Вероника (СИ) - Софи Майерс

картинку. Где Михаил влюбляется в меня и забирает нас с мамой из этой дыры. А соседи нам завидуют. Они выбрались. Они смогли. Болото отпустило их.

Я горько усмехнулась. Нужно возвращаться в реальность! Болото никого и никогда не отпускает. А если оно чавкнуло над твоей головой. Нужно просто принять это как данность. Приспособиться.

У меня сейчас было три пути: колония, всю жизнь таскать ящики по ночам или Корпус Милосердия.

Я очень надеялась, что колонии мне удастся избежать. Всеми фибрами своей души я верила, что Михаил этого не допустит.

Ночная работа как у мамы? А что если я также сорву спину и стану инвалидом? Лучше умереть чем гнить заживо без возможности шевелиться. Или еще чего доброго попасть под облаву. Тогда от колонии никто не спасет.

И раз замужество мне не светило, то единственным нормальным вариантом для меня был Корпус Милосердия.

Для поступления туда нужен был высокий бал на государственных экзаменах, но это было реально. И сейчас я как никогда понимала, что мне нужно поднажать с учебой. Лишь бы все это закончилось побыстрее.

Но это так планы на грядущее будущее, нужно было понять, что мне вообще делать дальше в текущих временных границах.

Логичнее конечно, не строить догадки, а выслушать Михаила. А уже после этого двигаться дальше. Я довольно кивнула, выбор при отсутствии выбора, но что есть, то есть!

Оглядевшись еще раз я решила убраться.

Во-первых, за делами время идет быстрее.

Во-вторых, когда что-то делаешь мысли в голове постепенно укладываются.

Приняв душ и одев мамин халат, я пошла заваривать чай.

Время было обеда, а продуктов у меня не было никаких. Так что оставался только чай.

У меня было столько планов до вечера: вымыть пол, выкинуть мусор, протереть пыль. Но расслабившись за чашкой чая я поняла, что я ужасно хочу спать! Даже глаза щипать начало.

Медитацию над чашкой чая прервал внезапный стук в дверь. Признаться честно я уже дремала.

Не уже ли Михаил решил приехать раньше? Я обрадовалась. Только вот вид у меня конечно был тот еще! Волосы уже подсохли и чуть-чуть пушились, а мамин халат был велик. Потуже затянув поясок я пошла открывать:

— Иду, иду, — но у самой двери я замедлила ход.

А что если это не Михаил? Почему я вообще решила, что это он?

— Кто там? — осторожно спросила я.

— Федеральная судебная система, открывайте, — прогромыхал голос из-за двери.

Я напряглась. Буквально превратилась в натянутую струну.

— Зачем? Меня только что отпустили? — мой голос звенел от напряжения.

Затаившись, дверного глазка у нас не было, я стояла и слушала, пытаясь понять, что происходит за дверью.

— Так положено, нужно проверить на месте ли вы, — ответил уже другой голос.

Внутри все сжалось от плохого предчувствия. Адреналин побежал по венам. С одной стороны это может быть реально сотрудники ФСС и невыполнение их условий выйдет боком. А с другой стороны зачем присылать целый наряд для якобы проверки.

— Я одна дома, могу вас не пускать, фиксируйте так, — осторожно сказала я, за дверью раздался смешок, а потом вдруг резкий удар.

Взвизгнув я отскочила от двери, шок прошел быстро я лихорадочно пыталась сообразить чем я могла защититься.

— Нож, — на выдохе прошептала я, и кинулась на кухню.

Наша старенькая дверь стонала под сильными ударами и вскоре они ее выломали. Я как раз выбежала из кухни с ножом в руках. В нашем коридоре стоял здоровенный мужик, бандитской наружности. Позади маячили еще двое. Стоящий ближе всех гадко усмехнулся, увидев меня с ножом в руках.

— Кто вы такие?! Убирайтесь! Я буду кричать! — срывающимся от волнения голосом, сказала я.

— О да тут киса то с оружием, — рассмеялись они, переглядываясь, — не хорошо вот так гостей встречать, мы поговорить пришли.

Разговаривал только один, остальные стояли сзади, словно прихвостни. Я предусмотрительно молчала.

— Итак, Вероничка, ты же не против такого обращения, сейчас ты, — он ткнул в мою сторону мясистым пальцем, — возьмешь телефон и позвонишь вот по этому телефону, — бандит достал бумажку из кармана спортивного костюма, — скажешь, что все осознала и готова дать чистосердечку, лады? И никто при этом не пострадает!

Сглотнув подступивший ком я стояла вжавшись в стену, двумя руками сжимая рукоять ножа. Снова чистосердечное.

— Я ничего не совершала, чтобы давать чистосердечное, процедила я.

— Слышь, подруга, мы оба знаем, что было дело, а сейчас ты морозишься из-за Астахова, жопу ему прикрываешь. Че может в койку к нему захотела? Дальше все равно не пролезешь! Он тебя отработает и на помойку выкинет, когда перестанешь быть нужна!

— Вам какое дело? Даже если и так, я ничего не совершала и никому звонить не буду! — огрызнулась я, отступая к комнате.

Бандит тяжело вздохнул возведя глаза к потолку:

— А хотел пораньше отделаться, — пробормотал он. — Рысь на стреме, Макс займись ей, — отдал он приказ.

— Не подходи! — истерично закричала я, махнув перед собой ножом.

Отделившийся от группы Макс, с трудом протиснулся в узком помещении, сделал два шага ко мне, а потом ухмыльнулся:

— Боевая, люблю таких…

Парень шагнул в противоположную сторону от занесенного ножа, я махнула в ту сторону, но это был обманный манёвр. Резким движением он выбил нож из моей руки, и ударил меня в солнечное сплетение. Я врезалась в стену, дыхание сбилось. Резкая боль настигла меня почти сразу. Бандит воспользовавшись моим замешательством схватил меня за волосы и толкнул в стену.

— Ты бы полегче, а то позвонить не сможет, — комментировал второй.

— Да я так слегка, — довольно ответил Макс.

Удар был правда не сильным, я вовремя самортизировала руками, правда ноги заплелись и я все равно рухнула на пол.

— Ну что звоним? — передо мной появилось насмешливое лицо парня. Я отрицательно покачала головой. — Вот значит как?!

Кажется я смогла удивить бандита. Интересно это где-нибудь зачтется? Видимо ребята думали, что настолько круты, что я немедленно должна выполнить их требование. И хоть мне до колик в животе было страшно, просто так сдаваться я была не готова. Озираясь сидя на полу я увидела, что практически рядом с ногой этого Макса лежал мой нож.

Резко дернувшись я воткнула его ему в ступню. Бандит заорал так громко, что вероятно должен был слышать весь дома. Его напарник, или босс, кто их там разберет, кинулся к нему.

А я подскочив с пола как мячик рванула в комнату. Закрыв дверь и подперев ее стулом я лихорадочно стала открывать окно. Пальцы не слушались. Я всегда ненавидела наш первый этаж. За ледяные полы, тяжелый