Невиртуальная реальность (сборник) - Давид Каспер

Жанна впилась в его губы долгим поцелуем. Потом, обняв его, прошептала:

– Ну пожалуйста, извини меня! Я плохая, я просто привыкла к тебе и стала считать тебя за своего. Знаешь, что такое «межкультурное непонимание»?

– Нет, – Максу было хорошо лежать головой на коленях у девушки.

– А должен бы. Ты ведь из страны, куда приезжают люди из разных стран. Ну, например... – Жанна задумалась. – Ты ведь из России. У вас быть пьяным – в порядке вещей, а для европейца или араба это неприемлемо.

– Ну и что? Какая связь? Я и пьяный никому носы не разбиваю...

– Да нет, ну, например, в России нормально заигрывать с девушкой, хлопая ее по попе...

– Чего?!

– Ну, например. А в Штатах – за это в суд! Так и сейчас. Ну прости, пожалуйста!

– Ты что, на «коммуникации и связи» учишься?

– Училась. «Коммуникация и социальная работа».

– Ну так что ж ты такая бешенная? Понимать должна, не везде удар по носу является выражением симпатии.

– Да понимаю я... – Жанна виновато улыбнулась. – Извини, пожалуйста.

– А я вообще-то хотел «Привет!» сказать. – Максим закрыл глаза. – У нас, в России, так принято: поймаешь девушку, обнимешь и говоришь: «Привет! Пошли на медведях кататься!»

– Ага, рассказывай, у вас там медведи по улицам ходят.

– Конечно, ходят! Которые не летающие...

Негритянка рассмеялась и оттолкнула Макса.

– Ладно, помирились...

– Я еще нет! – обижено заворчал Максим. – Вернитесь, пожалуйста, в исходное положение!

– Обойдешься. Скоро, наверно, ночь начнется, надо готовиться, вдруг ничего не увидим.

– Есть идея. Заведем джип, включим фары, горючего полно.

– Умница.

Макс нашел в машине несколько комплектов армейской одежды, открутил спинки сидений и Жанна устроила вполне сносное место для ночевки.

– Ну вот и хорошо. А то я что-то спать захотел. Странно.

– Ничего странного. Принимай этот мир, как он есть. – Жанна легла на землю и накрылась солдатской курткой.

– А как он есть? Как ты его делаешь – так и есть.

– Я?! А причем тут я?

Максим лег на сиденье, повернувшись к Жанне.

– Дорогая! Не хотел бы тебя обижать, но... – Мужчина задумался, подбирая слова. – Ну... Я ведь знаю, что в пулемете заканчиваются патроны, что чинить машины я не умею, что противостоять атакующей роте мы не можем. Счастье, что ты...

– Что я что? – Обиженная негритянка сжала губы. – Думаешь, я не знала, что патроны кончаются? Что гранату нельзя кинуть на 200 метров? Думаешь, я была уверена, что ты сможешь починить машину? Нет, дорогой! Это ты решил, что я уверена, а значит, все так и будет! Это ты формировал этот мир! У нас говорят, что мужчина – строит, а женщина его направляет. Вот так вот! К счастью ты думал, что я глупая. И, к сожалению, ты вынудил доказать обратное...

– Ты вправду думаешь, что доказала?

– Прячь нос, бледный! Ты здорово меня разозлил! Да, я не знала, что из гранаты нужно выдернуть чеку! Но все остальное – ты!

Ошеломленный Макс сел. Он провел рукой по лбу и расстегнул воротник рубашки.

– Так что, теперь в пулемете будут кончаться патроны?

– Сам виноват!

– М-да. И зачем я начал этот разговор?!

Жанна тоже выглядела озабоченной.

– Это все мужская спесь! Женщин – за людей не считаете!

Максим понял, что задел больное место и решил перевести разговор на другую тему.

– Ладно! Давай думать, что мы имеем. Теперь все серьезно. ОК. Четыре коробки лент для «ДШК», две АК-47 и шесть магазинов к ним. Пистолет «Ерихо» и в нем... – Он достал магазин. – Один патрон. Джип. Все. Гранату я потерял...

– Короче, когда ты понял, что все по-настоящему, – воевать смысла нет. У меня такой план, – девушка провела рукой по щеке и неожиданно улыбнулась. – Утром едем, ищем аэродром. Захватываем самолет и летим в Израиль.

– Да, но...

– Или так, или предлагай другой план!

Макс задумался. Захватить самолет не представлялось возможным. Но, собственно, терять им нечего, и если Жанна не понимает, что это невозможно, значит попытаться можно. А может, она понимает, но он об этом не знает? Черт! Все вконец запуталось! А раз так – шанс есть. В любом случае – надо что-то делать...

– Хорошо. Но где мы будем искать аэродром?

– Это неважно, главное – действовать. И, кстати, не будь слишком доверчивым, я ведь могла и соврать...

– В смысле?

– Мне же не хочется, что бы ты принимал меня за дурочку... – девушка улыбнулась.

– Ну, ты даешь! Как же я буду знать, где правда?

– А я и не хочу, чтобы ты знал...

