Отвергнутые (СИ) - Ульяна Лаврова

не была готова. Приоткрыв дверь, я вертела головой, чтобы понять, где он. Но его видно не было. Вот и хорошо. Выбежала и направилась в глубь леса. Как и хотела, успела сделать все, что намечено и уже бегом возвращалась к карете. Оставалось совсем чуть-чуть, когда я почувствовала крепкие руки у себя на талии, дух захватило и я буквально взмыла в воздух. А в следующее мгновение я уже сидела боком на лошади и смотрела в наглые глаза Медека.

— Попалась! И долго ты от меня бегать собираешься?

Обещание

Гейла

Я фыркнула и отвернулась, сложила руки на груди. Все равно можно было не держаться, Медек слишком крепко прижал меня к себе.

Наблюдала, как группа тронулась. Карета тоже поехала, мы же как стояли, так и остались стоять. Вот, мимо нас проехал Боул, он даже не взглянул на меня! Друг, называется.

— Даже не смотри на него, — прорычал мне на ухо Медек.

От его голоса я поёжилась.

— Почему это?

— Потому что ты моя, — его голос звучал ровно, даже немного небрежно.

От этого, почему-то, стало еще обиднее. "Его значит?" Как можно быть таким двуличным? Но я продолжила начатую игру:

— И давно я твоя? — я старалась, чтобы голос звучал ровно, но злость, вперемешку с обидой, не давали этого сделать.

Прошло несколько секунд, а ответа я так и не дождалась. А мне так хотелось хоть что-нибудь услышать от него. Я не смогла справиться с желанием отдалится, сбежать, хоть что-то сделать и я перекинула ногу через шею коня, вцепилась за гриву и попыталась отодвинуться от Медека.

— Не отпущу, — и он еще сильнее придвинул меня к себе.

Рык отчаяния сорвался с моих губ.

— Нам надо поговорить, — снова его спокойный голос.

Как он может быть таким равнодушным? Раздражает!

— Нам надо ехать, все уже давно ушли! — сообщила своё наблюдение, рыча.

Понимала, что надо успокоиться, но не могла.

Медленно, ничего не говоря, Медек развернул коня и мы неспешно поехали в том направлении, что и остальные.

— А можно двигаться быстрее? Нам надо догнать остальных!

— Нет. Нам надо поговорить.

— Не хочу я с тобой разговаривать! Понимаешь?! Не хочу!

С губ готовы были сорваться слова, намного более грубые. Хотела сказать, что я его ненавижу, но это не было правдой. Я едва сдерживала себя. От этого волна бессилия, обиды, злости захлестнула с новой силой и я почувствовала, как первые капли слез сбегают по моим щекам. Все. Я устала это держать в себе. Тут же я услышала тихое "Прости", но это только увеличило поток слез.

Так мы и ехали. Я, пытающаяся сдержать слезы, и молчаливый, но напряженный Медек. Он больше не пытался со мной заговорить, а я потихоньку пришла в себя. Начинала понимать, как я сейчас была не права. Еще в карете хотела поговорить, но не знала как. И только появляется такая возможность, я устраиваю истерику. Красотка! Мне было стыдно за себя. Понимала, что сейчас первым он не начнет разговор. А я не знала что сказать, как завязать диалог?

Покрутив в голове вопросы на которые хотела бы получить ответ, я все же решилась:

— Я не хочу привыкать к тебе. Я не знаю, что будет завтра. Сегодня ты со мной, завтра ты от меня убегаешь. Это нечестно по отношению ко мне, понимаешь?

— Я согласен, я был не прав. Поэтому и извиняюсь перед тобой. Я не смог вовремя разобраться во всем, многое не видел и не замечал. Но благодаря тебе все изменилось, благодаря тебе я могу быть с тобой. Я и завтра буду с тобой, и послезавтра, и всю жизнь. Я никуда больше не уйду, если ты сама этого не захочешь.

— Почему? В знак благодарности? Или потому что твой зверь не хочет уходить от меня?

Медек почему-то рассмеялся. А мне стало обидно.

— Тебе кажутся смешными мои предположения?

— Нет, извини меня за мое неуместное веселье, — к нему снова вернулся серьёзный тон.

— Помоги мне, хочу видеть твои глаза.

Не останавливая коня, он начал меня разворачивать. Чуть склонившись вперед, схватил меня за ногу и начал вертеть.

— Эй!

Я даже не успела сообразить, что происходит. И как так получилось, что я уже еду лицом к нему.

Уже было открыла рот, чтобы высказать своё недовольство, но он меня опередил:

— Вот так лучше, теперь я вижу твое лицо.

Задрав голову, я посмотрела на него и поразилась, столько было тепла во взгляде, никогда не видела, чтобы на меня кто-то так смотрел. На губах же у него блуждала легкая улыбка.

“Какой обворожительный наглец”, - подумала я, но вслух так ничего и не произнесла.

Обняв меня, он притянул меня к себе. Мне ничего не оставалось, как обнять его тоже, прильнуть к его груди.

— У меня нет таких качеств, которые позволили бы мне быть с человеком лишь потому, что я ему благодарен, — продолжил он разговор, о котором я уже и позабыла, — я не такой. Поэтому первое твоё предположение отметаем. А вот над вторым я смеялся потому, что только для части моего зверя ты являешься истинной. Скажу честно, эта часть не так уж велика. Поэтому, нет, не из-за зверя я хочу быть с тобой, а потому что именно я этого желаю сам. Всегда хотел, но не разрешал, не допускал, боялся. Боялся, что мой зверь может тебя убить. Ты и сама все это знаешь. Но сейчас понимая, что рядом со мной тебе ничего не угрожает, я хочу быть с тобой. Правда есть одно но, то с чем ты возможно не сможешь смириться.

— Это с чем же?

Я даже откинулась назад, заглядывая в его серьёзное лицо. Мне было интересно с чем, по его мнению, я смогу не смириться.

Я наблюдала как он хмурится.

— Я думал, это очевидно для тебя.

Я отрицательно покачала головой и продолжала вопросительно смотреть, ожидая ответа.

— Возможно…, - начал он. Затем оборвал сам себя, — Если…, - и снова оборвал.

Я наблюдала, как он мнется, подбирая слова. Ну что там такое, что он даже не может сказать об этом.

— Ну же, — поторопила я его.

— Ты представляешь, какой ребёнок может у нас родиться?

Я смотрела на него и не могла поверить, что он это произнес. Вот почему он не хотел быть со мной! Больно. Обидно. Все так хорошо начиналось. Я поверила, что нужна ему.

— Пусти меня, — зарычала я, — не хочу с тобой ехать!

Но не тут-то было. Он снова прижал меня к