Битва при Креси. История Столетней войны с 1337 по 1360 год - Альфред Бёрн

Эдуард решил занять позицию на этом горном хребте. На самом высоком месте горы, в 700 ярдах от центра Креси, – ветряная мельница; в нескольких сотнях ярдов позади горного хребта – небольшой лес Буа-де-Креси-Гранж; на правом фланге – крутой склон, левый почти ровный. Правый фланг защищен от кавалерийских атак неприятеля деревней и рекой (тогда более широкой, чем теперь), а левый слабый, почти не защищен – его прикрывает только небольшая деревня Вадикур.

АНГЛИЙСКАЯ ПОЗИЦИЯ

Англичане потеряли со времени высадки около 10 процентов солдат, – ко времени сражения их осталось 12 – 13 тысяч. Фронт в 2 тысячи ярдов, очевидно, слишком велик для такой армии, – вероятно, войска располагались не сплошной линией, а отдельными отрядами и между двумя флангами и двумя деревнями существовали небольшие бреши в защите, сокращая таким образом линию обороны до 1700 ярдов. Даже это расстояние кажется довольно широким для средневековой армии, но изучение особенностей ландшафта полностью развеивает наши сомнения. Впереди холма три насыпи, или raidillons[79], как их называют жители, длиной 350 ярдов, – в древности там, скорее всего, что-то выращивали. Ссылок на эту насыпь в хрониках нет, что удивительно, – ведь во время сражения они, очевидно, уже существовали; единственное, что оправдывает их отсутствие в сочинениях летописцев, – мы не располагаем ни одним отчетом очевидца. Эти насыпи – основательное препятствие для французских всадников, и этим объясняется, почему они действовали не очень эффективно в том сражении; вот англичане и удерживали более широкий фронт, распределив своих солдат в зависимости от позиции. Насыпи, без сомнения, сформировали удобную границу между двумя флангами, которые удерживали линию фронта.

На правом фланге в соответствии с традицией располагался авангард армии, под командованием Черного принца. Его главные подчиненные – граф Уорвик и граф Оксфорд. К тому же король назначил в свиту своего сына Годфруа д'Аркура и поручил сопровождать его везде как «опекуну», не давая попасть ни в какие неприятности. По всему склону, почти 300 ярдов от дна долины, размещалась вся армия, причем правый фланг – на меньшей насыпи. (Об этом нужно помнить: на карте 10 это не отмечено.) Арьергард на левом фланге, под руководством опытного военачальника графа Нортхемптона, занявшего позиции немного выше правого фланга. Оставшиеся войска, под личным руководством короля, в резерве, располагаясь по центру, несколько позади оборонительной линии. Обоз у Буа-де-Креси; окруженный со всех сторон телегами и повозками, он имел, исходя из соображений безопасности, только один вход. Внутри обоза находились лошади: король решил принять сражение спешившись, скорее всего по совету Нортхемптона, выигравшего таким способом сражение при Морле несколькими годами ранее. В пешем строю англичане уже сражались – при Фалкирке, Хелидон-Хилл и Дуплин-Муре. Король выбрал в качестве наблюдательного поста ветряную мельницу: она хоть и не в центре, но позволяет обозревать все английские позиции и французское наступление.

Но вот рекогносцировка закончена, все отряды осторожно, без спешки занимают свои позиции. Споры в основном по поводу построения английской армии, в особенности о значении слова «herce» – формирование, в которое строились лучники (о чем нам сообщил Фруассар). «Herce» означает «борона», – этому строю ученые дают два объяснения. Одни утверждают: каждый лучник – зубец бороны, располагаются зубцы в шахматном порядке, на расстоянии 4 – 8 ярдов друг от друга; таким образом, каждый беспрепятственно стреляет через голову стоящих впереди. Другие убеждены, что это слово означает «клин», то есть лучники располагаются вдоль линии полыми или заполненными клиньями, впереди позиции всадников, подобно бастиону, окаймляющему стены замка. Это обеспечивает двойное преимущество: нападающие всадники обычно начинают битву, когда их лучники прекращают стрельбу, и потому, приближаясь, сражаются и с конным противником, и с лучниками; значит, неприятельская кавалерия, вступая непосредственно на чужую позицию, подвергается, кроме атаки кавалерии, еще и обстрелу с флангов.

Решительно одобряю последнее объяснение – с военной точки зрения оно наиболее вероятно. Строй пехотинцев в виде клина, используемый против кавалерии, применялся еще саксонцами против англичан короля Артура при Маунт-Бадоне; подобие той же идеи – у Веллингтона при Ватерлоо: он разбил атаку французской кавалерии при помощи нескольких каре, под их перекрестным огнем ей пришлось отступить.

Единственное, что нам неизвестно об этих «herces», – сколько их сформировано и полые они или заполненные. Очевидно, что каждый фланг имеет по бокам клин, то есть в итоге четыре копья, заполненные внутри и построенные в виде бороны. Промежуток между авангардом и арьергардом, на котором находились насыпи, прикрыт огнем внутренних клиньев с обоих флангов. Кто-то из валлийских копьеносцев, возможно, занимал эти насыпи.

