Куда пойдет Путин? Россия между Китаем и Европой - Александр Рар

Европейские войны за газ

Перекрыть газовый кран — Транзит как оружие — Газовая война — Нефтяная война — «Северный поток» как освободитель — Вина взвалена на Украину

Центр головного офиса «Газпрома» в Москве — диспетчерский зал ЦПДД[11]. Там всегда рады иностранным гостям. На огромном настенном экране можно отчетливо разглядеть каждую ветку трубопровода, ведущего из Западной Сибири и Каспия на Запад. Контролеры круглыми сутками отслеживают путь следования природного газа. Они нажимают на кнопки, открывают и закрывают шлюзы, ведут телефонные переговоры с компрессорными станциями, расположенными на магистральных трубопроводах, и следят за тем, чтобы газохранилища (ПХГ) были подготовлены к любым непредвиденным обстоятельствам. Как телевизионные кадры прилунения, транслировавшиеся из центра управления полетами в Хьюстоне, демонстрировали превосходство США как сверхдержавы, так и светящаяся и мерцающая карта на стене символизирует притязания и амбиции новой энергетической сверхдержавы — России.

В новогоднюю ночь 2005/06 года, когда повсюду на планете стреляли пробки шампанского, в центральном офисе «Газпрома» состоялась невиданная доселе миром демонстрация силы. По телевизору показали, как шеф «Газпрома» с холодной улыбкой перекрывает газовый кран своей соседке Украине. Но что произошло? В рамках переговоров о вступлении России в ВТО Запад годами настаивал на повышении российских внутренних цен на газ и нефть до мирового рыночного уровня, чтобы не искажать конкуренцию на энергетическом рынке. Украина вступила в ВТО задолго до России. Киев ратифицировал Энергетическую хартию вместе с соответствующими законами о транзите. Таким образом, Киев принял западные правила игры. Однако страна постоянно имела задолженность по оплате российских газовых счетов. Каждый год Украина покупала природный газ из России на 10 миллиардов долларов США. К концу 90-х годов долговое бремя возросло почти до двух миллиардов долларов. Но каждый раз проблема долга решалась с помощью особых политических договорённостей. За задолженности рассчитывались в счёт оплаты за транзит российского газа и за аренду расположенной в Крыму базы российского Черноморского флота.

Москва постоянно пыталась заманить Украину в единое экономическое пространство и проявляла готовность в случае ее вступления на годы вперед снабжать Киев дешевым газом. «Газпром», приверженный идее восстановления бывшего советского энергетического комплекса, уже давно лелеял мечту завладеть стратегическими газотранспортными сетями Украины. Если бы Киев уступил газопровод России, то он смог бы получать сколько угодно газа по внутренней российской цене. Постоянная задолженность Украины происходила от того, что Киев был не в состоянии понизить потребление энергии и потому в больших количествах откачивал из газопровода для собственных нужд транзитный газ, предназначенный для Запада. Москва обвиняла Украину в воровстве, а Киев аргументировал тем, что пошёл бы на уступки в вопросах размещения российского Черноморского флота и транспортных тарифов.

Необходимо было найти выход из этого латентного конфликта. Через украинскую территорию проходило j 80 % поставляемого в Европу российского газа и почти четверть общего количества газа, импортируемого ЕС. Таким образом, Украина являлась транзитной страной стратегического значения. Путин и Шрёдер в 2002 году; считали, что они были на пороге решения проблемы. Они разработали идею международного консорциума для украинской газопроводной системы. Более 90 % украинской трубопроводной системы устарело. На модернизацию инфраструктуры по предварительным подсчетам требуется 15 миллиардов евро. Украинские трубы должны перейти во владение украинских, российских и европейских энергетических концернов, которые бы и оплатили их модернизацию. После этого газовый транзит осуществлялся бы на трехсторонней основе. Однако украинское правительство объявило национальную транзитную систему не подлежащей продаже, а Парламент назвал ее важнейшим символом национального суверенитета. На самом деле Киев не хотел ни с кем делиться ежегодно получаемыми за российский транзит двумя миллиардами евро, составлявшими значительную часть государственного бюджета. Правительственные круги Москвы и Киева к тому же хотели сохранить коррупционные схемы в газовом бизнесе.

