Врата Мёртвого Дома - Стив Эриксон

Никто не выжил. Безучастно смотря на происходящее вместе с дюжиной других заключенных, стоящих на наклонной площадке для отдыха недалеко от Вращающегося Устья, Фелисин ожидала прибытия подводы, везущей бочки со свежей водой. Жара превратила даже самые глубокие участки шахт в знойные печи с просачивающейся грунтовой водой, и большинство рабов теряли сознание после часа работы в каменоломне.

По другую сторону шахты Гебориец возделывал иссохшую землю Низины. Это была уже его вторая неделя работы на новом месте, и чистый воздух, а также отсутствие чрезмерных нагрузок быстро восстановили его пошатнувшееся здоровье. Погрузка извести, на которую также иногда привлекалась команда Бенета, оказалась не более сложным занятием.

Гебориец понимал: если бы не ходатайство Фелисин, его сейчас уже не было бы в живых. Да, тело историка оказалось бы в завалах под тоннами кирпича, и старик теперь был обязан знакомой своей главной ценностью – жизнью.

Осознание данного факта принесло Фелисин незначительное моральное удовлетворение. Последние дни они стали очень редко общаться: разум девушки практически все время был одурманен дымом дурханга. Он стал единственной отдушиной девушки, которой она предавалась каждую ночь по пути из харчевни Булы. Фелисин спала долго, но это не приносило ей никакого облегчения: дни работы в прядильне проходили словно в темном густом тумане. Даже Бенет начал жаловаться, что любовная игра стала какой-то оцепенелой и апатичной.

Грохот и стук приближающейся по изрытой рабочей дороге телеги с водой стал значительно громче, но даже этот факт не заставил девушку оторвать свой взгляд от спасателей, вынимающих обезображенные тела, которым осталось ожидать только прибытия платформы для трупов. Слабый всплеск сострадания все же поднимался в ее груди при взгляде на эту душераздирающую сцену, и его хватило, чтобы намертво приковать внимание Фелисин.

В последнее время она совсем потеряла свои эмоции и волю: каждый вечер девушка тупо ожидала Бенета, который не переставал ею пользоваться, и подобный сценарий повторялся уже несметное количество раз. Порой Фелисин приходилось отыскивать его самостоятельно, и тогда вдрызг пьяный охранник разрешал своим друзьям и подругам потешиться с нею вволю.

Как-то однажды вечером Гебориец сказал в адрес Фелисин следующие слова:

– Ты онемела, девушка. Ты утоляешь свою потребность казаться взрослее, но это сопряжено с такой болью... По моему глубокому убеждению, ты избрала неверный путь.

«Неверный путь... Да что он знает об этом! – подумала Фелисин. – Глубинный Рудник – вот это неверный путь. Шахта, куда сваливают мертвые тела рабов, – это тоже не совсем правильное направление. А все остальное по сравнению с таким кошмаром – только тень, которая вполне приемлема для жизни».

Она была готова поселиться с Венетом, и сознательно старалась подчеркнуть свой выбор. Возможно, это событие произойдет через несколько дней или на будущей неделе. Скоро. Вот таким неожиданным образом Фелисин решила расстаться со своей независимостью, хотя, надо сказать, было бы совсем несложной задачей вернуть все на крути своя.

– Девушка!

Сощурившись, Фелисин обернулась. Перед ней стоял молодой малазанский охранник, который как-то давным-давно предупреждал Бенета о готовящемся восстании. Солдат улыбнулся.

– Что, еще не выяснили продолжение моей цитаты?

– Что?

– Ну, в той работе Келланведа, девушка, – повторил охранник, сдвинув брови. – Я надеялся, что вы найдете кого-нибудь, кто подскажет правильное завершение этих слов.

– Я абсолютно не понимаю, о чем вы говорите.

Он подошел к ней, провел указательным пальцем, покрытым мозолями от постоянного обращения с мечом, по ее подбородку, а затем заглянул в глаза и откинул назад каштановые волосы. Девушка подалась вперед, впервые за сегодняшний день подняв голову и увидев солнце.

– Дурханг, – прошептал он. – Сердце королевы, девушка, да ты выглядишь на десять лет старше по сравнению с нашей первой встречей. Когда же это было? Две недели назад.

– Спроси разрешения у Бенета, – внезапно произнесла она, отстраняясь от его прикосновения.

– Разрешения на что?

– Взять меня в свою кровать. Он согласится, ежели окажется пьян. А это обязательно произойдет сегодня ночью – приняв кувшин или два вина, он всегда начинает сожалеть о смерти. Тогда ты сможешь до меня дотронуться, и не только...

Не ожидая такого крутого поворота разговора, молодой человек поинтересовался:

– А где Гебориец?

