Бозон Хиггса - Ярослав Веров

При мысли о Кэше злость в меня клыками вгрызлась — грызь, грызь, грызь. Эх, почему это Зубастику так повезло в жизни! И он даже нормально взломать блок не может! Ух, как это меня всё бесит! Три дня назад — и ни слова мне?! Был бы Кэш моим опекуном…

Да ещё Марсианин… Во время наших развлечений он себя прилично вёл. На подрывную деятельность смотрел без удивления, а когда стража нагрянула — драпал без суеты. Даже Пончик и то больше нюнек обычно разводит, чем этот пришелец забагованный. Ух, бесит! Потому что так спокойно на опасность реагировать могу только я! Люблю острые ощущения, это позволяет чувствовать себя живым, а не каким-то придатком к Каналу. Я вечно лез, куда не надо. Ещё до того, как Кэша встретил и про Мировую Революцию узнал. А уж после того, как узнал, — тем более. Но это — я. А этот пришелец откуда такой взялся? Разве что и в самом деле с Марса.

— О, ты, наконец, соизволил прийти… — Прядки пушистых волос пощекотали моё лицо.

Ну вот, что за жизнь! Ни подумать, ни расслабиться.

— А что, не надо было? — огрызнулся я, закрывая все приложения внутри и открывая глаза снаружи.

— Не груби старшим, — Кисонька нависала надо мной пышногрудой нависалкой. А вот интересно, у кого бюст больше — у Трынделки или у моей законной опекунши? Воспоминание о Трынделке пришлось кстати.

— Тебя в школу вызывают. Хотят моё поведение обсудить. Сходи завтра, ага?

— О боже! — Кисонька наклонилась ещё ниже, и её светлые локоны колечками устроились на моих щеках. — Можно подумать, мне больше нечем заняться, как обсуждать твоё поведение с этими… — И она губки сделала пышным бантиком. — Зачем тебе вообще школа? Ты уже сейчас можешь вместе со мной на Канале работать. Через пару недель ты всё равно совершеннолетним станешь, а с твоими мозгами…

— Ага, с моими альфа-мозгами марсианского производства, — ухмыльнулся я.

У Кисоньки сразу система зависла. Глазёнки выпучились, губочный бантик развязался, даже грудь перестала соблазнительно колыхаться. Во, всегда б она была такая — неподвижная. Проблем было бы меньше.

Но отвисла Кисонька быстро.

— Так, дорогой, что это за новая выдумка? — Она шумно втянула ноздрями воздух.

— Выдумка? Дорогая, а вот фигли ты бы психовала из-за какой-то выдумки? Давай-давай, выкладывай, моя радость, что ты знаешь про жизнь на Марсе?

— Жизнь на Марсе?! Какой бред! Где ты только такого нахватался? — Кисонька перестала давить на меня своим весом, скинула конечности с дивана, присела рядышком. И лицо от меня отвернула. Ха, будто бы я не знаю, чем она сейчас занимается! Наверняка уже к Каналу подключилась, это даже по голосу понятно — такая насыщенная эмоциями безучастность бывает только тогда, когда взаимодействуешь с миром и внутри, и снаружи.

— Где я могу чего нахвататься, как не в школе?

— Больше в эту школу ни ногой! — В голосе Кисоньки от обычного мяуканья и следа не осталось, только скрежет железными когтями по стеклу. Не зря подчинённые её Стальной Гадюкой величают. Впрочем, такой она мне даже нравилась.

Я тоже сел на диванчике, за плечики её приобхватил.

— Ну и чего ты взъелась?

— Ничего… — ответила она после минутного подвисания. — Сложный был день. Да и ты тоже проблем добавляешь… Опять мне пришлось со Стражей Правопорядка ситуацию разруливать. И когда тебе только это надоест? Я, конечно, понимаю, подобное поведение — обратная сторона избыточной социализации. Поэтому и терплю. Но всё же нормальные дети так себя не ведут…

— Давай не будем про «нормальных детей», а? А то так и к вопросу о «нормальных опекунах» подойти недолго… — огрызнулся я.

За свою жизнь я семь раз менял условия опеки. Никого из тех, на чьём попечении я находился, нельзя было назвать в полном смысле «нормальным». У каждого был свой задвиг — то на один мозг, то на другой, то на оба сразу. Как там Кисонька сказала? «Обратная сторона избыточной социализации»? Ага, видимо, оно самое — что поделать, если сейчас в мире существует всего два типа людей. Либо адекватно социализированные трупики, удовлетворяющие все свои потребности через Канал. Либо избыточно социализированные «управители человеческим ресурсом и бла-бла-бла», которые от своей избыточности бесом бесятся. Как Кисонька. Как все мои бывшие опекуны. Как я. Вот кто тут больший «внесистемник» — вампиры несчастные или те, кто во главе системы стоят? Впрочем, ещё есть Кэш.

— Ну что с тобой происходит, а? — Рука Кисоньки прошарила по ёршику моих волос. — Может пора заканчивать с детскими выходками? Ты просто губишь свою жизнь среди этих… отбросов! Будь ты немного серьёзнее, давно мог бы вести свою программу, не хуже чем этот клоун Виски Фью!

— Я ненавижу Канал…

— Конечно. Если бы ты его любил, ты был бы среди обычных «подключённых», а не среди тех, кто будет руководить подключением других и…

— … и бла, бла, бла, — закончил я за неё, а потом потянулся и сказал примирительно: — Пошли лучше баиньки.

Кисонька снова взлохматила мои вихры, а потом, испустив вздох, эквивалентный ста граммам тротила, покорно кивнула.

Хакнуть спящую утомлённую Кисоньку оказалось делом не хитрым. А что, не одному Зубастику опекунов взламывать!

Что у неё в мозгах творилось — мама, не горюй! Похоже на старую трансформаторную будку. На каждой извилине знак «Не подходи, убьёт». Блок на блоке. Я, чуть ли не на ощупь, продирался сквозь закрытые зоны памяти, пытаясь отыскать ссылки на слово «Марс». В какой-то момент мне показалось, что я потянул за нужную нить — она уходила в блок «Корпоративные проекты». Заархивированный с паролем блок.

Ух, как я к нему ни подбирался — и так, и этак. И никак! Тут злость, до этого момента меня лишь слегка подгрызавшая, все внутренности едва не выгрызла. Явно моя дорогая опекунша что-то про Марс знает! Вот только что?! И откуда?! Нет, надо ещё раз пароль подобрать попробовать!

И только я собрался это сделать, когда в голове кукукнул звоночек вызова. Сообщение? Чёрт, как не вовремя.

«Очень срочно. Открой дверь, пожалуйста» — вот такой фразочкой порадовал меня красивый красненький конвертик. Лучше бы не радовал. Сообщение было с незнакомой линии, но я пребывал в слоновой уверенности, что отправитель не кто иной, как пришелец с Марса.

Я зевнул. Потом ещё раз зевнул, отключился от Кисоньки, натянул джинсы и черепашкой поплёлся вниз — срочно систему безопасности отключать и двери открывать.

Как и ожидалось, моим ночным гостем оказался Марсианин.

— Прости за беспокойство, — заявил он с порога с невозмутимостью кирпичной стенки. — Но мне больше идти некуда. У меня проблемы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});