Корейские народные сказки - неизвестен Автор

- Какой же это благородный человек меня спас?

- Я - монах из монастыря Монунса. Как же это вас угораздило? - спросил монах и тут же спохватился: - Простите меня, я не заметил, что вы слепой.

Поблагодарил Сим Понса монаха, заплакал горько и, кляня судьбу, воскликнул в сердцах:

- Прозрею ли я, наконец, когда-нибудь?

- Пожертвуйте триста сок риса Будде, молитесь усердно, и Всевышний избавит вас от несчастья.

Обрадовался Сим Понса и говорит:

- Так я и сделаю. Только бы прозреть, свет белый увидеть!

Сказал, а сам не подумал, где возьмет столько риса.

Подал монах священную книгу, где Сим Понса написал, что готов пожертвовать триста сок риса Будде, и подпись свою поставил.

Вернулся домой, видит дочь, не в себе отец, грустный ходит. Стала расспрашивать. Рассказал Сим Понса все как есть.

- Не иначе как отец твой из ума выжил, - говорит. - Откуда при нашей бедности мы возьмем столько риса!

Сказал и вздохнул тяжело.

Услышала это Симчхон, будто камень ей на сердце лег. Успокоиться не может: как мог отец пообещать такое монаху? Но при мысли, что отец прозреет, печаль сменила радость.

- Не беспокойся, отец, - сказала Симчхон, - постараюсь рис раздобыть.

Налила Симчхон в миску воды и с этого дня стала Всевышнему молиться, просить, чтобы избавил отца от слепоты. Пришла как-то к Симчхон соседка тетушка Квидок и рассказала о том, что по деревне ходят торговцы-рыбаки, хотят девушку купить, за ценой не постоят, сколько скажут, столько и заплатят.

- А для чего им девушка? - спрашивает Симчхон.

- Жертву им надо принести морскому царю Дракону. Чтобы тайфун на них не насылал и в торговле помогал. Все это хорошо, но как можно бросить в море живого человека. Звери, а не люди!

Услышала это Симчхон и думает: "Само Небо послало мне этих рыбаков". Подумала так и говорит соседке:

- Помогите мне, тетушка, встретиться с ними.

Пошла Симчхон к торговцам и сказала:

- Я готова стать жертвой, только внесите триста сок риса в монастырь, тогда отец мой прозреет.

Согласились рыбаки. Никому не сказала о своем решении Симчхон. Не ровен час, узнает отец, неизвестно что натворит. Уже и завечерело. Пошла Симчхон к отцу и говорит:

- Радуйся, отец, раздобыла я рис.

Чуть не запрыгал от радости Сим Понса.

- Неужто правда? - спрашивает. - Где же ты его раздобыла?

Нелегко было Симчхон отца обмануть, отродясь не сказала она слова неправды. Но ведь это для его же пользы!

- Тетка Чжан тут как-то сказала, что хочет в приемные дочери меня взять. Ну, я, само собой, отказалась. А теперь рассказала ей, какой у тебя с монахом случай вышел и что обещал ты триста сок риса монастырю пожертвовать, так она тут же вызвалась за тебя рис внести.

- Вот так радость! - вскричал старик. - Даже не верится!

Перед тем как уйти навсегда из дому, Симчхон к тетке Чжан зашла попрощаться и все как есть рассказала. Выслушала ее тетка Чжан и говорит:

- Раз ты такая почтительная дочь, я сама пожертвую монастырю этот рис.

Не согласилась Симчхон. Не привыкла она жить за чужой счет и говорит:

- Как решила я, так и будет. Ради отца мне и жизни не жалко.

Узнали односельчане, что решилась девушка жизнью ради отца пожертвовать. И хвалят ее, и жалеют, слезами обливаются. А отцу невдомек, что дочь его скоро с жизнью расстанется. Симчхон виду не подает. Одежонку отцу шьет, домовничает. А сама дня того ждет, когда навеки с отцом распрощается. Вот и последняя ночь настала. Спит Сим Понса. А Симчхон рядом сидит, слезы по щекам катятся. То погладит отца ласково, то одеяло поправит. А с первыми петухами вышла Симчхон во двор в последний раз приготовить еду для отца. А торговцы-рыбаки тут как тут.

- Мы нынче в море уходим! Смотри не опаздывай.

Услышала это девушка, заплакала и отвечает:

- Позвольте мне в последний раз отцу еду приготовить.

Не стали рыбаки торопить девушку. Ушли.

Приготовила Симчхон еду, на стол подала, сама села рядом с отцом и просит:

- Ешь побольше!

- Ем я, доченька, ем. Ни разу ты меня так вкусно не кормила. Со свадьбы или с поминок, видать, еду принесла?

Не выдержала тут Симчхон, в голос заплакала. Услышал Сим Понса, как горько плачет дочь, испугался и спрашивает:

- Что с тобой, доченька? Не заболела ли ты?

- Нет, отец, здорова я.

Умылась Симчхон, к алтарю подошла, молит Всевышнего, чтобы отца зрячим сделал. После к отцу подошла и говорит:

- Я - неблагодарная дочь, обманула тебя, не сказала, что за триста сок риса продала себя. За мной пришли рыбаки, торопят, они нынче в море уходят, меня берут с собой, и не вернусь я больше в родной дом.

