Ведьмы не проигрывают - Лия Касли

очень долго, явно, чтобы поберечь силы. Мария же использовала магию.

Алим с Марком вырвались вперёд, когда я доплывала озеро, я видела, что они уже поднялись на вершину горы.

Глава 36

Честно говоря, озеро сильно вымотало меня. Каменная гора была в высоту метров девять, и, будучи на вершине, я почувствовала, как остаюсь без сил. Я посмотрела на свои руки — ладони были содраны в кровь. Как и коленки. Я стала медленно спускаться с крутого склона горы, цепляясь ногами и руками за любой выступ.

На половине пути моя нога сорвалась и я, не сумев удержаться, кубарем покатилась вниз. Всё произошло настолько быстро, что я не успела применить магию. Я больно ударилась о камни, в глазах потемнело. Левая рука стала сильно болеть.

Неужели перелом?

Я не понимала, что происходит с моими одногруппниками, где они, как у них получается проходить полосу препятствий. Да мне, если честно, было уже всё равно. Но я понимала, что на данный момент я нахожусь на грани провала. Рука начинала болеть сильнее.

Я поднялась на ноги и подошла к тонкому канату, под которым бурлила раскалённая лава. И я уже чувствовала её жар.

Я тупо смотрела вперёд себя, понимая, что совершенно не помню ни одного заклинания, которое помогло бы мне переправиться к финишу.

Я сделала глубокий вдох и шагнула вперёд.

Кажется, что у меня просто нет выхода…

А если я вдруг упаду? Лава настоящая?

Я сделала первые шаги по канату. Ноги обожгло жаром.

Ещё шаг. Ещё.

Тастрон учил нас, как нужно правильно держать равновесие, как нужно правильно дышать.

Как же болит рука…

Когда я прошла половину пути, я поняла, что начинаю отключаться. Наверно только страх смерти в горячей лаве заставлял меня сохранять рассудок.

Я почти дошла до конца.

Шаг… Ещё шаг…

Как же жарко…

Я больше не могу…

Я закрыла глаза на дольше, чем было нужно и, потеряв равновесие, соскользнула с каната. Всё, что я смогла сделать, так это рефлекторно схватиться здоровой рукой за канат.

Я повисла на одной руке, поджав ноги, но лава обжигала очень сильно.

Я заорала от боли и отчаяния.

Не могу больше держаться, сейчас отпущу…

Сознание покинуло меня, и я отключилась.

Не знаю, сколько времени прошло, когда я очнулась. Левая рука была перевязана. Меня сильно мутило. Я услышала знакомый голос. Эвиас.

— Какие прогнозы, госпожа Унай?

— Ссадины, ожоги, перелом левого предплечья, сотрясение мозга, шок, — ответил женский голос. Наверно, это была лекарь больничного корпуса, — Думаю, что через пару дней сможет вернуться к занятиям.

— Отлично…

Я открыла глаза. Перед глазами была белая пелена.

— О, очнулась, — сказала госпожа Унай.

Тошнило очень сильно, и больше не могла сдерживаться. Я наклонилась с кровати и меня вырвало.

Твою ж…

— Последствия сотрясения, — пояснила декану лекарь, и вышла из палаты за лекарством.

— Господин Шаилион, я…

— Тише, тише, Амалия. Лежи спокойно.

Голос Эвиаса как будто убаюкивал меня. Я легла на подушку, с ужасом наблюдая, как одним движением руки Эвиас убирает с пола то, чем меня вырвало.

— Я провалила всё, да? — спросила я, поморщившись, и мне тут же захотелось плакать.

— Нет, свой зачёт ты получила, — декан сел на край моей кровати и коротко улыбнулся.

Я с облегчением выдохнула.

— Почему ты магию не использовала?

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула:

— Мне было очень больно. А ещё я не знала, какая магия может мне помочь.

В палату снова зашла госпожа Унай — полная, розовощёкая женщина лет пятидесяти, в белом халате с гербом лечебного дела.

— Выпей это деточка, это от шока, — ласково сказала лекарь и подала мне какую-то сладкую микстуру с ложечки, — Господин Шаилион, я сейчас её подлечу и выйду к остальным пациентам. Посидите с ней, пожалуйста. У микстуры могут быть побочные эффекты, ну, сами знаете, — Эвиас молча кивнул.

По моему телу стало разливаться тепло. Госпожа Унай помазала мои ожоги и ссадины какой-то мазью. Боль почти не чувствовалась. Казалось, что болячки начинают быстро заживать. Лекарь ушла.

Мозг стал плавиться. Я почувствовала лёгкость во всём теле и засмеялась. Меня как будто накрыла волна какой-то бешеной эйфории.

Я посмотрела на декана и широко заулыбалась. Какой, всё-таки, красавчик наш господин Шаилион!

— Господин Шаилион! — сказала я заплетающимся языком, — А Вам говорили когда-нибудь, что Вы очень красивый мужчина?

Я произнесла это, после чего поняла, что сморозила глупость. Я выпучила глаза, закрыла ладонями рот, и стала громко смеяться.

Я заметила, что Эвиас еле подавил смешок. Кажется, что его рассмешило моё состояние после микстуры. Я никак не могла остановиться:

— Нет, ну, правда, господин Шаилион! — я села на кровати поближе к декану, — Вы о-о-очень красивый! Я таких не видела никогда! — вдруг я резко нахмурила брови и отодвинулась от мужчины, — Да это потому что Вы колдун! Да! — я обижено надула губы, — Вы обманываете бедных девушек, господин декан! Не может мужчина выглядеть так в триста пятьдесят лет! Вам ведь триста пятьдесят лет?

Эвиас кивнул, еле сдерживая смех.

— Вот! Я так и знала! — правой рукой я взъерошила свои волосы и оглянулась по сторонам, после чего снова подсела к Шаилиону и заговорчески спросила мужчину: — А я? Я красивая?

Декан усмехнулся и медленно моргнул.

Я хитро улыбнулась и неожиданно для себя тут же сменила тему:

— А я с Марией помирилась!

А вот сейчас Эвиас выглядел удивлённым:

— Что значит «помирилась»?

— Я попросила у неё прощения! Вот так-то! — я гордо ударила себя ладонью в грудь, — Я почувствовала, что должна это сделать! Что вы так смотрите на меня? Не верите? — я строго посмотрела на Эвиаса и положила свою ладонь на его руку, — Это правда. Это случилось вчера вечером.

— Верю, Амалия.

— Так-то, господин Шаилион, — я почувствовала, что мои глаза наполнились свинцом, — Я просто знаю кое-что… — я облокотилась на подушку, — Но это тайна… Это тайна, Эвиас… Так что т-с-с-с…

Последнее, что я почувствовала, так это то, как Эвиас накрывает меня одеялом.

Глава 37

Когда я очнулась в палате, Эвиаса уже не было. Уже ничего не болело, только ныла рука, да и голова была тяжёлая. Оказывается, что я проспала сутки. Меня продержали в палате ещё один день, после чего отпустили. Переломы переломами, но экзамены никто не отменял.

Экзамен по осознанным сновидениям проходил ночью. В аудитории ОС стояли кровати. Было не привычно ложиться спать в окружении стольких людей и комиссии.

— Каждому из вас я дам таблетку для сна, — сказала госпожа Мортол, — Вы уснёте в