Лавка магических сладостей госпожи Солары - Анна Алора

монетку.

– Вота. Она с нее сдаст вам, хозяйка, две кругленькие.

Таня взяла протянутую денежку. Не сказать, чтобы ей было приятно брать деньги у собственного домового, но что делать?

Ведь шкатулка, о которой говорила Аникеюшка, действительно была пуста.

Таня посмотрела в окно. День выдался на “ура”.

Но как можно пойти гулять, даже в выходной, когда она так и не выяснила, как же принимает заказы лавка?

Она вздохнула и еще раз посмотрела в окно. Солнышко ласково светило. Легкий ветерок чуть колыхал ветки колючего, сразу видно, кустарника, росшего вдоль изгороди. На кустарнике красовались мелкие красные ягодки.

Таня сняла шляпку и села на лавку.

– Так, дорогие мои.

Домовые уставились на нее во все глаза.

– Что случилось-то, хозяюшка? Аль гулять передумала? – забеспокоилась Аникеюшка.

Таня покачала головой:

– Ни за что. Но сначала ответьте мне на три вопроса.

– Какие такие вопросы? – Аникеюшка подобралась и оперлась на Боровичка.

– Самые что ни на есть простые, – Таня улыбнулась и Аникеюшка заметно расслабилась.

– Как же все-таки кондитерская получает заказы? Это первое.

Второе.

– Можно ли увеличить количество заказов, если использовать больше магии?

И третье.

– Я не пойму никак, почему в таком месте нет хотя бы пары-тройки столиков.

Ведь можно же наливать чай, кофе и продавать тортики кусками.

Или маленькие пирожные делать.

Тут домовые вытаращили глаза.

– Никак не можно! Никому нельзя входить в лавку. Да уж знаешь, потоки магические нарушат. И все, почитай, – скорбно нахмурилась Аникеюшка. Выпечка наша станет обычной.

А обычной никого не удивишь.

Глава 37

Таня чуть по лбу себя не хлопнула. Вот ведь не зря лавка эта магической называется. Ведь Таня-то что думала? Магическая потому, что домовые тут все делают, распоряжаются.

А выходит… Выходит, сама выпечка обладает какими-то неведомыми магическими свойствами.

– Погоди-ка, Аникеюшка, – медленно сказала Таня и впилась глазами в домовушку.

– Ты хочешь сказать, что магия нужна не только для бытовых целей. Ну, вот вы с Боровичком ею подпитываетесь и все делаете.

А выходит, и выпечка получается особенная?!

Аникеюшка довольно кивнула:

– Конечно, хозяйка! Да ведь за нашей выпечкой-то из самого Ливона иной раз приезжают. Токмо редко. Ведь ее надо свеженькой кушать-то. А пока до Ливона довезешь, так и все. Уже обычная выходит.

Глаза Тани загорелись.

– А в чем же она необычная? Что такого в ваших… – Таня на мгновенье запнулась, – в наших – тортиках?

– Не черствеют долго, что ли?

Аникеюшка замахала руками:

– Что ты, что ты, хозяйка! А вот это чего кому больше нужно.

Таня наморщила лоб.

– Это как?

– Ну как, как. Вота, к примеру, – не выдержал Боровичок и вступил в беседу.

– Вота, лира Килана. Она, бедненькая, мается с утра. Настроение такое, что на людей прям кидается.

– У ей эта, – Боровичок почесал в затылке, – дапресия, вот.

А как нашей шарлотки отведает, прямо как рукой все снимает.

Веселая становится да покладистая. Работникам своим улыбается.

“Ничего себе… Магия как лечебное средство, что ли? – Таня недоверчиво посмотрела на Боровичка.

– И что, надолго ей этой шарлотки хватает? – осторожно спросила девушка.

– Ну, раз в три дня заказывает. Хватает-то. Ага, – довольно кивнула Аникеюшка.

Тане стало как-то не по себе.

– А что, если магии не останется, – вырвалось у нее.

Домовые напряглись и потупились.

– А вот тогда и конец нашей лавочке-то придет, – грустно прошептала Аникеюшка.

– Понятно, – протянула Таня. Ей вовсе не хотелось, чтобы приходил конец лавке, но ведь это не дело, когда люди подсаживаются на магию-то? Прям как на кофе. Ой-ей. Вот тебе и исполнение мечты. А ведь и правда.

Таня задумалась.

Ведь когда она сама сладкое-то ела? Вот именно тогда, когда настроение ниже плинтуса.

А стоило только съесть кусочек шоколада…

“Ну, ладно, не кусочек. Половину плитки, – Таня вздохнула, – или пироженку, и жизнь-то налаживалась”.

Но с другой стороны, что тут плохого-то? Кому может помешать вкусная шарлотка, поднимающая лире Килане настроение? Никому. Только окружающим в помощь.

– Понятно, – уже бодрее сказала Таня. Понятно, что магию надо беречь.

– Значит, второй мой вопрос уже неактуален, – Таня подперла подбородок рукой.

– Чаво, хозяюшка? – непонимающе переспросила Аникеюшка.

– Ну, я к тому, что поняла, что магия не безгранична. Ее надо беречь и увеличить возможности нет, – пояснила Таня.

“Вот это плохая новость, конечно. А так бы, – Таня невольно размечталась. Так бы и в стольный град можно было бы поставки наладить. Ведь Боровичок-то работает с пространством? – и она посмотрела на Боровичка с новым интересом.

“Ладно, это мы позже обсудим. А вдруг получится? – пролетела мысль.

– А это ты правильно поняла, хозяюшка, – довольная Аникеюшка заулыбалась. Беречь, беречь магию-то надоть.

Таня согласно кивнула головой.

– Тогда остается еще один. Как лавка получает заказы?

Боровичок доложил:

– Так прямо и получает. Заказчик за день присылает заказ прямо в духовочку. Их же только три у нас, духовочки-то. И каждая уже настроенная, что ей выпекать.

– А денежки, – тут он солидно похлопал себя по карманам, с виду совершенно пустым, – денежки за тридцатник сразу плотют.

– Предоплата, значит. Отличное решение вопроса, – Таня одобрительно кивнула.

– Боровичок, я с утра была в кладовой. Продукты-то кончаются, да? – вспомнила Таня и сразу взяла быка за рога.

Боровичок грустно развел руками:

– Кончаются, ваша правда, хозяюшка, – он моргнул и посмотрел на нее своими голубыми глазками. – Завтра вот конец тридцатника подходит. Вот все и заплотют.

“Интересно, в какую цену тут продукты? Надо срочно разобраться с местной денежной системой,” – Таня решительно вытащила из глубокого бокового кармана народного платья только что выданную  монету.

– А скажи-ка мне, Боровичок, как эта монета называется и что на нее можно купить?

Домовой довольно улыбнулся и посмотрел на Аникеюшку.

Мол, хозяйка-то наша не промах. Как есть, домовитая.

– Пол золотого это. А купить… Купить-то на него многое можно. Масла сливочного свежего шмат, да яиц тридцать штук. Сырку да ветчинки с пол кило. Что еще-то?

Да только ламы эти, – Боровичок нахмурился, – дороги больно ламы-то.

Считай, вот купишь две штуки и останется четверть золотого.

Таня охнула.  Вот точно, дорог фрукт заморский.

– Спасибо, Боровичок, – медленно сказала она.