Кремлевское дело - Николай Иванов

Материалы дела свидетельствуют, что предметом взяток было и женское тело. Мы уже рассказывали, как местные чекисты в течение нескольких месяцев исследовали образ жизни начальника ОБХСС Бухарского УВД подполковника Музаффарова. Подслушивающая аппаратура находилась и в его служебном кабинете. Прежде чем магнитные записи были уничтожены, нам удалось фрагментарно прослушать некоторые из них. Самым бурным у блюстителя социалистической собственности были утренние часы. Вот Ахат в рабочем кабинете. Приятный женский голос – первая посетительница. Щёлкнул ключ в двери кабинета. И вскоре – уже не надо никаких пояснений – магнитофонная лента бесстрастно фиксирует сопенье, характерные всхлипы и вздохи. И так – почти каждый день, вроде утренней гимнастики. В длинном списке фамилий посетительниц, в основном, торговые работники. Большей частью из числа «провинившихся»: недостачи, обсчёт покупателей, незаконные уценки товаров. За сокрытие следовало платить, но Ахат великодушно предлагал взамен сексуальные услады. И женщины, многие, кстати, замужние, соглашались: ведь так дешевле. Но когда объект любовных утех приедался, привередливый начальник ОБХСС вновь начинал расчёты деньгами.

Может поведать уголовное дело и такой сюжет. У офицера милиции четверо детей и красавица-жена, на которую загляделся секретарь обкома партии. Не уступить старшему по должности – невежливо. Жена милиционера на многие годы становится любовницей партийного вожака, зато муж-рогоносец стремительно растёт по службе. Секретаря переводят в другую область, и он забирает с собой и подругу с мужем, которого назначает на высокий пост. Но «честность» – превыше всего. Трогательная дружба семьями не мешает партийному секретарю получить с мужа любовницы на сей раз 50 тысяч рублей – за должность.

Вот другой пример.

Из показаний X.:

«…Он вызывал меня в любое время дня к себе в кабинет. Я брала с собой папку для бумаг и шла к нему. Заходили с ним в комнату отдыха, дверь он плотно закрывал, хотя это были лишние предосторожности. Никто бы не решился к нему зайти без разрешения. Неприятно было и то, что он всегда спешил. Он даже не давал мне полностью раздеться. Делал своё дело и выпроваживал меня. Я выходила от него ещё не остывшая, и мне казалось, что все работники видят моё состояние. Было очень стыдно проходить через приёмную… Когда он не выезжал в командировки, то вызывал меня и два и даже три раза в неделю, иногда реже… Как-то у меня были месячные, он рассердился и мне пришлось удовлетворить его желание другим способом. Однажды я не выдержала, попросила его оставить меня в покое. Тогда он напомнил, что моя должность заведующей отделом обкома партии стоит больших денег и желающих занять этот пост немало… О нашей связи догадывались многие, догадывался и муж. Но что он мог сделать с первым секретарём обкома…»

В процессе расследования выявлено немало случаев, когда партийные функционеры содержали подружек не только для собственных утех. В качестве живого товара их предлагали республиканскому и московскому начальству. Расплачивались же с гетерами за государственный счёт: обеспечивали квартирами, автомашинами, представляли к наградам, назначали на выгодные должности, даже «избирали» депутатами. Однажды приходит в кабинет один из следователей нашей группы и сообщает, что допрашивал одну такую девицу и на вопрос о том, депутатом какого Совета она является, не смог получить внятного ответа. Случай любопытный. Зашли побеседовать. Симпатичная девушка, 26 лет, не замужем. Объясняет, что раньше была депутатом горсовета. На последних выборах её опять куда-то избрали, но она не знает – в городской или областной Совет. На сессии, естественно, не ходит. «А зачем мне это?» – говорит совершенно искренне. Кстати, через несколько месяцев узнали, что функционер-покровитель выдал девушку замуж за своего подчинённого и обеспечил квартирой.

Шестилетнее кропотливое расследование даёт право утверждать, что в какую бы область, какой бы район на карте этого региона мы не ткнули пальцем, везде можно было обнаружить своих рахимовых, кудратовых, абдуллаевых. Менялись лишь фамилии, обстоятельства конкретных эпизодов, но неизменной оставалась суть порочной системы, где культ денег и грубой силы, алчность и безнаказанность, круговая порука стали нормами жизни и поведения партийных мародёров.

Диктатура КПСС нанесла непоправимый ущерб всем народам нашей страны. Серьёзно пострадало и население азиатских республик. Именно здесь большевистское правление приняло наиболее чудовищные формы, и в то же время закрепилось наиболее прочно. И поныне марксисты-ленинцы чувствуют себя здесь вольготно, лишний раз подтверждая, что восточный деспотизм мало чем принципиально отличается от коммунистического режима.

На смену эмирам, ханам и курбаши пришли новые с партбилетами в кармане и наглой пропагандистской тарабарщиной на устах. Кстати, можно обнаружить и прямую преемственность, когда бывшие муллы, баи, ханские отпрыски становились партийными руководителями, плодя новую элиту. Нигде больше в нашей стране не наблюдалось такого жуткого социального неравенства: узкий круг партийных миллионеров и их ближайшего окружения и огромные массы забитого, замордованного, запуганного, зачастую живущего далеко за чертой бедности народа. За его счёт кормилась вся эта наглая и чванливая знать. Она и по сей день заинтересована в том, чтобы вечно держать этот народ в страхе и нищете, не допускать инакомыслия, пресекать тягу к свободной и богатой жизни, к установлению демократических институтов. Вот почему наиболее прочную паутину мафия сплела именно в южных регионах страны. Десятилетиями здесь создавалась обстановка, при которой были невозможны разоблачения крёстных отцов мафии и верных им оруженосцев. От вмешательства центральных правоохранительных органов вся эта паутина только слегка дрогнула. Кремлёвские покровители уберегли не только себя, но и региональные группировки от дальнейших разоблачений. В 1989 году эти преступные кланы вздохнули с облегчением. Для закрепления успеха они организовали погромы и резню под видом межнациональных конфликтов. Когда крушение прежнего режима стало очевидным и начался процесс провозглашения независимости, то мафиози вкладывали в это понятие иной смысл, а именно: независимость от разоблачений, свободу и дальше обирать свой измученный народ, в неприкосновенности сохранять все привилегии и капиталы правящей касты. Но уже и в этих разбуженных республиках пробиваются демократические ростки. Новым силам и предстоит продолжить смертельный поединок с мафиозно-коммунистическим спрутом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});