– Историк? В Низине, – ответила Фелисин. Девушка хотела спросить, почему его интересует не она, а какой-то старик, но вопрос внезапно улетучился из головы. Этот человек сможет дотронуться до нее сегодня ночью. Фелисин взрослела, и ей начинали нравиться чужие мозоли.

Бенет всегда платил капитану Саварку за визиты, поэтому сегодня решил с собой взять ее. Фелисин стало понятно, что охранника мучил какой-то вопрос, и в качестве подарка для капитана должна была выступить именно она.

Парочка приблизились к Кругу Ратол со стороны Рабочей Дороги. Миновав харчевню Булы, Фелисин заметила группу охранников-доси, которые собрались у входной двери и беспокойно смотрели им вслед.

– Держись прямой линии, девушка, – пробасил Бенет. – И перестань волочить ноги. Мы идем за тем, что тебе так сильно нравится, – всегда старайся добиваться как можно большего.

В тираде Бенета просквозил оттенок отвращения; в последнее время он перестал давать ей свои обещания. Фелисин вспомнила его недавние слова: «Я сделаю тебя своей собственностью, девушка. Иди со мной – кроме тебя, мне никто больше не нужен». Эти грубые увещевания в порывах нежности давно ушли прочь, но девушку данный факт больше не волновал: в конце концов, она никогда не могла всецело положиться на Бенета.

Прямо по курсу в центре Крута Ратола поднималась башня Саварка, огромные стены из необтесанного камня были покрыты темным смогом, который постоянно висел над Черепной Чашей. У входа стоял одинокий охранник, опиравшийся на железную пику.

– Горькая судьба, – произнес он, когда пара подошла к самым воротам.

– Ты о чем? – властно спросил Бенет. Солдат пожал плечами:

– Да об утреннем обвале – о чем же еще.

– Мы могли кого-то спасти, – произнес Бенет, – если бы Саварк отправил к нам хоть какую-то помощь.

– Кого-то спасти? И это цель вашего прибытия? Слушай, капитан сегодня не в духе, и если вы пришли жаловаться... – но тут глаза охранника скользнули по Фелисин. – Ага, я вижу, ты привел с собой подарок. Что ж, это совсем меняет дело, – он открыл тяжелую входную дверь. – Саварк в своем кабинете.

Проворчав что-то в ответ, Бенет схватил девушку за руку и потянул ее через главный вход. Нижний этаж башни представлял собой оружейный склад: в специальных отсеках вдоль каждой стены покоилось огромное количество разнообразного оружия. В центре комнаты стояли три стула и стол, на крышке которого были разбросаны остатки завтрака охранников. В самом центре первого этажа высилась железная винтовая лестница.

За один пролет они поднялись уровнем выше и оказались в кабинете капитана. Саварк сидел в кресле с высокой спинкой, покрытой черным бархатом, придвинувшись к письменному столу, похожему на уродливое сооружение из сплавного лесоматериала. Отложив перо и огромную книгу в кожаном переплете, капитан откинулся назад.

Фелисин не могла припомнить, чтобы она когда-нибудь видела этого человека в таком состоянии. Саварк остался в мире отчуждения, решив изолироваться в башне от всего окружающего мира. Он очень похудел; мышцы на обнаженных руках, покрытых бледной кожей, были похожи на изогнутые пучки прутьев. За время отсутствия у капитана отросла борода; жесткие черные локоны были смазаны жиром и блестели. В противоположность этому, волосы на голове были подстрижены очень коротко, а водянистые зеленые глаза искоса выглядывали из-под высоких скул. Широкий рот Саварка окружала сеть глубоких ниспадающих морщин. Он пристально взглянул на Бенета, абсолютно не замечая Фелисин – будто ее тут и не было.

Бенет толкнул девушку в кресло у стены слева от Саварка. а сам уселся прямо перед его лицом.

– Недобрые слухи, капитан. Хочешь знать о них? Внезапно зазвучал голос предводителя: его мягкий тембр никак не вязался с мужественной внешностью,

– Какова плата за эту информацию?

– Никакой. Она абсолютно бесплатна.

– Тогда продолжай.

– Доси кричали в харчевне Булы, что приближается Вихрь. Саварк нахмурился:

– Ой, по большей части все подобные сплетни – сплошная ерунда. Теперь я начинаю понимать, почему ты не просишь за это никаких денег.

Бенет опустил глаза на огромную Книгу записи актов, лежащую на столе.

– Ты подсчитал количество утренних жертв? А был ли среди них интересующий тебя человек?

– Я не пытался найти кого-то определенного, Бенет. Ты полагаешь, что я догадался о чем-то важном? Это полная чушь – я начинаю терять терпение.