Остров Дохлого Дракона (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Пустыня так огромна, а горизонт так далёк, что они заставляют человека чувствовать себя маленьким, и как будто он должен молчать.

Пауло Коэльо

Хулкур поднялся к себе в дупло и растянулся на полу. Кожа горела, обожжённая солнцем, ноги гудели после долгого перехода. Юноша попробовал, как учил его дядя – колдун, настроиться на самосозерцание и начать восстановление повреждённых тканей, но что-то мешало сосредоточиться. Мысли бежали по кругу, всё время возвращаясь к таинственной находке и Хулкуру надоело с этим бороться. Он встал, оставив лечение на потом, и достал из заплечного мешка свои сокровища.

Камень приятно холодил разгорячённую кожу, и баньши захотелось вдруг поводить камнем по всем обожжённым местам. И надо же, камень действительно снимал боль, как бы впитывая её в себя, а то место на теле, которого зелёный врачеватель касался, начинало приятно покалывать. За несколько минут Хулкур провёл камнем по всему телу и даже сам не поверил. Все мышцы налились силой, а кожа стала гладкой и свежей как у ребёнка.

Хулкур знал, что для любого волшебства необходимо подпитка энергией, а ведь его чудесное исцеление – это тоже волшебство. Значит, камень обладает определённым запасом магической силы. Баньши пытался припомнить, что же говорил дядя, когда учил его колдовству. Всё пространство вокруг пронизано энергией, нужно только научиться видеть эти линии и пользоваться ими.

Юноша проделал упражнения, позволяющие сконцентрироваться на приёме энергии. Он сел на корточки, скрестив ноги, отключился от всего происходящего и закрыл глаза. Потом мысленно нащупал в себе маятник и начал его раскачивать, всё убыстряя движение, пока он не слился в один полукруг. Затем так же медленно стал тормозить его. Времени уже не существовало. Не существовало мира вокруг. Был только маятник. Наконец он остановился, замер в нижней точке. Хулкур закрыл глаза и настроился на приём энергии. И, правда, множество линий сверкало вокруг. Были бледные жёлтые и яркие как молнии – голубые. Хулкур знал - жёлтые, чтобы отбирать жизнь. Голубые, чтобы создавать, питать, усиливать. Голубой – цвет добра, жизни. Жёлтый – цвет тлена, цвет – осени, цвет – смерти.

Желтых линий было много, умирали насекомые, отдавая свои тонкие лучики в большие потоки. Отмирали листья на деревьях, гибли целые лесные великаны клёны, выплёскивая в мир целые потоки жёлтого цвета. Голубых линий было мало. Ночные мотыльки исполняли танец любви, разбрызгивая голубые искорки. Пробивался росток дерева вместе с тонким лучиком живого света.

Хулкур огляделся. Одно место в его дупле просто переполнялось от голубого свечения. Это сиял зелёный камень. Баньши попытался, как учил его старый колдун, впитать эту энергию и направить её на что-нибудь. Долго выбирал и увидел у подножия своего дерева маленький кленовый росток, слабую голубую искорку. Хулкур осторожно отделил от синего пламени, бушующего вокруг камня, поток толщиной в руку и направил его взглядом к ростку клёна. И произошло чудо. Клён стал расти прямо на глазах, за секунду вытягиваясь на целый метр. Прошла всего пара минут, и великан клён оказался на месте маленькой веточки. Это было неслыханно. Бывший колдун мог вырастить дерево за день, а здесь – всего несколько мгновений. Сколько же энергии таится в этом маленьком камушке. Причём, баньши не устал, как если бы вырастил дерево с помощью заклинания, вбирая энергию со всей доступной территории. Здесь он просто служил мостиком от зелёного камня к клёну.

- О, Херне! – поднял глаза к небу Хулкур, - Имея такой источник жизненной силы можно творить любые чудеса.

Молодой волшебник достал из сундучка с колдовскими предметами книгу заклинаний, доставшуюся от дяди, и стал разыскивать, что ни будь интересное. Святящиеся гнилушки, выращивание растений, заживление ран – это всё он уже пробовал. Вот создание маточного дерева – дерева огромных размеров с дуплом в центре. И заклинание-то не очень длинное. Легко выучить. Вот он завтра удивит всех.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И всё-таки, когда Хулкур полностью освоил заклинание, последние звёзды прощались с лесом, и только Утренняя звезда ярко переливалась на востоке, ожидая чтобы уступить место на небесах самому солнцу. Юный волшебник растянулся на скамье и в предвкушении, как он завтра удивит весь народ, сладко зевнул. И приснилось ему, конечно, как на берегу моря он выращивает прекрасный лес, состоящий из одних только клёнов великанов. И как от него в страхе разбегаются гоблины.