Максим перевернулся на живот и укусил травинку. Он смотрел на муравья, тащившего соломинку.

«Привет, трудяга. Кажется, этот мир стал совсем настоящим».

Карканье вороны укрепило студента в этом мнении. Негритянка положила ему руку на спину.

– Встряхнись, мужик! Это я должна тебя подбадривать? Где обещанный массаж?

Макс поймал ее руку и прижал к щеке.

– Жанна, милая, ты мне очень симпатична, но, думаю, при любом моем телодвижении, ты меня вконец изувечишь...

Девушка отдернула руку и, ударив лбом в его затылок, зло зашипела ему в ухо:

– Ну и сцыкуны вы, белые! Что, я, по-твоему, должна проявлять инициативу? Сто арабов он не боится! А меня – боится!

Она обняла его и поцеловала в шею. Максим заурчал и, перевернувшись, обхаптил тонкую талию. Прошептал:

– А давай я буду твоим парнем в этой реальности, а в настоящей – Дарананджа, или как его...

– Нет. Нет никакого Даранджи. Но в этом мире ты можешь быть моим слугой. Хочешь?

– Не хочу.

– Тогда моим господином?

– Да. Это больше соответствует цветовой гамме. Я буду добрый господин. Буду давать тебе иногда отдыхать...

Девушка со смехом оттолкнула Максима, но тут же снова прижала его голову к груди.

– Так-то лучше! – Она зажмурилась, подставляя губы.

* * *

Гладя лежавшую на его груди кучерявую голову невидимой в темноте обнаженной Жанны, раскаивающийся Максим с горечью вспоминал, как уверенный в его дон-жуановских подвигах Фукс однажды спросил, была ли у него чернокожая. Его ответ, что он не зоофил, теперь сжимал его сердце обручем стыда. Теперь ему нравилась новое существование, пусть даже и без сигарет. Поцеловав черный лоб он заснул.

9

– Подъем, солдат! Лечь-встать! Ать-два! Смирно–вольно! – Жанна тормошила его с силой молодой пантеры.

Максим открыл один глаз, но, увидев полуодетую смеющуюся негритянку, закрыл его и открыл другой.

– Эй, скво! Солнце еще низко, плантаторы еще завтракают. Чего кудахчешь? Слушай приказ: лежать – бояться! – Макс лежал на животе и попытался поймать ее вслепую.

– Ах, так! – Жанна встала над студентом и опустилась коленями на его спину. Он закряхтел, не пытаясь сопротивляться. – Нас ждут великие дела! Слоны трубят, знамена реют! – Она застегнула солдатскую куртку. – Все готово, чтобы взять Багдад!

– А зачем нам Багдад? Нам нужен самолет, чтобы улететь к жидам. Там нам дадут мацу и споют «Хава Нагила», тряся пейсами. – Максим извернулся и, свалив Жанну, прижал ее спиной к земле. Счастливо смеясь, девушка сучила коричневыми ногами.

– На Багдад! Нам нужны рабы и наложницы! Я хочу персидский ковер! Хочу жемчужное ожерелье!

Макс поцеловал ее и рывком поднялся.

– А мне нужна зубная щетка.

Присев три раза, он распрямился, попытался достать пальцами траву и пошел к джипу. Там он соединил все четыре пулеметные коробки. Получилась одна длинная лента. «Жанна не знает, что пулемет может перегреться, значит, заклинить не должно». Магазины он сцепил по два, закрутив найденной изолентой и всунув между ними патрон. Вернул на место спинки сидений, проверил воду и масло.

– Машина боеготова! – Доложил он. – Настроение личного состава... – он посмотрел на улыбающуюся негритянку, сменившую длинную юбку на зеленые штаны и связавшую внизу армейскую куртку так, что был виден пупок и плоский живот. – Ух, настроение!.. Как же ты все-таки красива!

– Для тебя, милый. Умрешь за меня?

– Запросто!

– Дай мне свой номер телефона, мало ли что... – Жанна поцеловала его в щеку.

– Пиши. Только где и чем?

– Говори, я запомню.

– Ну-ну, – Максим продиктовал номер. – Это Иерусалим. Израиль. Какие еще цифры – не знаю.

– Разберемся, – она легко вскочила на пассажирское сиденье.

– Ладно, давай определимся со званиями. – Мужчина оценивающе посмотрел на Жаннину форму. – У тебя на погонах три полоски. Во всех армиях мира это – сержант. Хорошо. А я должен быть офицером.

Он подошел к куче тряпья и нашел куртку с железными листьями.

– Надеюсь, это не генерал. Хотя здесь – вряд ли, скорее прапорщик. Согласен. – Макс завел мотор:

– Куда?

Африканка задумалась:

– Сначала найдем дорогу. По-моему, она сзади. Там возьмем «языка».

Максим обернулся к спутнице и взял ее за руку.

– Жанна, милая! Даже если это была последняя ночь в моей жизни... Это было... Это было...

Она обвила его шею руками и, притянув голову к своему лицу, заставила замолкнуть.

– Знаю, – прошептала она. – Молчи!..