Бессмертные - Игорь Ковальчук

Дебора Дилани копалась в своем шкафу и не обернулась.

– Мама! – позвала девушка.

– А, Моргана, – не оборачиваясь, отозвалась супруга властителя – в аккуратно сложенной на полке кружевной сорочке запуталась пуговка манжеты, и Дебора старательно распутывала ее, стараясь не повредить тонкое, как паутинка, кружево. – Где ты пропадала три дня? Слуги сказали, ты не выходила из комнаты. Ты не заболела?

– Я здорова… Мам, ты не могла бы мне дать что-нибудь из своей одежды?

– Моргана, ты же знаешь, на твой размер у меня ничего нет, – возразила Дебора. Она выпутала пуговку и обернулась. Окаменела, меряя взглядом незнакомую ей девушку. – Ты кто такая? Моргана?

– Да, мама.

Супруга властителя медленно обошла дочь кругом.

– Боже, как тебе это удалось? А ну покажись. Девушка покраснела.

– Мам, я же не одета. Ты не дашь мне свое белье?

– Да, конечно. – Дебора подошла к шкафу, вытащила что-то из одежды, первое, что попалось под руку. Дорогое шелковое белье. Пламенея от смущения под пристальным взглядом матери, Моргана оделась. – С ума сойти. Как тебе это удалось? Диета? Массаж? Подожди… Ты на фруктах сидела? На соках? Или…

– Мама, это Руин. Это он мне помог.

– Руин? А… А ты не знаешь, он затяжки с живота не может убрать? Затяжки после родов…

– Мам, я не знаю. Не думаю. Он…

– Да уж, он не косметолог. Подожди. – Супруга властителя схватила со столика сантиметровую ленту. – Так… У тебя талия теперь на целых шесть сантиметров уже, чем у меня. Руин просто чародей. Впрочем, я всегда знала, что он отличный маг.

– Мам…

– А грудь на два сантиметра больше. И бедра…

– Мам…

Бедра на три сантиметра шире, чем у меня. А ведь ты не рожала. Руин просто молодец. Уверена, мне он грудь сможет увеличить сразу на два размера. Мне пойдет, правда?

– Мама, не надо, прошу тебя.

– Чего не надо? Думаешь, мне не пойдет?

– Не меряй меня, пожалуйста. И дай мне что-нибудь надеть.

– Да, конечно.

Моргана с облегчением натянула на себя одно из платьев матери и сунула ноги в ее туфли. Платье было довольно открытое, и девушке снова стало неловко. Она уже привыкла стесняться каждого сантиметра своего тела. Но, взглянув в зеркало, поразилась, насколько она хороша в этом платье, и теперь уже застеснялась своей красоты.

Девушка едва сумела уговорить мать не бежать немедленно к сыну, дать ему отдохнуть. У двери своей комнатки принцесса поймала за мохнатое ушко пробегающего гремлина и велела принести завтрак на троих. Голод мучил ее все сильнее, и нетрудно догадаться, что раз он настолько сильно донимает женщину, то мужчины должны быть голодны просто как волки.

В комнате ее братья по-прежнему дремали, но сон их постепенно становился все более зыбким, все более легким. Когда она вошла, Руин, не открывая глаз, протянул к ней руку.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, прикасаясь к ее пальцам. Безошибочно, словно видел сквозь веки.

– Терпимо, – прошептала она. Сказать громко почему-то не получилось.

– Суставы не болят?

– Нет.

– Хорошо. – Он провел ладонью по лицу, словно Руками хотел разлепить глаза. Безрезультатно. – Ты довольна?

– Ой, Руин, о чем ты спрашиваешь? Это что-то потрясающее… Ты видел? Ты видел, что получилось?

– Мне не надо смотреть. Я и так знал.

– Ты и раньше знал, какая я?

– Именно. – Руин наконец смог приоткрыть глаза и улыбнулся ей. Улыбка получилась вымученная. – Главное, что теперь ты здорова.

