Путешествие в каменный век. Среди племен Новой Гвинеи - Арни Фалк-Рённе

— Но воины-лугваты не знают нашего священного оружия. Они убеждены, что самое сильное оружие спрятано в холиме. Поэтому они убьют нас своими стрелами, а потом съедят. Ведь они уверены, что, поступая таким образом, они действуют правильно.

Так говорил Нденгген, самый старший из нас.

Туан Стэн положил ему руку на плечо, посмотрел в глаза и сказал:

— Не бойся, только верь! Но если хочешь, у тебя еще есть возможность по тропе через горы вернуться в Корупун. Ни я, ни Фил на тебя не рассердимся.

— Нет, — ответил Нденгген, — если один из нас побежит, они увидят, что мы боимся. И как бы ни было мне страшно, я останусь с вами. Мое бегство означало бы вашу немедленную смерть.

Он был прав. Теперь уже было поздно поворачивать обратно. Часть воинов-лугватов зашла нам в тыл и перерезала тропу, ведущую в горы. Они с криком окружили нас большим кольцом, прыгая и потрясая копьями. Туан Стэн крикнул им, что мы пришли с миром и хотим рассказать, как можно жить по-новому. Но они не понимали его слов. Из круга вырвался один из воинов, он вплотную приблизился к Стэну, выхватил стрелу и натянул лук, целясь в сердце туана. Его примеру последовали остальные. Внезапно наступила тишина, прерываемая лишь жужжанием москитов и кваканьем лягушек.

Вперед вышел пожилой человек, кажется, его звали Сумбо, он пользовался известным влиянием в деревне. Я плохо понял, о чем он говорил, потому что изъяснялся он на особом диалекте, на котором говорят только воины высокого звания. Если женщина услышит, что мужчина говорит на таком языке, она должна вонзить в живот холим мертвого врага с такой силой, чтобы сразу умереть. К этому диалекту прибегают только в самых торжественных случаях.

Сумбо кричит туану Стэну, чтобы мы немедля убирались из Лугвата, не то нас убьют. Они не разрешают нам воспользоваться тропой, по которой мы пришли, верно, там находится дом духов их умерших предков, и они не хотят, чтобы мы проходили мимо него. Нам не остается ничего другого, как идти вперед. Но наступила ночь, и на небе не было луны. Мы стали подыскивать место, чтобы разбить лагерь. Десятка два мужчин, в основном молодежь, следовали за нами по пятам, продолжая выкрикивать угрозы. До нас то и дело доносились фразы: «Я съем твои ладони! Подожди, пройдет совсем немного времени, и фаланги твоих пальцев будут лежать в нашем мужском доме!»

В ответ на эти угрозы туан Фил предложил спеть псалмы. Но мы были настолько напуганы и так устали, что не могли выдавить из себя ни звука. Тогда запели оба туана. Однако их голоса не могли заглушить криков воинов, и вскоре туаны перешли на молитву. Через некоторое время все затихло. Видимо, воины возвратились в Лугват. Стэн и Фил упали на колени, благодаря бога за избавление.

Нденгген предложил тотчас отправиться в путь.

— Завтра они снова, как рой пчел, окружат нас, — сказал он.

На это туан Фил ответил, что в темноте идти нельзя, ибо не видно тропу. Так мы и просидели всю ночь напролет под проливным дождем, не имея возможности разбить лагерь и не зная, что делать дальше. Туаны Стэн и Фил не решились идти до Ниниа вдоль реки Хелук: ведь именно в тех местах два года назад Стэн был тяжело ранен стрелами. К тому же слух о нашем бегстве из Лугвата достигнет района Хелук раньше, чем мы до него доберемся. Мы не сомневались, что туда уже послали гонцов, чтобы предупредить воинов в деревнях.

Мы попали в западню. Возвращаться по тропе через горы в Корупун невозможно, продолжать путь в Ниниа через враждебно настроенные селения на реке Хелук слишком опасно. Туан Стэн предложил направиться через долину Сенгбирит к северу и подняться в горы. Наверху есть перевал, ведущий в долину одной из горных речек Анггерук, где лютеранская миссия имеет свой отдаленный пост.

— Никому из посторонних еще не удавалось перейти этот перевал живым, — сказал Нденгген. — Это земля воинов-викбунов, и они убивают и съедают каждого, кто попадется им на пути.

— Можешь ты предложить другой путь?

— Нет.

— В таком случае трогаемся с первыми проблесками рассвета.

Весь следующий день мы шли вдоль долины Сенг. Нас то и дело окружали лугваты. Они будоражили жителей окрестных деревень, крича повсюду, что мы пришли уничтожить их священные предметы, а потому духи предков повелевают нас убить. Ночь мы провели в заброшенной хижине, и это была страшная ночь. Из темноты все время доносились угрозы расправиться с нами. Все мы, четверо носильщиков, были перепуганы до смерти, да и обоим туанам было не легче. Утром, когда мы собрались в путь, увидели, что нас окружили вооруженные воины из соседних деревень Валоховак, Силивам, Сенгамбут, Келе, Апокеле и Нисалок. Вскоре они приблизились к нам настолько, что мы могли хорошо видеть их лица. Я сам из племени яли, поэтому мне было ясно, что нас ожидает. У яли есть определенные места, где происходят сражения и убивают врагов. После боя там начинается пиршество: победители танцуют, разделывают тела убитых врагов и варят их.

И я и трое других носильщиков дани уже издали заметили такое место. От прошлого празднества здесь осталась помятая трава, на краю поляны виднелись остатки земляных печей. Воины стали подражать кукованию кукушки, что возвещало о предстоящем нападении. Я подумал, что они дадут нам пройти мимо поляны и спуститься к тропе вдоль берега реки, поросшего густыми зарослями. Туаны Стэн и Фил, видимо, тоже заметили что-то неладное и, будучи добрыми и душевными людьми, приказали нам идти вперед. Передо мной шли Ндигинияк, Нигитангген и Нденгген. Мы уже углубились в заросли, когда сзади послышался яростный рев. Мы обернулись и увидели, как туан Стэн, замыкавший колонну, протянул руки к атакующим и вскричал: «Я пришел к вам с миром!.. Выслушайте меня, прежде чем стрелять!» Поздно. Его тело пронзило множество стрел. Туан Фил, спрятавшийся за большим камнем, видя, как убивают его товарища, кричал: «Вы убили моего старшего брата!» К нему устремились воины-викбуны. Получив несколько стрел в живот, он бросился в заброшенную хижину. Что произошло дальше, никто из нас уже не видел.

Носильщики-дани устремились в горы, а наперерез мне, не переставая пускать стрелы из лука, бежали четверо воинов. Стрелы пронеслись совсем рядом, но не задели меня. Я бросился в терновник. Колючки рвали кожу; чтобы не ослепнуть, я вытянул перед собой руки. Тело покрылось кровоточащими ранами от бесчисленных колючек, но я продолжал бежать по скользкой тропе, пока не достиг большого болота. Там я стал свидетелем смертельной схватки Нденггена с молодыми викбунами, которые развлекались тем, что вгоняли ему длинные бамбуковые ножи в низ живота. Они настолько увлеклись этим занятием, что не заметили меня. Чтобы добраться до перевала, мне надо было проскочить мимо них. Я спрятался в кустах и почувствовал, что погружаюсь в ил. Вскоре викбуны прикончили Нденггена и поволокли его к земляной печи. Я услышал, как один из них сказал: