонзятся ему в грудь. Однако варвар ощутил перед собой что-то упругое и, казалось, вязкое, как паутина, и тут же услышал радостный вопль:
— Попался! Мы поймали Джокинамбу!
Конан почувствовал, как его опутывает сеть, попытался разрубить ее мечом, но, открыв глаза, увидел, что с десяток островитян с перекошенными лицами тянут за концы веревок, которые связывают его все туже и туже. С торжествующими криками они поволокли киммерийца сквозь беснующуюся толпу, размахивавшую копьями.
— Проклятый дух попался в сеть! Джокинамба! Джокинамба! — неслись со всех сторон ликующие возгласы, в то время как киммериец, спеленутый, словно кокон, непрерывно стукался то лицом, то затылком о корни деревьев.
Перед глазам и мелькали трава, стволы деревьев, иногда клочок неба или руки и лица дикарей.
Наконец эта круговерть закончилась, и варвар остался лежать лицом вверх. Он попробовал повернуть голову, чтобы сообразить, куда попал, и увидел, что лежит перед сидевшими под навесом вождями, среди которых выделялся своим нарядом Лусунга. Чуть в стороне от них стояла Гуна-Райна в плетеной юбочке, а рядом с ней — уже знакомый Конану мальчишка с бубном. Скосив глаза в сторону, киммериец увидел языки пламени, поднимавшиеся к небу. С другой стороны от вождей, куда варвару не удавалось взглянуть, слышались несмолкаемые ликующие вопли толпы.
— Я посланец богов! — хрипло выкрикнул Конан, но на лицах вождей не дрогнул ни один мускул, словно они его и не слышали. — Гуна-Райна! — выгнувшись всем телом, чтобы лучше разглядеть колдунью, завопил варвар. — Скажи, чтобы меня развязали! Я же послан богами!
Колдунья тоже не шелохнулась, и Конану стало понятно, что ничего не выйдет: он сейчас был духом мертвых, проклятым Джокинамбой, и дикари наверняка уже готовятся к какому-то обряду, скорее всего, они принесут духа в жертву.
«Неужели эта мерзавка мне ничем не поможет? — Киммериец проверил на прочность свои путы, но связан он был достаточно крепко. — Что это она вытворяет, ведь я нужен ей живым, клянусь Кромом!»
По знаку Лусунги несколько воинов направились к варвару и, распутав сеть, поставили его на ноги. Безоружный Конан легко сумел бы справиться с тремя-четырьмя дикарями, но сейчас за каждую руку его держали по три воина. Они подвели киммерийца к столбу, вкопанному рядом с навесом, и привязали к нему. Невдалеке, прямо перед собой, варвар увидел догоравшие хижины и отметил про себя, что сделал все правильно, иначе его косточки дотлевали бы сейчас вместе с остатками плетеных жилищ.
«Неизвестно, что будет дальше, — хмуро размышлял он, наблюдая, как жители деревни несут блюда с пищей и кувшины. — Пока я все-таки жив, и это главное».
Загудели барабаны, завыли тростниковые дудки, и островитяне жадно накинулись на еду и напитки, празднуя поимку духа мертвых, проклятого Джокинамбы. Они остервенело набивали утробы и даже не обращали внимания на привязанного к столбу пленника, как будто его уже не было среди них. Колдунья тоже с удовольствием жевала, нисколько не интересуясь Конаном.
«Что у нее, провал в памяти, что ли? — возмущался про себя киммериец. — Или решила, что, поскольку от меня толку мало, пусть эти дикари расправятся со мной?»
— Эй! Гуна-Райна! — позвал он.
Колдунья, услышав свое имя, подняла голову и поискала глазами того, кто позвал ее.
— Это я! — сказал варвар чуть громче, но так, чтобы его слова не долетели до слуха пирующих неподалеку вождей.
Гуна-Райна посмотрела на него отсутствующим взглядом и, ничего не ответив, вновь принялась за еду. А затем сделала знак одному из юношей, обслуживавших уважаемых людей племени, тот подошел к варвару и заткнул ему рот какой-то тряпкой. Киммериец замер с выпученными от изумления глазами.
«Ну гадина! Освобожусь, точно убью, будь ты хоть трижды колдунья! — проклинал он ведьму. — На кусочки разрежу, клянусь Кромом!»
Праздник тем временем был в разгаре: барабаны стучали, трубы выли, островитяне набивали животы, как-то умудряясь при этом разговаривать и издавать радостные вопли. По знаку Лусунги на поляне появились молодые девушки, все убранство которых состояло из гирлянд цветов на бедрах и воткнутых в распущенные волосы орилей. Под ритм барабанов и хлопки в ладоши наблюдавших за ними зрителей они начали танец. Он состоял из множества живых и даже озорных движений всем телом. Руки, ноги, плечи, пальцы и даже глаза — все танцевало. Они так упоенно раскачивались, приседали и вытягивались вверх, так запрокидывали головы, кружились и выгибались, что киммериец, не в силах наблюдать за мельканием нагих юных тел, просто закрыл глаза.
«Вот, получай напоследок, перед прогулкой на Серые Равнины, — мрачно подумал он, слушая стук барабанов и веселый гомон островитян. — Раньше надо было думать!»
Внезапно барабаны смолкли, и Конан очнулся от невеселых размышлений. К нему направлялись воины, а жители деревни наконец-то прекратили есть, и варвар понял, что все собираются куда-то идти. Его отвязали от столба, но вновь скрутили руки за спиной и, подталкивая в спину копьями, повели вслед за колдуньей и мальчишкой, который, приплясывая, бил в бубен.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Чужак 9. Маски сброшены. - Игорь Дравин - Фэнтези
- Конан бросает вызов - Стив Перри - Фэнтези
- Смертью рожденньий - Дмитрий Казаков - Фэнтези
- Последний единорог - Питер Бигл - Фэнтези
- Конан и лик Зверя - Тим Доннел - Фэнтези
- Конан и пророк Тьмы - Грегори Арчер - Фэнтези
- Синий шепот. Книга 1 - Цзюлу Фэйсян - Героическая фантастика / Фэнтези
- Конан и Властелин Огня - Алексей Матвеев - Фэнтези
- Шанакарт 2. Корона Сумрака - Белая Лилия Альшер - Фэнтези
- Путешествие на Запад. Том 1 - У Чэн-энь - Фэнтези