Кукушкин остров - Елизавета Шендрик

Мартта убрала руку ото рта.

— Поговорим об этом? — Парень положил ладони на её коленки, выжидающе смотря в глаза.

— Всё в порядке, — соврала она, вымученно улыбнувшись.

— Да? А мне так не показалось. — Он перебрался на диван и прижался к ней плечом.

— О, ты принёс покушать. — Мартта отстранилась от него и придвинулась к столу рассмотреть блюда: картофельные дольки с кетчупом, луковые кольца, начос, запечённые мидии, обжаренные в сухарях шарики, треугольники, напоминающие кесадилью. — Сам готовил?

— Старался специально для тебя.

— Приятно. А пить что будем?

— У меня есть предложение, от которого ты точно не откажешься.

— Заинтриговал, говори.

— Сыграем в бильярд. Проигравший пьёт кружку медового пива залпом и честно отвечает на заданный вопрос. Тебе же есть восемнадцать?

— Исполнится в декабре.

— Заменить на сок?

— Нет. Давай играть.

Макситали изучил людской мир достаточно хорошо, чтобы уметь пользоваться причудливым изобретением под названием смартфон. Доставка еды по клику явилось для него занимательным открытием. Принятыми в людском мире деньгами он не пользовался, используя охотно врождённые способности. Внешность Макситали не являлась настоящей. Он принимал облик тех, кого беспощадно поглотил. Конкуренцию собранных лиц ему вполне мог бы составить зал ликов из «Игры Престолов». Для Мартты у него была заготовлена слезливая история о семье, слепленная из просмотренных сериалов и фильмов. Ничего же страшного не случится, если он немного поиграет с ней.

Мартта играла в бильярд несколько раз, когда семья Пак гостила у двоюродного брата Роберта на даче. Не думала, что ей когда-либо пригодятся полученные навыки. Поглощённая собственными заботами, Мартта не прилагала усилий узнать его получше, за что чувствовала угрызение совести и собиралась наверстать упущенное. Она прикинулась полным нулем. Макситали рассказал правила игры, натёр бильярдные кии мелом, показал, как держать и бить по шару. Первая партия игры завершилась её победой, выражавшейся в том, что новичкам везёт. Мартта попросила рассказать о себе. Другого Макситали от неё и не ждал.

Он принёс цветную вырезку из тонкой бумаги, где маленький мальчик, стоя между взрослыми, держит за хвост речного окуня. Макситали выдал картинку из журнала за семейную фотографию. В красках рассказал, что их плавучая база пользовалась широкой известностью, предоставляла гостям комфортабельный отдых вдали от городской суеты. «Аделья» вмещала себя до 25 отдыхающих. Его семья организовывала круизы, выездные пикники, рыбалку. Жил он на плавучей базе с первого дня рождения — река Вуола и озеро Лаола, роднее твёрдой земли. Удочку научился держать раньше, чем ходить. Морскому делу родители обучали по мере взросления. Друзьями считал тех, кто часто возвращался на борт их судна в поисках новых приключений. Общение с ровесниками не задалось, в школе все завидовали его жилищу, а учителя вели себя благосклоннее, когда отец давал в конверте билеты на недельное проживание в «Аделье».

— Родители подарили мне катер на восемнадцатилетие, — грустно произнёс Макситали.

— Ого! — не сдержала Мартта удивления. — Ты так сказал об этом, как будто тебе до сих пор не разрешают на нём гонять.

— Я был бы счастлив, будь оно так. Родители вышли протестировать его в Лаолу и не вернулись. Катера, как и их тела, не нашли. Искали два месяца. — поникнув, закончил Макситали блистательно правдоподобный рассказ. «Аделья» не была связана с парнем, чью внешность он использует, и до вчерашней ночи принадлежала отшельнику. Он скормил его плоть детям Ловитар, душой полакомимся сам.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось столкнуться с болью утраты так рано, — сочувственно произнесла Мартта. — Не знаю, что страшнее, когда дети хоронят родителей или родители детей.

— Живых, когда хоронят живых, — серьёзно сказал Макситали, многозначительно посмотрев на неё.

Она промолчала, но по отразившейся печали на её лице, он понял, что задел за живое. Словесная битва с ней приводила его в сильное возбуждение. Завладеть Реглин силой слишком просто и неинтересно. Мартта марионетка, лишённая эмоций, может наскучить. Мартта, поддающаяся укрощению, сама выберет его и отдаст сердце. Макситали прилёг на бок, положив голову ей на коленки.

— Наверное, мама с отцом хотели бы, чтобы я продолжил семейное дело. Но без них всё теряет смысл. Для кого мне стараться?

— Для меня, — робко произнесла она, погладив Макситали по плечу.

— Лаура не позволит драгоценной внучке водиться с таким парнем, как я.

— Бабушку я беру на себя, — с удовольствием произнесла Мартта. — Но в последнюю встречу с ней, мне показалось, что она не очень к тебе расположена. Может, я чего-то не знаю?

— Может и так, — в своей манере ответил он. — Сможешь спросить об этом лишь обыграв в следующей партии, — бросил Макситали вызов и, поцеловав её в ладонь, поднялся на ноги.

— Я тебя уделаю. — Мартта встала, взяла мел и натёрла умело кончик кия. — Вот увидишь.

— Ты точно до этого ни разу не играла в бильярд? — с подозрением спросил Макситали.

— Сейчас не твоя очередь задавать вопрос, — колко ответила девушка. — У тебя зеркало вместо вешалки? — Она посмотрела на висящий банный халат.

— Увы, но спрашивает только тот, кто выиграл.

— Так вставай и бери свой кий в руки!

— Мартта, я ведь могу неправильно понять твой посыл, если продолжишь говорить со мной требовательным тоном, — сострил Макситали, играя бровями.

— На что намекаешь?

— Придётся выиграть, чтобы я ответил.

Мартта проиграла три партии подряд. Медовое пиво ударило ей в голову, развязало язык, оставило во рту вкус пряности с кислинкой. Покрасневшие, перед второй партией, уши теперь горели, будто кто-то на расстоянии начал обсуждать нелестными словами, а в народные приметы Мартта верила.

Макситали на правах победителя задал три вопроса, она прозвала его неправильным Джином, но, придерживаясь условий игры, честно выложила как жила до приезда в Порканниеми и выяснила про биологическую мать (парень не упустил возможности напомнить об обещании на кладбище), рассказала в какие неприятности влипла с бывшими друзьями, приехав сюда. Но Тварь в рассказе приукрасила, выдав за заблудшего лося. Слова лились из неё, словно потоки бурной реки, вырвавшиеся за пределы дамбы. Выболтанного Марттой хватило бы с лихвой на толстенный том биографии.

— Давай на днях ещё раз сыграем, только поддайся пару раз, я тоже хочу о тебе всё знать, — заигрывающее произнесла она.

— Я привил тебе игровую зависимость? — Макситали подвинулся к ней, положил локоть на изголовье спинки дивана. Она сидела боком, подперев рукой голову.

— Тебе следует взять ответственность и позаботиться обо мне.

Макситали воспринял буквально: резко повалил девушку на диван и, нависнув сверху, сильно сжал запястья рук. Мартта испугалась, ощутив неприятную пульсацию в области шеи, что напомнило об одном из неприятнейших сновидений. Макситали почувствовал, как она напряглась, переплёл их пальцы рук, стараясь держать