– Ой, Руин. – Она опустилась на пол и прижалась к его коленям. – Ты просто чудодей.

– Почти… Дэйн, открывай глаза. Я же знаю, ты не спишь.

– Откуда ты можешь это знать? – не шевелясь и не открывая глаз, поинтересовался младший брат.

– Оттуда. Спящие дышат громко. А ты уже минуты три как перестал сопеть. Да еще и болтаешь.

Дэйн слегка шевельнул головой.

– Врешь, – отчетливо произнес он. – Ничего ты не можешь слышать. Я сплю, и не трогайте меня.

– Ладно, этого я тоже не слышал. – Руин дотянулся до брата ногой и слегка толкнул того в бедро. – Вставай. Надо двигаться, чтоб ток энергий снова пришел в норму. Слышишь?

– Не слышу. Я сплю. – Младший сын властителя с кряхтеньем приподнялся и сел. – Тебе надо, ты и шевелись… Да что со мной такое? Ты меня что, палками бил?

– Я к тебе не прикасался. Согласен, надо было взять чуть меньше энергии. Может быть. В любом случае я следил, чтоб не причинить тебе вреда.

– А ты уверен, что не причинил? Ни ног, ни рук не чую.

– Попрыгай.

Из– под кровати Морганы выглянули три гремлина, мигом накрыли на стол, раздернули шторы, открыли окно и исчезли. Один из гремлинов по пути хотел сцапать валяющийся на полу гематитовый браслет, но Руин запустил в него тапкой, и пушистое существо, немного похожее на помесь похудевшего поросенка и шиншиллы, взвизгнуло и метнулось под кровать. Принцесса залилась негромким смехом – уж больно забавны были ужимки гремлина.

– Знаешь, я думаю, мне надо заказать все новое. Все – от белья до тапочек.

– Прекрасный повод обновить гардероб. Деньги нужны?

– Зачем? – Она лучезарно улыбнулась. – Счета от портных и кружевниц приходят во дворец. На общий счет семьи. Отец никогда не упрекал меня в излишнем мотовстве, не велел тратить поменьше, так что, один раз пустившись в разгул, я его приказа не нарушу.

– Ты никогда не расходовала много.

– Конечно. Охота украшать жирную тушу. Но теперь… – Девушка мечтательно подняла глаза к потолку, поглаживая свою талию.

Руин посмотрел на нее очень серьезно.

– Не стоит тебе «теперь» особо наряжаться.

– Почему? Думаешь, мне не пойдет?

– Тебе, как красивой – по-настоящему красивой – женщине, пойдет абсолютно все. Но я даю тебе хороший совет, и поверь, тебе лучше ему последовать. Не надо слишком выделяться. И наряжаться в чересчур яркие и чересчур открытые платья не стоит.

Моргана ответила ему чарующей улыбкой. Она цвела от счастья и потому казалась поистине ослепительной. «Ты такой же, как все мужчины», – подумала она. Ревность Руина, впрочем, показалась ей естественной. Разве не его она всегда любила больше всех на свете? Она и не помнила уже, как после любой неприятности, любой обиды, любого потрясения (в том числе и после того зрелища, которое вселило в нее непреодолимый ужас перед мужчиной) она неизменно бросалась за спасением к брату. А вот он об этом помнил.

Моргана не стала спорить, а Руин – продолжать наставление.

Теперь, когда она выглядела совсем иначе, чем прежде, девушке казалось, что она и дышит по-иному, и видит. Мир, прежде монотонно-серый, расцветился радугой. Когда пришли портные, которым принцесса отправила приглашение через слугу, и раз вернули перед ней самые яркие ткани, она ощутила, как Вселенная засияла всеми этими красками. Касаясь шелков и бархата, девушка наслаждалась их нежностью, их лаской и мыслью о том, что теперь-то она может позволить себе любой наряд. Ей хотелось всем улыбаться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});