Зеркальное время - Вольфганг Хольбайн

Юлиан молчал. Все окна в больнице. Если это правда и если это означает то, что он подозревает, то они находятся сейчас в большей опасности, чем им до сих пор казалось.

— Сокровище мое, твой отец в своем письме сильно недооценил значение событий, — продолжал Франк, не получив ответа. — Нам крупно повезло, что мы смогли уйти от этих... от этих штук.

— Вовсе не повезло, — возразил Юлиан. — Нас спасла Алиса.

— Алиса... — Франк вздохнул, и этот вздох почему-то совсем не понравился. Юлиану. Потом встал, дохромал до телевизора и выключил его. — Она тебе нравится, а?

— Она очень милая, — уклончиво сказал Юлиан.

— Милая? — Франк язвительно рассмеялся. — Брось, малыш. Я же вчера все видел. Ты влюблен в нее, втрескался по самые уши!

— Ничего подобного! — возмутился Юлиан. Но тут же спросил себя, почему он это отрицает. Конечно же, Франк прав.

— Но я же не слепой! — Франк улыбнулся.

— А если даже и так! — дерзко заявил Юлиан. — Что. в этом плохого?

— Молчу, молчу. — Франк замахал руками. — Я только хотел выяснить, не потерял ли ты чувство реальности.

— К чему ты клонишь? — резко спросил Юлиан.

— Ни к чему, — ответил Франк. — Но ты не знаешь о ней абсолютно ничего. Ты даже не знаешь, действительно ли она на нашей стороне. Не говоря уже о том, какие цели она преследует.

— Прекрати! — крикнул Юлиан. — Алиса никогда не сделала бы мне ничего плохого. Вчера вечером она спасла нам жизнь!

— Представь себе, я тоже это заметил, — с иронией сказал Франк. — Но мне почему-то не понравился способ, которым она это сделала.

— Почему? — Юлиан обиделся. Зачем Франку обя­зательно нужно все облить грязью? Послушать его, так на свете никому нельзя доверять. — Ты же сам слышал: «Повелители Сумерек не отступятся! Они будут пресле­довать до тех пор, пока не получат свою жертву!»

— Да, которую она им и послала, не так ли? — холодно сказал Франк. — Она выдала им на расправу двух этих троллей. Ведь это была не случайность, там, в нижнем коридоре! Твоя Алиса подстроила для них ловушку, а мы были приманкой.

— А тебе было бы лучше, если бы они добрались до нас?

— Естественно, нет, — спокойно ответил Франк. — Но это не меняет того факта, что твоя малышка — хлад­нокровный убийца...

Юлиан одним прыжком перемахнул через кресло и ударил Франка по лицу. Франк упал на телевизор, об­рушив его вместе с собой на пол. Из аппарата вылетела голубая молния и потянулась тонкая струйка дыма. Франк быстро откатился в сторону, испугавшись, что телевизор сейчас взорвется. Он растерянно смотрел на Юлиана снизу, зажав щеку, на которую пришелся удар. Юлиан и сам был растерян не меньше.

— Я... не хотел этого, — выдавил он, заикаясь. — Извини меня.

Он быстро нагнулся, чтобы поднять Франка на ноги, и Франк принял его помощь.

— Да ладно, — смущенно сказал Франк. — Я сам ви­новат. Видимо, у тебя с этой девочкой действительно серьезно, а?

— Гм, — смущенно кашлянул Юлиан.

— Я тоже не думаю, что нам надо ее опасаться, — сказал Франк. — И все-таки — только не бей меня сразу по морде, ладно? — мы должны разузнать о твоей оча­ровательной подружке чуточку побольше. Потому что я при всем желании не могу поверить, что она помогала нам только за твои красивые голубые глаза.

— У меня зеленые глаза, — поправил Юлиан.

— Тем более. — Франк дохромал до стула и сел. — Кста­ти, полиция уже была здесь, — неожиданно сказал он.

— Да? —испугался Юлиан.

— Сегодня ночью, в четыре часа. Только без паники. Они всего лишь хотели узнать, где ты, не более того. Даже не было причины тебя будить.

— И они ничего не заметили? — недоверчиво спросил Юлиан.

— А что они должны были заметить? — Он отмах­нулся: — Нет, полиция заботит меня меньше всего. Эх, в редакции раньше чем через час никто не появится. Не обследовать ли нам за это время твой пресловутый три­надцатый этаж?

— Но разве ты можешь ходить? — спросил Юлиан.

— Попробую, — сказал Франк и рассмеялся: — По крайней мере, это безопаснее, чем если бы ты повез меня на коляске.

Эта маленькая шутка окончательно сняла все напря­жение, и Юлиан почувствовал, что Франк больше не сердится на него за эту дикую выходку.

Юлиан оделся, Франк тоже подобрал себе кое-что подходящее из гардероба отца. В конце концов, не мог же он разгуливать по коридорам отеля «Хилтон» в рваном больничном халате.

