Искатель. 1972. Выпуск №4 - Александр Казанцев

— Эсминцы! Это же здорово! — радостно воскликнул Бейкер. — Удивительно хорошие корабли. Совсем новенькие!

— Если б так, — ответил Морель, читавший копию радиограммы, — У немцев одиннадцать подлодок. По одной на каждый оставшийся корабль. Странно даже предполагать, что больше ничего не произойдет.

Усталость и напряжение, возраставшие в последнюю неделю, достигли своего предела. Людям надо отдохнуть. А до прихода в гавань оставалось целых два дня…

Эсминцы присоединились к конвою ровно в 18.00. Они пришли с юго-востока. Стройные, быстрые и мощные. Скорее даже легкие крейсера, чем эсминцы. Каждый стоил трех обычных кораблей охранения. Эсминцы внесли оживление в их ряды. Стрелой летая вдоль и поперек конвоя на скорости 35 узлов, они подействовали воодушевляюще на унылый и потрепанный строй.

— Вот выхваляются! — сказал старший сигнальщик Уэлльс, наблюдая в бинокль, как проносились мимо эсминцы, выполняя какое-то воображаемое поручение. Но в голосе его прозвучала нотка зависти, когда он добавил: — Им хорошо так носиться. Их не было с нами последнюю неделю.

С наступлением сумерек эсминцы наконец угомонились. Один шел во главе конвоя, другой — в хвосте. В эту ночь была еще одна атака. Жертвой ее стал самый маленький корабль каравана. Он шел ко дну медленно. На нем погиб только матрос-индеец, прыгнувший в воду, а угодивший прямо в стоящую у борта спасательную шлюпку. Этот корабль был уже одиннадцатой потерей.

Зато в следующую ночь, когда конвой находился всего в трехстах милях от Гибралтара, подлодки наверстали упущенное.

Последняя ночь стоила им еще трех судов. Один танкер немцы торпедировали и подожгли прямо возле «Компас роуз». Корвет кружил вокруг горящего корабля, из разорванного борта которого хлестала нефть. Струя сразу загоралась, растекаясь по поверхности моря огромным пылающим ковром. На фоне гигантской пятидесятифутовой стены огня силуэт «Компас роуз» должен был стать великолепной целью. Эриксон прекрасно представлял себе возникшую опасность, но им приказали спасать людей. С танкера опускали шлюпки, стремящиеся уйти подальше от горящего факелом корабля. Теперь «Компас роуз» вынужден подвергнуть опасности две сотни человеческих жизней ради спасения пятидесяти…

Пока Эриксон взвешивал все «за» и «против», на корабле не было ни одного человека, который захотел бы поменяться с ним местами.

— Стоп машина! — приказ был коротким и решительным.

— Есть стоп машина, сэр…

— Старпом!

— Сэр?… — отозвался Локкарт.

— Приготовьтесь принять на борт потерпевших. Шлюпку спускать не будем. Пусть сами сюда плывут. Видит Бог, мы как на ладони. Да поторопите их в мегафон.

Корвет медленно остановился и, мягко покачиваясь на волне, замер, освещенный пламенем пожара. С мостика можно было различить каждую деталь на верхней палубе. Гигантская иллюминация освещала их ровным ярким светом. Позади корвета вытянулась длинная черная тень. Лица багровели в блеске пожара. На корме, возле своих расчетов, стоял Ферраби и следил за тремя шлюпками. Он слышал слабые крики, видел спасающихся вплавь. Ферраби хотелось, чтобы корвет оставил эту затею и снова пошел вперед.

…А всего в нескольких футах от него, на шкафуте по левому борту, стоял Локкарт. Он хладнокровно руководил подготовкой: налаживал люльку для подъема раненых, привязывал к борту сеть, по которой будут взбираться потерпевшие.

Ферраби наблюдал за его действиями не с завистью и восхищением, а с какой-то ненавистью. «Черт тебя побери, — думал он. — Черт тебя побери! Почему ты не чувствуешь того же, что и я? А если чувствуешь, то почему этого незаметно?» Он отвернулся от резко очерченных пожаром фигур и обратил взор к черному небу, покрытому клочками дыма, усеянному искрами. Ферраби хорошо понимал, что ни одна лодка, находящаяся хотя бы в пятидесяти милях отсюда, не может пропустить такой маяк. А если подлодка в пяти милях от пожара, то она не могла бы противиться искушению выпустить в корвет торпеду. А с двух миль ни одна лодка не промахнулась бы, атакуя такую мишень, резко очерченную на фоне огненной стены. Легкая добыча для любого новичка-подводника.

К борту подошла первая шлюпка. Стукнулась о железную стенку корабля, замерла, царапаясь и скрежеща о металл деревянным бортом.

— Лезьте наверх! — крикнул Локкарт.

— Благослови вас Бог, что остановились! — раздался чей-то задыхающийся голос. И работа началась.

Минуты шли, а они все еще были целы, все еще стояли, ярко освещенные пламенем, подбирая одного за другим потерпевших. Уже сняли всех с трех шлюпок, уже подплывали одиночки. И с каждой минутой их положение казалось все более безвыходным. Занятым работой было легче. Те же, кто оставался без дела, — Эриксон на мостике, кочегары ниже ватерлинии — навсегда запомнили, что такое страх.

С ними так ничего и не случилось. Это было чудом той ночи. «Компас роуз» ничем не заплатил за свою рискованную игру. Наконец корвет снова тронулся в путь. Машина стучала громко и торжествующе. Корабль шея прочь от пламени и запаха горящей нефти, неся на борту несколько десятков спасенных, вырванных из самих зубов смерти.

Еще один корабль конвоя пошел ко дну перед самым рассветом. А когда день стал набирать силу, они оказались свидетелями последнего жестокого происшествия этого похода.

Отставший из-за какой-то неисправности корабль неожиданно стал медленно погружаться в воду. Его торпедировали. Из-за большого крена, полученного от попадания торпеды, ни одна лодка от него не отвалила. Матросы бросались в море и торопились отплыть подальше от смертельного водоворота. «Компас роуз» кружил поблизости, пока корабль исчезал с поверхности моря. Вот он совсем исчез, и на воде появились мелкие и крупные воронки водоворота. Эриксон направил корвет в центр катастрофы, к темным точкам человеческих голов. Но когда капитан уже готов был отдать приказ спустить шлюпку, эхолот засек цель. Сигнал был ясным и четким. Локкарт, находившийся по боевому расписанию в гидроакустической рубке, почувствовал, как екнуло сердце. Наконец-то!

— Засекли цель! — крикнул он. — Курс 225. Движется влево. — И сосредоточенно склонился над аппаратом.

Эриксон прибавил обороты и повернул к цели. Им требовалось расстояние для разгона, чтобы сбросить глубинные бомбы.

— На что это похоже, старпом? — спросил командир. Локкарт, прислушиваясь к шумам эхолота и глядя на кривую самописца, ответил:

— Подлодка, сэр. Ничем другим это быть не может, — Он продолжал громко повторять курс и расстояние до цели.

Эриксон решил атаковать. Но сначала совсем не обратили внимания, что корвет должен сбросить глубинные бомбы там, где спасались вплавь люди…