Каждый солдат точно знал, какую позицию занять после смотра. Лучники вырыли в земле небольшие углубления и вложили в них запас стрел – ведь за несколько минут каждый лучник расстреливал от 24 до 48 стрел из колчана.

Когда все заняли свои позиции, провели смотр войск, – пожалуй, один из наиболее важных в нашей истории, ведь от него во многом зависело, будет ли завтра английский король носить корону. Эдуард объезжал войска на белой лошади, невооруженный, но с коротким белым флагштоком в руке, и опытным взглядом пристально рассматривал каждого своего солдата, иногда останавливаясь, чтобы произнести несколько ободряющих слов под одобрительные аплодисменты всей армии. (До этого каждый отряд получил приказы относительно диспозиции на время сражения.)

Возможно, около полудня осмотр кончился, а враг так и не показался на горизонте. Тем временем в тылу повара готовили обед; король отдал распоряжение: пусть солдаты поедят и передохнýт. При звуке трубы каждый немедленно возвращается на свое место. Лучники оставили свои луки и стрелы на позиции, чтобы, возвращаясь с обеда, долго не искать прежнее место; всадники положили шлемы.

Подали обед; солдаты разбились на небольшие группы и обсуждали, делая ставки, – появится ли Филипп в этот день[80]. Время идет, наступает вечер (16.00), а нет никаких признаков приближения французской армии. Небо покрылось облаками, и лучники, опасаясь дождя, спрятали драгоценные тетивы, – сняли и поместили в шлемы. Буря, однако, скоро прошла, но французы не появлялись[81].

ФРАНЦУЗСКАЯ АРМИЯ

А что делала тем временем французская армия? Филипп (его разведка действовала очень плохо) предполагал, что англичане удалились к Кротуа, – дым оттуда заметен со стен Аббевиля. Если это так, он удержит англичан запертыми между Соммой и морем, как уже пытался сделать 24 августа, только на этот раз на правом берегу реки. Поэтому вскоре после рассвета он отдал своей неуправляемой армии приказ, – продвигаясь по правому берегу реки, достичь Кротуа. Его передовые части достигли Ноелля, обнаружили ошибку, сообщили королю и сразу получили приказ резко повернуть вправо; тыловые части не прошли слишком много, их задача: идти к Эсдену дорогой северо-восточнее города[82].

Старая дорога к Эсдену еще прямее, чем сегодня, и проходила через Канши и Маршевиль, оставляя Фонтене и Эстре неподалеку, правее. Любой марш, длинный или короткий, когда-нибудь кончается; англичане уже решили: сегодня никакого сражения не произойдет, – и тут передовой отряд французов, подойдя к долине Мейе, появился на горизонте. Обычно считается, что армия совершала марш одной колонной. Будь это так, передовые отряды достигли бы поля сражения, прежде чем арьергард вышел из Аббевиля, что маловероятно. К тому же сомнительно, что вся армия шла через Эсден. Филипп, как мы знаем из хроник, укрепил «мосты», а не «мост» через Сомму, – без сомнения, с целью продолжить наступление, насколько возможно, широким фронтом, укорачивая, таким образом, длину основной колонны. Армия шла не единой колонной, – стало быть, из каждой деревни в треугольнике Аббевиль – Ноелль – Фонтене могли наблюдать, как проходили в тот день отдельные французские отряды.

ЧИСЛЕННОСТЬ ФРАНЦУЗСКОЙ АРМИИ

Пришло время сказать о силе и составе французской армии. О ее количестве нельзя сообщить ничего конкретного – сведения во французских источниках отсутствуют, остается предполагать и догадываться. Принимая во внимание все уже нам известное о французской армии, последующее окажется, вероятно, недалеко от истины.

Французскую армию, сражавшуюся при Креси, представляли три рода войск. Первый – то, что можно назвать регулярным контингентом; он состоял из личного королевского отряда и генуэзских наемников под командованием генуэзца Оттона Дориана; этот контингент обычно оценивается в 6 тысяч. Он играл важную роль в удерживании англичан в течение десяти дней, предшествующих сражению при Креси, и понес тяжелые потери от английских лучников. Кроме того, за Филиппа сражались знатные иностранцы, каждый во главе собственного войска. Среди них – старый, слепой король Богемии[83], много лет живший при французском дворе, – он участвовал в битве со своим сыном Карлом, германским королем и его люксембургским контингентом; перебежчик граф Иоанн Геннегау, шурин английского короля; Иаков I, король Майорки; герцог Савойский и многочисленные немецкие наемники. Полная численность этих войск составляла тысячи. Наконец, в распоряжении французов находились отряды местного ополчения, ответившие на призыв Филиппа о мобилизации. Даже зная их общее количество, не определить, сколько именно человек подошло к полю битвы: пока продолжалось сражение, с юга подходили отставшие части, и оценить количество их под командованием Филиппа в определенный момент невозможно (как, например, число местных ополченцев, сражавшихся за Гаролда в битве при Гастингсе[84]). Английские летописцы приводят совершенно нереальную цифру – 100 тысяч. Единственное, что не вызывает сомнения в этих свидетельствах, – французы действительно во много раз численно превосходили англичан, но не настолько. Со своей стороны считаю, что неприятельский контингент перед сражением – около 40 тысяч – в три раза был больше английского[85].