Правда, их экспедиция на тринадцатый этаж закон­чилась очень быстро. Потому что такого этажа не ока­залось.

Как и утверждал Франк, архитекторы отеля просто исключили из проекта тринадцатый этаж. Была кнопка с номером «14», но когда Юлиан оттуда спустился вниз по лестнице, он напрасно искал дверь с цифрой «13». Однако он обнаружил кое-что другое: четырнадцатый этаж действительно пустовал и в настоящий момент ремонтировался. Повсюду стояли ведра с краской и боль­шие рулоны полиэтиленовой пленки, которой закрывали дорогие ковровые покрытия. А когда Юлиан заглянул в одну из пустых комнат и подошел к окну, ему открылся почти тот же вид города, что и в ту заколдованную ночь, когда он встретил здесь Рогера. Город лежал в полутьме, как и тогда. Огней, правда, стало больше, появились какие-то новые очертания, как будто Юлиан разглядывал картину, которую слегка дорисовали, она стала чуть сложнее и больше, но в ней легко угадывался первоначальный вид. Прежняя зловещая ярмарка не особенно отличалась от той, которую Юлиан видел сейчас.

Вернувшись в номер, Франк звонил по телефону, с кем-то разговаривал и что-то записывал в блокноте.

— Ну, узнал что-нибудь? — спросил Юлиан.

— Я не вполне уверен, — ответил Франк с выражением, утверждавшим обратное. — Наш компьютерный архив включает в себя только события последних пятнадцати лет. Все, что случилось раньше, хранится либо на мик­рофильмах, либо вообще по старинке: в папках и картотеке. Замучаешься искать.

— Тогда почему у тебя такой довольный вид? — Юлиан достал себе из мини-бара бутылку кока-колы. Иногда есть свои преимущества и в том, что ты остался один. Отец вряд ли разрешил бы ему позавтракать одной кока-колой и солеными палочками.

— Потому что одному моему коллеге слово «ярмарка» что-то напомнило. Он сказал, что была какая-то катас­трофа в начале века. Ну, говорит это вам о чем-нибудь, доктор Ватсон?

— Пожар? — предположил Юлиан.

— И еще какой! — подтвердил Франк.

— Тогда поехали в твою редакцию ворошить папки в архиве.

— К сожалению, «Вечерняя почта» существует всего тридцать пять лет. Но есть городской архив. Там мы, без сомнения, отыщем какие-нибудь упоминания.

— Тогда чего же мы ждем?

— Архив открывается в десять. Но мне нужно заглянуть домой, взять кое-какие вещи... Да, есть еще одна про­блема. — Франк замялся. — Видишь ли, я в настоящее время слегка на мели и сомневаюсь, что мой шеф меня аван­сирует.

— Я все понял. Отец всегда оставлял наличные деньги в сейфе отеля. Посмотрим, пустят ли меня туда.

Он вернулся в спальню, достал из шкафа тролля и завернул его в плед так, чтобы нельзя было догадаться о содержании свертка. Спустя четверть часа он депони­ровал свою ценную собственность в сейф отеля, а вместо нее забрал белый конверт, который обнаружил в именной ячейке сейфа. К немалому своему удивлению, он увидел на конверте свое имя, написанное отцовской рукой, что оказалось весьма кстати, иначе управляющий вряд ли отдал бы ему конверт. Ведь ему было всего четырнадцать лет, а происшествия с его отцом наделали столько шума, что, разумеется, и персонал отеля был о них хорошо осведомлен.

В конверте было достаточно денег, чтобы Юлиан в ближайшие месяцы не испытывал никаких затруднений, и еще записка от отца, состоящая всего из трех слов:

Иди в Абаддон.

— Это слово из Библии, — объяснил Франк, бесцере­монно заглянув в текст, когда они ехали на такси к его дому. — Абаддон — царство мертвых.

— Царство мертвых? Сказки для детишек. Что же нам, искать ворота в это царство?

Но Франк сохранял полную серьезность.

— Мы их, может быть, не только нашли, но уже и открыли.

Водитель такси покосился на них через зеркало заднего вида.

Абаддон... У Юлиана озноб пробежал по коже. Само это слово звучало мрачно и зловеще.

Но больше всего его мучил вопрос, как отец вообще оставил ему эту записку? Ведь он не мог знать, что произойдет...

Некоторое время они ехали молча. Начинался рабочий день, и движение на улицах постепенно оживало. Юлиан заметил, что Франк все чаще оглядывается, и спросил, в чем дело.

— Что-то мне тоже начинают мерещиться призраки.

— Если вы имеете в виду призрак на черном мото­цикле, — сказал таксист, — то я его тоже вижу.

Теперь и Юлиан обернулся, но в серых утренних сумерках не увидел никакого мотоцикла.

— Этот парень с самого начала ехал сзади, — продолжал таксист. — Он гонится за вами?