В 2004 году Украина стояла на пороге вхождения в единое экономическое пространство, но тут разразилась «оранжевая» революция. Пророссийски настроенный восточный украинец Виктор Янукович и прозападный Виктор Ющенко вступили в схватку за власть. Последний выиграл, после чего взял курс на быстрое вступление в НАТО и Евросоюз. Это привело к холодной войне между Москвой и Киевом. Путин предостерегал Ющенко от вступления в Североатлантический альянс. Историческая «колыбель» средневековой России, Киевская Русь, не должна была оказаться в чужом союзе безопасности. Когда украинский президент необратимо повернулся к Западу, Россия начала требовать от своей соседки оплату за газ по ценам мирового рынка. Но Ющенко не мог согласиться с повышением установленного тарифа с 40 до 100 долларов за кубометр и заморозил выплаты. В ответ на это «Газпром» перекрыл газ. Чтобы не замерзнуть, Украина, как и в прошлом, продолжила откачку горючего из экспортной трубы, ведущей на Запад.

ЕС был в ужасе. Впервые за последние 40 лет газовой торговли «братская» война славянских государств угрожала ощутимым дефицитом импорта энергии в Европу. Сначала Запад взял под свою защиту предположительно более слабого соперника — Украину. На Западе бытовало мнение, что поставкой дешевых энергоносителей Россия обязана компенсировать бывшим республикам СССР прошлую советскую колонизацию. Но ведь поставщик электричества так же «отрубил» бы электричество немецкому частнику, не заплатившему по счетам. Между Западом и Россией в то время существовало немало и других спорных моментов, так что рефлексивные обвинения в адрес России соответствовали определенной логике. Но Запад не заметил, что Украина использует свою транзитную монополию в качестве орудия шантажа по отношению к России (и ЕС) точно так же, как Москва применяет свою ресурсную монополию в качестве инструмента противодействия сближению Украины с Западом.

Газовая война со всеми вытекающими из нее негативными для европейского потребителя последствиями в последний момент была всё же предотвращена. Ющенко согласился на более высокую цену. Однако впоследствии газовый конфликт вспыхнул снова. Причины оставались теми же: Москва требовала оплату по мировым ценам, Украина не платила, а страдал ЕС. Во время следующей газовой войны 2009 года поставки в некоторые страны ЕС на Балканах прекратились. Люди мерзли. Чтобы не потерять свой западный бизнес, «Газпром» выполнял обязательства по отношению к государствам Евросоюза, пытаясь поставлять заказчикам обещанный газ через транзитные газопроводы. Но внезапно газовую трубу перекрыли. Украинская сторона использовала газопровод для того, чтобы перекинуть газ с запада страны в индустриальные восточные районы, остро нуждающиеся в топливе. Брюссель проявил растерянность и бессилие. ЕС оказался заложником «братской» войны между Россией и Украиной.

Час расплаты для обеих стран наступил позже. Однако, сперва Брюссель должен был разнять «бойцовских петухов». Это было легче сказать, чем сделать, потому что теперь на Украине открылся внутренний фронт. В газовом конфликте президент Ющенко и премьер-министр Тимошенко занимали разные позиции, а Путин умело столкнул их лбами. В переговорах с Тимошенко Путин достиг половинчатого компромисса: Украина согласилась с российскими ценами, а за это сомнительную фирму «РосУкрЭнерго», по слухам, финансировавшую партию Ющенко, заменили на другого посредника — «Нафтогаз», который, в свою очередь, был близок Тимошенко. В ответ на это Ющенко предложил Евросоюзу идею создания международного консорциума для технического обслуживания и управления украинской газотранспортной системой — но без России. То, что «Газпром» не должен был войти, было бессмысленной затеей, так как газопроводы можно было наполнить только российским газом.

К сожалению, для Восточной Европы одним энергетическим конфликтом дело не обошлось. Холодной зимой 2007 года Россия перекрыла газовый кран другой стране — своему ближайшему союзнику — Беларуси. Как и Украина, Беларусь получала нефть и газ по сниженным тарифам. За это Минск не повышал плату за размещение российской военной базы в Барановичах на белорусской территории. Конфликт, собственно, разгорелся вокруг нефти, а не вокруг газа. Еще с советских времен в Беларуси остался ряд нефтеперерабатывающих заводов, снабжаемых субсидированной сибирской сырой нефтью. На ее переработке российская индустрия сама ничего не зарабатывала. Россия дожидалась момента, когда экономика Беларуси придет в такой упадок, что Минск будет готов продать ей весь свой энергетический комплекс, включая нефтеперегонные заводы и трубопроводы.