Рейтинговые книги
Читем онлайн Средневековые процессы о ведьмах - Яков Канторович

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 41

Тотчас отыскали и Манку Козлиху и поставили их с очей на очи. Манка запиралась и сказала, что ворожить не знает, а только и знает, что малых детей смывает, да жабы, у кого прилучитца во рте, уговаривает, да горшки на брюхо наметывает, опричь того и ничего не знает. Начали ее пытать накрепко, и после третьего раза она повинилась и сказала, что она сама ворожит и Настасьицу ворожить учила. А ей Манке то ворожбу оставила при смерти мать ее родная, Оленка. А как матери ее не стало, тому ныне седьмой год. А ворожа она, в привороте, на соль и на мыло и на зеркало наговаривала: как смотрится зеркало да не насмотрится, так бы муж на жену не насмотрелся; а на соль: как тот соль люди в Свете любят, так бы муж жену любил; а на мыло наговаривала: сколь скоро мыло с лица смоется, столь бы скоро муж жену полюбил. А вороты рубашечные жегши, приговаривала: какова была рубашка на теле, таков бы муж до жены был. А жаба у кого прилучитца во рту, уговаривает. А иного она ничего лихова опричь того не знает и лихим словом не наговаривает. Да и не одна она тем ремеслом промышляет: есть на Москве и иные бабы, которые подлинно умеют ворожить. Одна живет за Арбацкими воротами, зовут ее Ульянкою, слепая; а две живут за Москвою-рекою, одна в Лужниках, зовут Дунькою, а другая зовут Феклицей, в Стрелецкой слободе.

Таким образом, явились еще ворожеи, Улька, Дунька и Феклица, все слепые, которых разыскали и поставили на очную ставку с Манкой. Так как они запирались, то их стали пытать. Жонка Улька во время пытки призналась во всем и прибавила, что «не одним этим промышляет, есть-де за нею и иной промысл: у которых людей в торговли товар заляжет, и она тем торговым людям наговаривает на мед, а велит им тем медом умываться, сама приговаривает: как пчелы ярые роются да слетаются, так бы к тем торговым людям для их товаров купцы сходились. И от того наговору у тех торговых людей на товары купцы бывают скорые». Другая ворожея Дунька слепая объяснила с пытки между прочим, что она, «у кого что пропадет, смотрит, и на кого скажут наверну и она, посмотрев на сердце, узнает, потому что у него сердце трепещет». Третья ворожея, Феклица, созналась только, что «грыжи людям уговаривает, а наговаривает на громовую стрелку, да на медвежий ноготь, да с той стрелки и с ногтя дает пить воду; а приговаривая говорит: как-де ей, старой жонке, детей не рожать, так бы, у кого та грыжа, и болезни не было; да она ж У кого лучитца, на брюхи горшки наметывает».

Несмотря на жестокие пытки огнем, что повторялось по нескольку раз, все эти жонки-колдуньи ничего более не открыли. Между тем в январе 1639 г. после непродолжительной болезни умер пятилетний царевич Иван Михайлович, а в марте 25-го дня умер новорожденный царевич Василий Михайлович. Эти несчастия в царской семье были приведены в связь с ворожбой мастерицы Дарьи Ламановой, посыпавшей пепел на след государыни-царицы, и 1-го апреля государь указал снова расспросить и пытать накрепко и мастерицу Дашку, и ведунью жонку Настьку. В указе сказано, что «с того времени как Дашка по ведовству жонки колдуньи Настьки на след государыни сыпала пепел и от того времени до сих мест меж их государей скорбь и в их государском здоровье помешка… и она бы мастерица Дашка и ведунья жонка Настька сказали про то подлинно вправду, для чего она Дашка ведовский рубашечный пепел на след государыни-царицы сыпала; а та ведунья Настька, что подлинно над тем пеплом наговорила и на государской след сыпать велела: над государем и над государынею и над их государскими детьми какое лихое дело не умышляли и их государей не портили, и детей их государских у них государей не отнимали, и совет их государский меж их государей своею ведовскою рознью к развращенью не делали, и детям их государским в их многолетнем здоровье тем своим ведовским делом, порчею, лет не убавляли, и иного какого зла им государем и их детям не умышляли, и умысля что не делали, про то б про все сказали вправду?»

Мастерицу Дашку и жонку ведунью Настьку подвергли новым пыткам и сжению огнем; кроме того, допросили в пытке также остальных мастериц, подруг Дашки. Ничего нового, однако, не открыли. Вскоре после этих пыток колдуньи Настька и Ульянка слепая умерли. Прочие подсудимые были розданы приставам под стражу до окончания дела. В сентябре того же 1639 г. всех прикосновенных к этому делу мастериц велено выслать из дворца и впредь в царицыне чину им не быть. Дарья Ламанова с мужем сосланы в сибирский город Пелым, колдунья Манка Козлиха — в Соликамск, а Феклица слепая с мужем на Вятку, а Дунька слепая к Соли Вычегодской.

