Лира Истра против магистра - Лина Алфеева

к чему я клоню, и развили тему:

— С таким мужем нигде не пропадешь!

— Мужчина, владеющий бытовой магией, будет хорошим хозяином.

— То есть из военных вы моих учеников уже списали?

Всего один вопрос — и адептки изящной магии, которые в жизни не выстраивались в шеренгу, проделали этот трюк не хуже закаленных боевых магов. Девушки стали по стойке смирно и приготовились внимать “главнокомандующему”, неожиданно явившемуся с проверкой.

— А мы тут… столовую изучаем, — робко пояснила я, в этот раз покинувшая “Цветник” в облике Тины.

Сама Тина заявила, что и носа из нашей комнаты не высунет, пока лорд Сартарэн значится ее телохранителем.

— И как вам перемены, адептка Лаварди?

— Неожиданные. Означают ли они, что мы возвращаемся к учебе?

— Кое-кто уже неплохо себя проявил. — Лорд Сартарэн кивнул Фейне. — Завтра продолжим.

— Буду признательна, — с достоинством ответила Фейна.

И с чего это ей так понравилось тренироваться с серым лордом?

 

***

 

Ученики Сартарэна отдраили и перестроили только правое крыло замка на первом этаже. На втором, как нам сказал магистр Сларус, все было по-прежнему. Но все равно масштаб изменений впечатлял. Я почему-то думала, что боевые маги умеют только ломать, крушить и взламывать, а бытовая магия в какой-то степени относилась к созидающей. А еще боевые маги умели лихо гонять на досках для воздушного серфинга. Покончив с экскурсией, мы высыпали наружу и замерли при виде парней, летающих на досках из ангара. Точнее, упражнялась только половина, остальные тренировали меткость, расстреливая живые мишени слабенькими снарядами.

Магистр Сларус сказал, что у нас сегодня занятий не будет, и до ужина мы вольны заниматься чем угодно. Вот мы и решили полюбоваться на парней, раз уж иных развлечений в академии больше не осталось. Беседки отняли, доступ в город закрыли, пикник у ручья не устроить, а толковые косметологи сами разбежались. Информация о прежнем рабочем месте господина Зилина отпугнула от него девушек. Когда он заглянул к нам и осторожно поинтересовался, не хотим ли мы понежиться в волшебных потоках косметической магии, все дружно решили, что и так красивые. А господин Зилин пусть на других птичках тренируется.

Кстати, о птичках…

Понять бы, как работают доски, на которых летали ученики Сартарэна. Летучки. О таких артефактах я раньше не слышала.

— Вижу, леди Лаварди, вас заинтересовали эти доски, — заметил подошедший магистр Сларус.

Остальные девчонки покосились на меня с недоумением. Они считали, я должна думать исключительно о своей магии. Я и думала, о своей.

— Пытаюсь понять, как они работают. Что поднимает их в воздух?

В моем родном мире предположили бы, что маги левитируют и себя, и доски, но фокус в том, что в Элькрасе левитации не было, как и телекинеза. Здесь не умели удерживать предмет силой мысли, зато можно было задействовать невидимый магический поток, если знать, где он протекает, и суметь его подчинить. Лорд Сартарэн уже получил карту местных потоков магии, вот почему он так обрадовался летучкам. Благодаря ним его адепты учились работать с неизвестными ранее реками магии.

Такие реки пронизывали весь Элькрас. Крупицы наследия элементалей растекались и в земле, и в воде, и в воздухе, и в огне. Источники света и тьмы были точечными и привязанными к определенным территориям, зато магия стихий была везде, как и низшая нечисть, которая ею подпитывалась. Но самой загадочной и зловещей аномалией этого мира был Разлом, возникший на месте финальной битвы Света и Тьмы. Он был шрамом на землях Теневого королевства и воротами, охраняемыми магами Серого дольмена.

Всё это я знала из курса истории магии магистра Сларуса. Моложавый мужчина не провел с нами ни единого демонстрационного урока, я не видела его в деле как мага, но он дал мне не меньше, чем Ферран. Вот и сейчас я чувствовала, что магистр Сларус готов поделиться знаниями.

— Для активации летучек важна не сила мага, а его концентрация и способность чувствовать природные потоки. Магия может быть любой. На этих досках успешно летают как маги-разрушители, так и целители с созидателями. Думаю, магия иллюзий тоже способна пробудить летучее дерево.

— Гов-ворят, магия иллюз-зий — редкость, — промямлила я, радуясь, что сейчас притворяюсь не Фейной, не умеющей лепетать или заикаться.

— Редкость, — спокойно подтвердил магистр Сларус. — Поэтому год назад я выступал за прием в академию Ревинтора безродной Лиры Истры. Вы же помните её?

Пришлось изобразить мучительный мыслительный процесс, а потом кивнуть.

— Та девушка дольше всех пробыла на вступительном экзамене. Никто не верил, что она поступит. Кхм! Эта Лира же даже руны не знала. — Я отчаянно надеялась, что “хмык” вышел достоверно презрительным.

Я опасалась, что магистра Сларуса разочарует моя реакция, но он лишь хитро улыбнулся:

— Эта безграмотная впечатлила всех экзаменаторов. Лира Истра была зачислена в академию, но почему-то пропала. Куратор Лакс утверждал, что она получила более выгодное предложение.

Лакс!

Я испытала прямо-таки жгучее сожаление из-за того, что этот лживый хлыщ находился вне зоны досягаемости. Жуткие глюки перед сном ему были бы обеспечены!

— Звучит так, словно вы сожалеете о ее исчезновении, — осторожно заметила я.

— Сожалею, — серьезно подтвердил магистр Сларус. — Я побывал в разных уголках Элькраса, но впервые мне попался такой невероятный неограненный алмаз.

— И в чем же была уникальность этой Лиры Истры?

— В бесстрашии. Она использовала свой дар, не опасаясь последствий. Ее экзамен был сложнее, чем у других…

Сложнее? Да меня едва не утопили!

— Но она не испугалась и смогла нанести ответный удар.

Никого я не била. Просто стрессанула и создала осьминожку. Я и сейчас порой развлекалась созданием подвижных иллюзий. Лучше всего у меня получалось воплощать то, что я видела в родном мире. Так, обычные кошки выходили у меня живее крылатых из Элькраса. Если земная кошка и прыгала, и мурлыкала, и когти могла поточить, то милые местные пушистики напоминали плохо смазанных роботов. Ферран говорил, что все это из-за недостатка опыта общения с животными. Но если честно, то я и не торопилась его получать. Если для того чтобы воплотить местного крокодила, мне придется с ним пообниматься или на нем