Репо (ЛП) - Гаджиала Джессика

— Да, конечно.

— Если только, — вмешался Кэш, его дразнящий тон заставил меня напрячься.

— Если только что?

— Если только у тебя нет к ней чувств, которые могут помешать твоему заданию.

— Не будь смешным, — я закатил глаза.

Это не было ложью. Не совсем так.

Потому что было нелепо испытывать к ней чувства.

Но, как бы то ни было, нельзя было отрицать, что они там были.

Я не знал точно, чем они были, но они были чем-то, чем-то большим, чем они должны были быть: кандидата к члену, босса к подчиненному.

— Это был бы не первый случай, когда один из нас оказался с женщиной из-за чего-то, что поначалу показалось нам смешным.

Да, что ж, это была гребаная правда.

Рейн и Саммер встретились после того, как она сбежала от людей, которые держали ее в плену и пытали. Он защищал ее. Он боролся за нее. Все это было безумием.

Потом Кэш и лидер гребаного Хейлшторма встретились. Черт возьми, если бы кто-нибудь сказал мне, что Кэш, бесстыдная шлюха, в конечном итоге будет с кем угодно, я бы сказал, что это смешно. Не говоря уже о женщине-лидере кучки беззаконных мужчин и женщин.

А Волк и Джейни, да, кто, черт возьми, не подумал бы, что это смешно, что мужчина, который едва мог связать пять слов, в конечном итоге окажется с женщиной, которой всегда было что сказать?

Но все было по-другому.

— Да, чувак. Но никто из вас не отвечал за то, чтобы буквально превратить жизнь ваших женщин в ад и убить их мечты.

— Да, я вижу, что это все усложняет, — сказал Кэш, садясь на другой конец кровати.

— Она едва может заставить себя смотреть на меня половину времени, когда так сильно ненавидит меня.

— Я думаю, ты недооцениваешь ее способность понимать. Она знает, что ты не хочешь все испортить ради нее.

— И она думает, что это жалко с моей стороны, что я не могу сказать «нет» тому, из-за чего я категорически против.

Кэш вздохнул. — Я не знаю, что тебе сказать, Репо. Ситуация хреновая. В конце концов, её выгонят, и она будет обижаться на тебя за это. Но я думаю, ты недооцениваешь, насколько снисходительными могут быть женщины, если ты делаешь это стоящим.

— Ты ведь встречался с Мейз, верно? — спросил я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него с ухмылкой.

— Ты ведь встречался с Ло, верно? — возразил он. — А Джейни? А Алекс? Черт, даже Саммер иногда может быть упрямой занозой в заднице. Они все сильные и не берут пленных. А я, Рейн, Волк и Брейкер никогда не были бойскаутами. Мы облажались. Мы ляпаем что-то не то. Мы выводим их из себя. Но они прощают нас. Ну, знаешь… после того, как они отдадут нам наши задницы. Но, черт возьми, весь этот конфликт приводит к пиздец какому чертовски вкусному сексу, так что вы не услышите, как мы жалуемся.

— Я уверен, что где-то в этом есть смысл, — размышлял я, качая головой.

— Дело в том, что, черт возьми, мужик. У тебя есть работа, делай ее. У тебя есть женщина, которую ты не хочешь потерять в процессе, черт возьми, объясни ей это. Она разозлится. Она будет возмущена. Она выместит все это на тебе, но ты это заслужишь, и ты возьмешь это на себя, а потом, когда все будет сказано и сделано, и все закончится, ты сможешь загладить свою вину перед ней.

— Ты говоришь так, что это дерьмо звучит легко, и ты, черт возьми, знаешь, что так не будет.

— Нет, — сказал он, вставая и хлопнув меня по плечу с такой силой, что я слегка наклонился вперед, — но это того стоит, как ты думаешь? — спросил он, выходя в холл и со щелчком закрывая за собой дверь.

Дело в том, что было преждевременно решать, стоит ли это того.

Я мало что знал о Мейз. Из всех кандидатов она была самой молчаливой о своей жизни до прихода. Правда, Дюк и Ренни и раньше не были большими болтунами о своей жизни, но мы знали их истории. Я знал их призраков, их демонов, их причины для их охраны. У меня не было такого преимущества с Мейз. Я ничего не знал о ее воспитании, о том, что заставило ее искать членства в байкерский клуб вместо того, чтобы быть нормальным человеком. Это было не то, что имело смысл для нормального, социализированного человека. Так через что же ей пришлось пройти, чтобы отправиться в нашу сторону?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тем не менее, я был убежден, что то, откуда кто-то пришел, значило гораздо меньше, чем то, кем он стал.