При царе Михаиле Феодоровиче была отправлена в Псков грамота с запрещением покупать у литовцев хмель, потому что посланные за рубеж лазутчики объявили, что есть в Литве баба-ведунья, и наговаривает она на хмель, вывозимый в русские города, с целью навести через то на Русь моровое поветрие.

В 1547 году, во время великого московского пожара, народная молва приписала это бедствие чародейству Глинских, родственников по матери молодому Ивану IV. По совету благовещенского протопопа Федора Бармина, бояр князя Федора Скопина-Шуйского да Ивана Федорова, царь приказал сделать розыск по делу. Бояре приехали в Кремль на площадь, к Успенскому собору, собрали черных людей и стали спрашивать:

— Кто зажигал Москву? Толпа закричала:

— Княгиня Анна Глинская со своими детьми и с людьми волховала, вынимала сердца человеческие, клала их в воду, да тою водою, ездя по Москве, кропила — и от того Москва выгорела!

На площадь явился и Юрий Глинский, родной дядя Ивана Васильевича; слыша такое ужасное обвинение, он поспешил укрыться в Успенском соборе, но озлобленная чернь бросилась за ним, убила его в самой церкви и поволокла труп на торговое место, где обыкновенно совершались казни…

Строгое отношение к чародеям выражается и в законодательных памятниках того времени, в которые начинают проникать постановления относительно строгого преследования ведьм и колдунов. В Стоглаве наказания еще сравнительно мягки: для мирян высшим наказанием положено отлучение от церкви, а для клириков — извержение из сана. В одном из указов царя Ивана Васильевича Грозного 1552 года говорится, что те, которые будут «к чародеем и к волхвом и к звездочетам ходить волховать и к полям чародеи приводить, и в том на них доведут и обличены будут достоверными свидетели, и тем быть от царя и великого князя в великой опале, по градским законам, а от святителей им же быти в духовном запрещении, по священным правилам». В Указе, данном царем Федором Алексеевичем при основании Московской Славяно-греко-латинской Академии в 1682 г., читаем: «а от церкви возбраняемых наук, наипаче же магии естественной и иных, таким не учити, и учителей таковых не имети. Аще же таковые учители где обрящутся, и они со учениками, яко чародеи, без всякого милосердия да сожгутся; аще… отныне начнет от духовных и мирских всякого чина людей волшебные и чародейные и гадательные и всякие от церкви возбраняемые богохульные и богоненавистные книги и писания у себе, коим ни буди образом, держати и по оным действовати и иных тому учити, или без писания таковые богоненавистные делеса творити или таковыми злыми делами хвалитися, яко мощен он таковая творити; и таковый человек за достоверным свидетельством без всякого милосердия да сожжется».

Котошихин говорит, что в его время мужчин за волшебство и чернокнижество сжигали, а женщин за волшебство живых по грудь закапывали в землю, отчего они умирали на другой или на третий день.

Также в «артикулах» воинского устава Петра Великого 1716 г. сказано: «ежели кто из воинских людей найдется идолопоклонник, чернокнижец, ружья заговоритель, суеверный и богохульный чародей: оный по состоянию дела в жестоком заключении, в железах, гоняемым шпицрутен наказан или весьма сожжен имеет быть».

Достойно замечания, что усиление веры в колдовство в России относится к тому времени, когда на Западе эта вера стала ослабевать, именно к XVIII столетию. Таким образом, мы видим тут, в отношении колдовства, то же самое, что повторилось в отношении многих других явлений культурно-исторического развития России — переживание Россиею западноевропейских задов.

Во второй половине XVIII ст. в народе существовало убеждение, что сожжение за колдовство — дело обычное и вполне законное. В июне 1758 г. управляющий имением гр. Тышкевича пишет к последнему: «Ясновельможный пане! С возвращающимися Клепацкими крестьянами доношу, что, с вашего позволенья сжег я шесть чаровниц, — три сознались, а остальные не сознались, потому что две престарелые, третья тоже лет пятидесяти, да к тому же одиннадцать дней они все просидели у меня под чаном, так, верно, и других заколдовали. Вот и теперь господская рожь в двух местах наломана. Я сбираю теперь с десяти костелов воду и буду на ней варить кисель: говорят, непременно все колдуньи прибегут просить киселя; тогда еще мне работы. Вот и г. Епернети, по нашему примеру, сжег женщину и мужчину, войта четырех полков. Этот несчастный ни в чем не сознался, зато женщина созналась во всем и с великим отчаянием пошла на тот свет».

1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 41
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Средневековые процессы о ведьмах - Яков Канторович бесплатно.
Похожие на Средневековые процессы о ведьмах - Яков Канторович книги

Оставить комментарий