Пробуждение было лёгким и радостным, как в детстве, когда ещё была жива мать. Она подходила к Хулкуру, увидев, что он захлопал своими золотистыми ресницами, и щекотала его травинкой. Мальчик держался изо всех сил, чтобы не засмеяться, и, наконец, прыскал и бросался матери на шею. И оба они заливались счастливым смехом. Сейчас матери не было. Она погибла ещё при нападении драконов. Но ощущение было как тогда. Наверное, это тоже энергия зелёного камня, мельком подумал Хулкур, и сейчас же об этом забыл. Его ждали чудеса. Баньши тихонько выглянул из дупла. В посёлке шла обычная жизнь. Мальчишки стреляли из лука и кидали копья. Женщины собирали ягоды и травки для ароматных мешочков.

Обычный летний день.

Стараясь не привлекать внимания, Хулкур спустился с дерева, разрядил тело, как только мог, и слился со своим любимым клёном, поглощая сладкий прохладный сок. О, Херне, как бы хорошо могли жить баньши, если бы не гоблины и драконы. Откуда в мире берётся зло? Есть ли источник этого зла, и если есть, то нельзя ли завалить его горой, что ли, перекрыть доступ в этот мир. Насытившись, баньши расстался с клёном, уплотнился и приблизился к группе девушек и детей.

В руке Хулкур держал маленькое семечко клёна – крылатку. Постоял, нагнулся, якобы поправляя сандалии, и незаметно воткнул семечко в землю. Потом перебросился парою слов с девушками и так же, не привлекая внимания, отошёл на край поляны. Здесь баньши бережно достал из заплечного мешка зелёный талисман, и, зажав его в руке, сконцентрировался на переброске энергии к ростку клёна. Хулкур на всякий случай дважды прошептал заклинание, позволяющее вырастить из клёна маточное дерево, и направил поток энергии к ростку. Семя ожило через несколько секунд, появился тоненький синий лучик, а за ним по пятам поползла вверх тонкая зелёная веточка. Баньши заметили новое дерево, когда клён уже достиг высоты в два роста гоблинов. Раздались призывные восклицания и детвора, а затем и взрослые баньши стали стекаться к месту колдовства. Дерево до высоты в пятьдесят метров поднялось за несколько минут. Но это было далеко не всё. Теперь клён стал расти в толщину, заполняя собой всю поляну и тесня, разинувших рты баньши. А внутри у него стала образовываться пустота, с оглушительным треском лопалась древесина. Ещё пять минут и огромное маточное дерево, больше чем у короля, с прекрасным дуплом возвышалось на том месте, где только что играли мальчишки, упражняясь в стрельбе из лука.

Хулкур был страшно горд собой. Ещё бы, ни его дед, ни его дядя не смогли бы вырастить такой клён. А он, ещё совсем молодой, смог.

Вдруг сзади чья-то рука легла ему на плечо.

- Надо полагать, это сделал ты?! - Сулкур был не в обычной королевской мантии, а в лёгкой накидке и Хулкур даже не узнал его сразу.

- Я, - молодой волшебник так и не решил, рассказать ли королю о зелёном камне.

- Что ж, это великое чудо. Я прожил на свете, наверное, пять веков и не припомню, чтобы хоть один из колдунов баньши мог вырастить такого великана. У тебя великий дар. Какие у тебя теперь планы? – король цепко смотрел Хулкуру в глаза.

Тот, честно говоря, и не думал ни о каких таких планах. Просто хотел удивить всех, а тут на тебе.

- Мы же вчера говорили, нужно вырастить новый кленовый лес. Где-нибудь на берегу океана, - припомнил колдун свой ночной сон.

- На берегу, - Салкур был поражён, - Но ведь между нами пустыня.

И тут Хулкур понял свой сон. Конечно, нужно перебраться на берег моря. А пустыня будет служить препятствием для гоблинов. Он сразу же выдал это королю.