Воронья душа (СИ) - Анна Морион

барсу? Ну, уж нет, умирать я была не намерена и подставлять народ, который на меня надеялся, тоже!

Думай Сильвия, думай!

К счастью, мой разум прожгла интересная мысль, и, постучав золотой ложечкой о кубок, я попросила тишины, и люди вокруг стали затихать. Неужели? А я ведь думала, что мои просьбы будут игнорироваться, как и мои приказы! Возможно, они просто не хотят злить своего короля, и я рано радуюсь, но в данный момент имеет значение другое.

— Мой дорогой жених, вам ведь известно о том, что на моей родине не танцуют ваши танцы? — С притворной нежностью в глазах, я мягко опустила свою ладонь в его ладонь и, с его помощью, поднялась с трона. На лице Дерека отчетливо читалось удивление, но я смело продолжила: — Дабы не посрамить вашу честь, я предлагаю забыть о танце и предложить вам получить удовольствие другим способом.

Вокруг нас волной покатились шепот и насмешки. Из разных углов зала слышались обрывки фраз: «Падшая женщина!», «Еще не вышла замуж, а уже тащит короля в свое ложе!», «Что она может предложить, кроме своего тела?», «Какой срам!». Глупые людишки никогда не умели держать свои языки за зубами!

Властным жестом я вновь попросила тишины, потому что была намерена поскорее закончить этот спектакль. Король, кажется, услышал то же, что и я: выражение его лица сменилось, и теперь он выглядел рассерженным. Мне было понятно почему: какой бы я не была, но я — его невеста, будущая королева, и подобные выражения недопустимы в адрес моей персоны. Дерек уже приоткрыл рот в желании поставить придворных на место, но его словам преградил путь мой указательный палец, который я осторожно приставила к его теплым губам.

— О, мой дорогой жених, не стоит! Я в силах постоять за себя. Думаю, наши гости неверно истолковали мои слова. — На моем лице появилась легкая улыбка. Палец я убрала, но в душе успела порадоваться, заметив, как отвисла челюсть Дерека.

Да, да, у некоторых демонов есть душа! Каким бы странным утверждением это не казалось, но все же оно было правдивым. Большинство демонов не обладают душой, но не потому, что Господь обделил их ею, а потому, что они просто не хотели ее иметь. Поступки некоторых представителей нашей расы настолько отвратительны и ужасны, что им удобнее ничего не чувствовать. Но есть и те, кто выращивает в себе душу, но подавляет светлую ее сторону, ведь тогда им не приходится испытывать боль потери, сожаление, тревогу за близких и другие чувства, делающие их слабыми.

Я же была одной из немногих, кто жил с полноценной душой, ничего в себе не подавляя. Мне всегда казалось, что силен тот, кто может совладать с собой и пережить все трудности, уготованные ему Судьбой. Помимо этого, я желала испытывать то, что испытывают люди. Да, они теряют дорогих и любимых, плачут и мучаются от душераздирающей боли, но рано или поздно на их пути появляется нужный человек, который дарит им новые счастливые воспоминания, светлые чувства и… Любовь. И тогда, словно целебная мазь, они залечивают все те раны, которые так долго разъедали тех несчастных изнутри. Печаль, гнев, разочарование, обида, боль, все это стоит того, чтобы испытать радость, счастье, любовь, тепло, уют, которые нам дарит верный друг или любимый. Разве есть что-то лучше, чем чувствовать? Похоже, только сами чувства, которые мы испытываем.

Избрав для себя такой путь, я отдавала себе отчет в том, что ради лучшего мне придется испытать худшее. Безусловно, между моими чувствами и чувствами людей имелись различия: одно из них — это сила, с которой я ощущала ту или иную эмоцию. Говоря, что я злюсь, я имею в виду, что я охвачена самым настоящим бешенством. И пусть на моем лице царят холодность и непоколебимость, внутри меня испепеляет жар ненависти. Второе различие — это страх того, что душа умрет. Испытывая сильные негативные эмоции, мы, демоны, можем не нарочно или нарочно отключить обе ее половины, как светлую, так и темную. Если это случается, душа исчезает, а демон превращается в хладнокровного монстра, убивающего ради того, чтобы вернуть хотя бы щепотку утерянных эмоций. Ведь рано или поздно любой убийца ищет понимание и наказание. Так почему бы не наказать себя, вернув в свою жизнь боль?

Вернуть душу демону можно, но для этого нужно заключить сделку с Дьяволом, отдав самое дорогое. Увы, гарантии того, что ты не умрешь от всепоглощающей боли, нет. Можно также обратиться к нашим предкам, но они должны счесть тебя достойным: они никогда не вернут душу тому, кто бесцельно убивает всех подряд, в том числе и себе подобных.

Сейчас мне было настолько хорошо от того, что великий Дерек Мёрксверд обмяк в моих руках, что я даже не заметила того, как очутилась в центре зала, с кубком и клинком в руке. Десятки людей устремили свои взгляды на меня.

“Хочешь, чтобы я навеки стала твоей? Хочешь наследника? Так и быть! Только в победителях останешься не только ты! Тебе придется делиться! Я буду преследовать тебя даже после твоей смерти!” — злорадно подумала я, смотря на жениха.

— У нас, демонов, имеется древняя традиция: когда невеста отдает свои руку и сердце мужчине, она должна подарить ему “Танец Смерти”, после чего Сатана свяжет их жизни столь прочно, что даже смерть не разлучит их. — Прежде, чем кто-то успел возразить, я с трудом, но все же оторвала довольно большой кусок подола моего платья и оголила колени. С пышной юбкой выполнить все элементы танца было невозможно.

Толпа ахнула. Дерек по-прежнему стоял в оцепенении, и, кажется, начинал осознавать, что я задумала: его брови поползли к переносице, делая его лицо хмурым.

Начертив клинком в воздухе пентаграмму, я принялась читать заклятие призыва. Даже не имея магических способностей, любой желающий мог пригласить Дьявола на свое торжество.

— Ин Номинэ Дие Ностри Сатанас, Люцефери Экзельси. Во имя Сатаны, Властелина Ваккерланда, Всемогущего и Невыразимого, который создал нас по своему образу и подобию, мы приглашаем силы Ада даровать нам свою мощь. Придите и приветствуйте нас, и пошлите темные благословения нашей паре, которая желает стать одним целым в глазах Люцифера. — Свечи, погасли, погружая зал и всех присутствующих во тьму. Спустя мгновение дубовые двери со скрипом распахнулись, и жрицы Ада в красных одеяниях и с факелами в руках выстроились за моей спиной.

— Ты не посмеешь! — Разъяренный король Калдвинда стремительно приблизился ко мне в тот момент, когда я, порезав ладонь, наполняла своей кровью