Закричал тут отец:

- Зачем мне глаза, если я тебя не увижу? Уж лучше остаться слепым, но ты будешь рядом! - И так горько сказал, что рыбаки не выдержали и принесли старику много денег и риса - на всю жизнь хватит.

Стала Симчхон прощаться с односельчанами, просила за отцом присматривать. Села в лодку и уплыла с рыбаками. Доплыла лодка до середины моря, рыбаки дары бросают морскому царю Дракону один другого лучше, один другого богаче. Тут и Симчхон встала, поглядела на Небо и взмолилась:

- Всевышний, велика твоя власть, верю в твое могущество, сделай так, чтобы прозрел отец мой!

Закрыла руками лицо, в море прыгнула. Налетел вихрь, и исчезла Симчхон в пучине морских вод. А через несколько дней появился на этом месте бутон лотоса.

Рыбаки, возвращаясь домой, подплыли к этому месту, где Симчхон в море бросилась, а там - лотос редкой красоты расцвел. Сорвали рыбаки лотос, королю в дар поднесли. Вдруг раскрылись лепестки лотоса, и из бутона Симчхон вышла - живая и невредимая. Стала Симчхон королевой. Только не в радость ей житье. Старик отец из головы не идет. Попросила Симчхон короля пир устроить, слепых со всей страны пригласить. Пришел на пир и Сим Понса. Он все глаза выплакал, тоскуя по дочке. Пришел и в самом дальнем углу сел. Но сразу же увидела его Симчхон.

- Отец, - закричала, подбежала к старику, обняла его крепко.

Услыхал старик голос дочери, ушам своим не поверил и крикнул что было сил:

- Уж не сон ли это мне снится? Хоть бы одним глазком на дочку поглядеть! - Крикнул он так и прозрел. Первый раз в жизни свет белый увидал и дочку свою, милую Симчхон!

Перевод Вадима Пака

КАК ДЕВУШКА ОЛЕНЯ СПАСЛА

С давних пор любили пхеньянцы ходить на горы Чхангван. Там и вправду было красиво. От горы Тэсон прямо до сопок Чуам, Моран и Чхангван простирались густые леса. Водились в этих лесах медведи, олени, зайцы. Да и птиц там было видимо-невидимо. А что может быть лучше вольной природы? Поэтому, видно, и тянулись туда всей душой горожане.

Наступил май, а вместе с ним и весенний праздник Тано[*]. Веселье было в разгаре. У самого подножия горы поставили под плакучей ивой качели, на них качались две нарядно одетые девушки. Одна в желтой кофточке и розовой юбке, другая - в голубой юбке и пурпурной кофточке. В длинных косах - алые ленты. Девушки взлетали так высоко, что казалось, вот-вот достанут до самого неба, как ласточки, старались коснуться колокольчика, привязанного чуть ли не на самой вершине дерева. Все любовались девушками, хлопали им, ахали да охали.

[* Праздник Тано - праздник весны, обычно отмечается 5 мая.]

Каждый год отмечают пхеньянцы праздник Тано с четвертого по шестое мая. Идут к подножию горы Чхангван, в ущелье Кенсангор, на гору Моранбон веселиться. Женщины и девушки играют в разные игры, качаются на качелях, мужчины и юноши состязаются в борьбе и в стрельбе из лука, показывают свою силу и ловкость.

Вот в этот раз жители города вышли на праздник. А в это самое время по узкой тропинке поднималась на гору Чхангван совсем юная девушка. Лет ей было пятнадцать, не больше. Несла она на спине чиге и веревку для хвороста. Одетая в жалкие лохмотья, в соломенных лапоточках, девушка с грустью смотрела на празднично одетых людей. Ее красивое, светлое личико дышало нежностью, большие темные глаза светились добротой.

И как-то не верилось, что в этот праздничный день кто-то идет на гору за хворостом. Тем более девушка, а не парень.

А как хотелось бедняжке покачаться на качелях! И вдруг она увидела, что к качелям идет ее хозяйка разодетая, вся в шелках, золоте и серебре.

Будто нарочно, в этот радостный для всех день хозяйка приказала девушке натаскать три чана воды, а из лесу хвороста принести две вязанки.

Обидно девушке. Но что тут поделаешь. Проглотила она слезы, в лес пошла.

Звали девушку Ман Ок. Родилась она в деревне у подножия горы Чхангван. Совсем малюткой была, когда отец с матерью умерли. Так и мыкалась с самого детства, и голодала, и холодала.

Жалели соседи сироту, и хоть сами бедными были, чем могли помогали. Просила их перед смертью мать Ман Ок не бросать девочку.

А когда пошел Ман Ок восьмой год, взял ее к себе в дом богач Хын, заботиться о ней обещал до самой свадьбы.

Обещать-то обещал, а сам измывался над сиротой. Она и нянькой была, и прачкой, и кухаркой, даже в горы ходила за хворостом. Так росла у чужих людей, от зари до зари трудилась за нищенскую похлебку, да еще побои терпела и оскорбления. А по ночам тихонько плакала, мать вспоминала, мечтала о том дне, когда избавится от унижений, когда сможет жить свободно и счастливо. Но наступит ли этот день?!