В бесшумном полете гналась я за ним - Мацей Сломчинский

рот, затем закрыл его, а потом снова открыл. Он вынул из кармана серебряную монету и подал ее Алексу.

— Да, — сказал он тихо. — Значит, ты знал, кто убил Бедфорда, и ничего не говорил?

— Я не понял, — поднял брови Джо, — что ты хочешь этим сказать?

— Ну, я надеюсь, что этой дамочке не удастся отвертеться, когда мы припрем ее к стенке таким доказательством, как это!

— Что ж — посмотрим. Судя по тому, что мы видели в кабинете, убийца Гордона Бедфорда не похож на абсолютного глупца. Но я ведь могу и ошибаться!

— Конечно, ты ошибаешься! — сказал Паркер и энергично направился к двери, но на полпути остановился и оглянулся. — А вообще, что ты имеешь в виду, Джо? — с подозрением спросил он.

— О, ничего! Бери свою миссис Джудит Бедфорд и допрашивай ее, — Джо развел руками. — Меня очень, ну очень интересует лишь как она выглядит, и больше ничего, а кроме того, кажется мне, что дело идет к концу.

— Да? — Паркер пожал плечами. — Ладно, сейчас я ее сюда приглашу.

Он вышел и некоторое время вполголоса говорил что-то Джонсу за дверью, потом вернулся и медленно подошел к столу. Он молча стоял, глядя на дверь. Джо, который хорошо его знал, улыбался. Он знал, почему Паркер стоит. Джудит Бедфорд была женщиной, значит, он не мог принять ее сидя, но она была в его глазах также и убийцей, и он не хотел вставать, как только она войдет, как это подобало бы сделать, встречая обычную женщину, которой следует выказать должное ее полу уважение. Поэтому он ожидал ее стоя.

Дверь открылась.

Хотя, поднимаясь с кресла, Джо и не выдал своего изумления, но это стоило ему огромного усилия. Женщина, которой он подвинул стул, приглашая жестом руки сесть, могла бы соответствовать самым различным представлениям, но он никогда бы не предположил, что она является женой Сирила Бедфорда. Низенькая, очень худая и слегка согнувшаяся вперед, она выглядела, как горбунья без горба. Но наиболее поразительной была ее голова с абсолютно седыми волосами, с лицом, покрытым сетью мелких морщин. Ее муж, который был отнюдь не мальчиком и даже не молодым человеком, мог бы спокойно представлять ее как свою мать. При этом двигалась она легко и энергично, и именно лишь по ее движениям Алекс понял, что ей не больше чем пятьдесят один-пятьдесят два года. Двадцать с лишним лет назад она, Джудит Спенсер, встретила на своем пути молодого, красивого великана. Влюбилась ли она в него с первого взгляда? Наверно. Что она думала, когда он проиграл в карты все ее немалое приданое? И что она думала, когда он ушел на фронт, оставив ее без единого пенса и совершенно не заботясь о ее судьбе? А когда война закончилась и он к ней не вернулся? Может, она возненавидела его? А может, напротив, — она неустанно любила его, понимая, что это может быть лишь односторонняя любовь, как любовь матери к плохому ребенку?.. Во всяком случае, она приняла его снова, когда он вынужденно вернулся, шантажируемый своим столь демонстративно порядочным братом. Страдала ли она из-за этого? Наверно…

Паркер уже открыл было рот, но Джо громко кашлянул и быстро спросил:

— Вы не могли бы бросить нам хотя бы лучик света на это дело? У нас очень много трудностей, если говорить честно. По некоторым данным, мы можем предполагать, что в супружестве сэра Гордона Бедфорда и миссис Сильвии Бедфорд не все ладилось так, как этого хотелось бы желать. Можно даже считать, что лишь неведение сэра Гордона предохраняло этот союз от неминуемого разрушения, если можно так выразиться. Как ваш супруг, так и секретарь покойного утверждают, что за два-три часа до смерти сэр Гордон не проявлял ни малейших признаков желания совершить самоубийство. Он был в полном порядке и готовил вместе с ними работу на сегодня… Тем не менее, мы обнаружили его мертвым после того, как он выпил чашку кофе с цианистым калием. А перед ним лежало письмо, в котором он прощался со своей женой в самых нежных выражениях… а в качестве причины добровольного ухода из жизни называл свою нечестность в торговых делах, если можно это так сформулировать.

— То есть, вы хотите сказать, что Гордон считал себя злодеем, а свою жену — ангелом? — спросила Джудит Бедфорд спокойным, но слегка дрожащим от эмоций голосом. Было видно, что она пытается подавить в себе нарастающий взрыв чувств.

— Ну, примерно так это выглядит.

— Это ложь, — сказала она коротко.

— Почему вы так считаете?

— Потому что даже ребенок, который провел бы с ними полдня, сразу бы понял, что Гордон — чист как хрусталь, а она. У Сильвии был роман с другим мужчиной!

— Отдаете ли вы себе отчет в серьезности обвинения, которое бросаете в адрес женщины в тот момент, когда идет следствие по делу о возможном убийстве ее мужа?

— Я еще никогда в жизни не солгала! — Джудит Бедфорд посмотрела на Алекса своими маленькими разгневанными глазами. На ее бледном, покрытом морщинами лице выступил румянец кирпичного цвета. — Я знаю, что говорю, и не привыкла к тому, чтобы столь молодые люди, как вы, указывали мне, как я должна себя вести.

— Это весьма похвально, что вы еще никогда не солгали, — Джо серьезно покивал головой, опуская вторую часть того, что она сказала. — Но я повторяю: мы тут ведем расследование, результат которого может оказаться катастрофическим для возможного убийцы сэра Гордона. Утверждение, что его жена была близка с другим мужчиной, а быть может, любила его, выставляет ее в очень неблагоприятном свете, и тот, кто это утверждает, обязан доказать, что он не выдвигает голословных обвинений. Откуда вам известно, что так было?

— Поскольку моя комната расположена по соседству с комнатой этого молодого человека, я слышала достаточно, чтобы быть в этом уверенной.

— Через стену?

— Есть общий каминный дымоход, который соединяет эти две комнаты, поскольку оба камина соприкасаются, — сказала Джудит Бедфорд немного тише. Она снова покраснела, но на этот раз не от гнева, а от смущения.

— И что же вы услышали?

— Очень многое. Достаточно, чтобы понять, что Сильвия без ума влюблена в этого молодого человека. Примерно за несколько минут перед двумя часами ночи я слышала собственными ушами, как она сказала, что не любит Гордона, более того — что она его просто ненавидит и убьет собственными руками, лишь бы не ехать с ним завтра в Америку.

— Этот молодой человек — мистер Рютт?

— Ясно — ведь других молодых людей здесь нет.

— И что он ответил?