Огненный адепт (СИ) - Андрей Вячеславович Шевченко

утра искали тебя по всему лабиринту. Даже к сборнику ходили — думали найти твои бренные останки. А ты, оказывается, просто сдёрнул раньше времени.

Дилль придал физиономии самое виноватое выражение, какое только смог изобразить. Согвин решил, что Дилль закончил охоту на слиззов и, никого не предупредив, ушёл. Само собой, Ильминг не рассказал Согвину о том, что искать пропавшего нужно в городской канализации. Точнее, не пропавшего, а его труп. Дилль не стал говорить Согвину о том, что с ним приключилось.

— Согвин, я, конечно, виноват, но у меня есть два оправдания. Во-первых, я заблудился. Твоя формула нахождения пути не работает. Сколько я ни пытался найти дорогу к главному залу, но в итоге оказывался не пойми где.

— Не может быть! — нахмурился Согвин. — Лабиринт сборника построен так, что по этой формуле ты из любого места можешь добраться до центра. Если, конечно, ты не полный болван, умеешь считать до двух и отличать право от лево.

— Умею, представь себе. Я раз десять делал два поворота направо, один пропускал и сворачивал налево. Короче говоря, ерунда это, а не формула.

— Куда-куда ты поворачивал? — Согвин прищурился. — Ну-ка, повтори.

И тут Дилль понял, какого дурака он свалял. О, демоны, он перепутал клятую формулу, и вместо двух поворотов налево делал два направо. Теперь понятно, почему он плутал, а в итоге вышел не к залу, а к краю лабиринта. Ну, сам виноват.

— Я сразу сказал, что формула великолепная, — нахально сказал он. — Просто столько новых впечатлений, что я её слегка подзабыл.

— Выпороть бы тебя, — беззлобно проворчал Согвин. — Запиши её себе на лбу, если не можешь запомнить. А второе оправдание?

— Я встретил фекального ящера.

— Кого-о? — глаза Согвина стали круглыми, а челюсть Ильминга отвалилась книзу.

— Фекальный ящер, — повторил Дилль название придуманного только что монстра. — Мог бы заранее предупредить меня, что в этих коридорах водятся такие чудовища.

— Фек… ты, что, издеваешься?

— Я? — возмутился Дилль. — Да я чуть со страху не помер, когда эта зверюга выползла на меня из-за угла. Пасть у неё — во! Зубищи — во! Сама низенькая, лапы кривые, а когти больше, чем у дракона. И ко всему прочему она ещё и дерьмом плюётся.

— Адепт, сдаётся мне, что ты нагло врёшь, — прищурился Согвин. — Я за восемь лет работы ни разу не встречал здесь ничего подобного.

— Значит, теперь встретишь, — уверенно заявил Дилль. — Наверное, он из сборника приполз.

— Ну-у, — протянул Согвин, — может и так. Из сборника каких только тварей не появлялось. Но чтобы они дерьмом плевались…

— А эта тварь плюётся, поэтому я её и прозвал фекальным ящером. Хотя, это мог быть и одиночный дерьмодемон. Я его как увидел, сразу бежать бросился. Но этот монстр мне успел всю спину испачкать. Еле мантию отстирал. И как из вашего лабиринта выбрался — вообще не помню.

— Что-то темнишь ты, братец, — Согвин недоверчиво прищурился. — Ладно, на первый раз я тебя прощаю, но теперь покидать этот зал будешь только тогда, когда я отпущу. Всё понял?

— Так точно, господин главный сборщик! — Дилль стукнул себя кулаком в грудь.

— Тьфу на тебя, шут! Сегодня ты никуда не пойдёшь. Сиди в зале и жди нашего возвращения.

Лицо Дилля, рассчитывавшего сегодня добраться до муаров, вытянулось.

— И чем мне заниматься?

— Чем пожелаешь. Хочешь — спи, хочешь — наблюдай за слиззами в чанах. Но чтобы к моему возвращению твоя драгоценная персона была здесь. Исчезнешь — не обижайся.

Дилль, конечно, согласился — надо быть полным безумцем, чтобы нарываться на удвоение штрафов, которым Согвин пригрозил в самом начале разговора.

Когда Согвин и Ильминг ушли на охоту за слиззами, Дилль освободил место на одном из столов, собираясь вздремнуть, раз уж представилась такая возможность. Но едва он взгромоздился на стол, как понял, что спать совершенно не хочет, хотя до этого провёл бессонную ночь. Он побродил по круглому залу, понаблюдал за копошащимися в чане слиззами и решил, что совершенно незачем понапрасну тратить время.

— Займусь-ка я заданием мастера Иггера. Вот только где здесь взять песок?

После недолгого колебания Дилль решил заменить песок пылью, горку которой он обнаружил между чанами. Достав бумажку с заклинанием, Дилль погрузился в разбор каракуль, которые даже с натяжкой трудно было назвать почерком.

— Как он там говорил? Проникнуться заклинанием? Да как же я им проникнусь, если я половины написанного разобрать не могу? Ну и почерк… Жизнь человека — это энергия в коконе плоти. Плоть — лишь скелет основы и подчинена высшей магии, что внутри разума. Что за идиотские выражения? Да если я проникнусь этой бредятиной, я стану таким же сумасшедшим, как старик Иггер! И, возможно, таким же лысым.

Дилль с трудом разобрал всю писанину, после чего принялся заучивать заклинание, каким бы странным оно ни было. Раз Иггер его дал, значит, оно должно сработать. Ведь заклинание снятия блока почти заработало.

Повторив текст раз двадцать, Дилль почувствовал, что морально готов — ещё немного, и он точно начнёт сходить с ума. Он уставился на горку пыли, в которой виднелись крупинки соли и несколько деревянных щепок, и принялся декламировать заклинание, пытаясь представить, как горка разваливается. Дилль изо всех сил пожелал, чтобы произнесённое им воплотилось в действительность — как это рекомендовал делать мастер Китан.

Ни с первого, ни со второго раза у Дилля ничего не получилось — горка пыли лежала нетронутая. После, наверное, седьмого прочтения заклинания, Дилль почувствовал, как в нём просыпается слабое тепло — ещё не накопленная энергия, но её предвестник. Воодушевлённый, он забубнил текст, одновременно пытаясь раздуть внутри себя искру магии. Тепло превратилось в лёгкое жжение, и Дилль с изумлением увидел, как горка пыли зашевелилась под его взглядом.

Дилль, конечно, понимал, что это работает магический дар, но в голове у него пока не укладывались две такие несовместимые вещи, как магия и он. До встречи с драконицей он был обычным человеком, а теперь стал повелителем неведомых и непонятных сил. Что это за силы, как они работают и что с ними делать, он понятия не имел. И даже сейчас, когда горка пыли рассыпалась по полу без всякого физического контакта с его стороны, Дилль по-прежнему изумлялся тому, что он может совершать такие чудеса — пусть и мелкие, зато самые настоящие.

— А теперь попробуем собрать пыль обратно, — Дилль сосредоточенно уставился на пол, представляя, как он собирает пыль совком и ссыпает в одно место. — Та-ак, устанавливаем связь между энергией и объектом… Ой, кажется, я что-то не то сделал.

То ли Дилль слишком рьяно представлял себе