Если наше прошлое действительно определяло нас, я был бы злобным, жестоким, ужасающим, бездушным калекой и убийцей.

Правда, я был таким.

Но это было не то, кем я стал.

Кем я стал, так это человеком, который никогда больше не хотел быть таким.

Если не считать кошмаров, которые были у меня, и, следовательно, моей постоянной усталости разума и тела, это имело очень мало веса в моей повседневной жизни.

Я чувствовал то же самое по отношению к Мейз.

Мне не особенно нужно было знать, что сделало ее упрямой, упорной, несносной, саркастичной, решительной, но в то же время милой, мягкой и уязвимой. Мне не нужно было знать, как она научилась драться, стрелять и ездить на байке. Все, что мне нужно было знать, это то, кем она была. Она была всем этим. Она была умной и способной. Ее защищали по причинам, которые у нее были, и мне не нужно было знать, чтобы понять.

Не имело значения, какой ее любимый цвет.

Не имело значения, какими были ее самые ранние детские воспоминания.

Не имело значения, считала ли она помидоры и авокадо слишком мягкими и отвратительными для еды.

Что имело значение, так это женщина, рядом с которой я работал, тренировался и проводил время ежедневно.

Это женщина? Да, я подумал, что она, возможно, стоит всех этих хлопот.

Конечно, когда-нибудь я хотел бы узнать все остальное дерьмо. Но я не был настолько бредовым, чтобы поверить, что она предложит такую личную информацию человеку, который может и должен будет использовать ее против нее.

Дело в том, что мне нужно было участвовать в этой долгой игре, если я хотел большего, чем трахаться на поле. Хотя, тот трах в поле, несомненно, был лучшим трахом в моей жизни. Это было грубо, первобытно и просто чертовски… откровенно. Вот что это было. Между нами не было ни преград, ни лжи, ничего, кроме тел, наслаждающихся телами, только осознание связи между нами.

Поэтому, если я хотел получить шанс на повторение, мне нужно было перестать играть в перетягивание каната с Мейз и быть откровенным. Мне нужно было рассказать ей, как все было. Я планировал выгнать ее, но это не меняло того факта, что я хотел попробовать быть с ней.

Правда, это была рискованная игра.

Но если вы хотите выиграть по-крупному, вы должны быть готовы рискнуть.

Я вздохнул, схватил сменную одежду и пошел в ванную, чтобы принять душ.

Я собирался поговорить с ней.

После того, как у нее будет возможность привести себя в порядок и расслабиться.

В любом случае вокруг было слишком много мужчин, чтобы подслушивать.

На следующее утро у нее была ранняя утренняя смена.

Я буду там.

В любом случае, я не сплю.

Глава 13

Мейз

— Что? — спросила я, мой рот слегка приоткрылся, когда мое сердце начало колотиться, и пот от стресса выступил на моей коже.

— Ты слышала меня, Вайолет, — сказал он, подняв бровь. — Я записал номер вчера вечером, когда они не переставали тебе звонить. Потом я был в слишком дерьмовом состоянии, чтобы что-то с этим делать. И сегодня мы все были заняты. Пока я не вернулся немного раньше, чем вы с Репо. Поэтому я немного осмотрелся. Знаешь, что я нашел?

— Что это Центр боксерской подготовки К.С.И. звонил мне? — спросила я, сарказм пропитывал мои слова, чтобы скрыть страх, который пробегал по моей нервной системе. — Ух ты, Шерлок, я так впечатлена твоими навыками расследования. Это было почти так, как будто они были где-то указаны. О, подожди, это же компания… так оно и есть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В ответ на это губы Ренни слегка дрогнули, прежде чем снова сложиться в прямую линию, и я впервые увидела, что он не тот человек, за которого я его первоначально приняла. Он очень хорошо носил свою маскировку: беззаботный, веселый, милый, дурачок с добрым сердцем. Он никогда не оступался, если не считать драки с Дюком, и, что ж, они были мужчинами, а иногда мужчины просто дрались, потому что в их инстинктах было решать проблемы кулаками, а не словами. В противном случае, он был на сто процентов тем Ренни-маскировщиком все время.