Досье на адвоката - Наталья Борохова

«Сказать ей, что я знаю убийцу? – не могла решиться Дубровская. – Пожалуй, не стоит. Климов меня предупреждал о том, что лучше до поры до времени держать рот на замке». Но Монро вдруг заявила:

– А ты знаешь, кто убийца?

– Нет.

– Чулочник!

Это слово она произнесла шепотом, но Дубровской показалось, что ясное летнее небо вдруг рассекли молнии и раздались оглушительные громовые раскаты.

– …это маньяк, задушивший нескольких молодых женщин в нашем городе. Неужели ты ничего о нем не слышала? Ты же сказала, что занимаешься адвокатской деятельностью?

Но Лиза смотрела на новую подругу и не могла вымолвить ни слова. Страх парализовал гортань, а ноги стали ватными.

– …рядом с телом Марины нашли белые чулки. Их принес с собой убийца. Ни я, ни Дробыш таких отродясь не носили, – мела языком Николетта.

Когда к Дубровской вернулась способность говорить, она спросила лишь одно:

– Ты не ошибаешься? Марина же не была задушена.

– Он просто не успел это сделать, – сообщила Монро. – Мы с приятелем помешали ему. Ты не представляешь, какой кошмар – находиться в нескольких метрах от убийцы…

Они распрощались с Николеттой. Та отправилась домой заметно повеселевшая, словно сняв с души неподъемную тяжесть. Лиза же едва передвигала ноги. Новое открытие ошеломило ее настолько, что подняться к себе на четвертый этаж казалось ей крайне сложной задачей. Она села во дворе на скамейку, уставившись стеклянным взглядом на стайку воробьев, затеявших шумную возню из-за корочки хлеба.

Итак, если все, что сказала Монро, – правда, значит, ей, Лизе Дубровской, угрожает не просто рядовой убийца. Чулочник – опасный маньяк, который не остановится на полпути.

Кстати, а что ее вдруг так удивило? Ведь это было понятно с самого начала. То, что убийца жестоко расправился с Мариной, свидетельствовало о многом. Он не ограбил ее, то есть корыстный мотив его действий можно было исключить сразу. Вряд ли его ужасный поступок был продиктован местью – они мало знали друг друга. О личной неприязни говорить по той же причине не приходится. Значит, речь идет об убийстве, сопряженном с какими-то тайными причинами, известными только самому кровавому палачу…

– Лиза… Лиза! Что с тобой? – на ее плечо легла чья-то рука.

Это был Андрей! Дубровская вздрогнула, будто через ее тело пропустили электрический ток.

– Ты такая бледная! Тебе плохо?

Елизавета уставилась на Архипова, плохо соображая, каким волшебным образом он перешагнул из ее мыслей в реальность.

– С кем это ты только что разговаривала? – спросил он.

– Это Николетта – танцовщица из «Полночного бриза», – механически ответила она.

– Подруга убитой?

– Да… – помертвевшими губами произнесла она.

Что она сделала! Зачем только она ему это сказала? Всему виной дикий стресс, пережитый несколькими минутами раньше. Он, должно быть, все понял!

Но Андрей насвистывал что-то себе под нос и не подавал вида, что нечаянное известие Лизы его заинтересовало.

– Тебе просто необходимо проветриться, – сказал он. – Может, прогуляемся в парке?

«Где ты придушишь меня за первой попавшейся елкой?»

– Извини, Андрей. Ты прав, я себя чувствую отвратительно. Мне нужно подняться к себе.

– Я с тобой?

– Не стоит, – покачала головой Лиза. – Как-нибудь в следующий раз.

Дубровская не могла вспомнить, когда именно у нее возникла идея получить консультацию психолога. Ей просто необходимо было поговорить с человеком, который мог профессионально ответить на ее вопросы, не удивляясь и не выпытывая, почему, собственно, ее интересуют столь странные вещи.

Вениамин Каретный – вот кто ей должен был помочь. Мамин протеже, кандидат в мужья, сынок обеспеченных родителей, директор психологического центра…

Центр психологической помощи «Эго» ей удалось разыскать без особого труда. Папаша Вениамина позаботился, чтобы наследник делал деньги в престижном районе города, обслуживая богатую клиентуру. Просторный офис, выдержанный в приятных пастельных тонах, полотна модных художников, симпатичная девушка-администратор – все свидетельствовало о том, что врачевание людских душ поставлено в этом заведении на крепкую коммерческую основу и приносит неплохую прибыль.

– Директор ведет прием пациентов только по предварительной записи и в строго отведенные для этого дни, – сообщила администратор, растянув губы в резиновой улыбке. – Я могу порекомендовать вам другого специалиста.

– Нет, мне нужен именно Каретный. Скажите ему, что пришла его знакомая – Елизавета Дубровская.

Девушка немедленно удалилась. Видимо, имя потенциальной невесты оказало на психолога магическое воздействие, потому что через несколько секунд Вениамин Каретный собственной персоной предстал перед Елизаветой. Он рассыпался в любезностях, и Лиза сама не заметила, как оказалась у него в кабинете в удобном кресле и с чашкой крепкого кофе в руках. Психолог вился вокруг Дубровской, усаживая ее поудобнее и предлагая конфеты с ромовой начинкой.

Конечно, он был сильно разочарован, когда выяснил, что визит Елизаветы не имеет романтической подоплеки, а преследует вполне определенную цель.

– Я хотела бы поговорить с вами о психологии серийных убийц, – сказала Дубровская, пробуя на вкус ароматный напиток.

– О чем? – опешил Каретный.

– О маньяках, – невинно хлопая ресницами, сообщила Лиза.

– Зачем вам это надо?

Резонный вопрос! Но Дубровская не собиралась посвящать Вениамина в свои проблемы, поэтому ее ответ звучал весьма обыденно:

– Я пишу диссертацию по уголовному праву, и меня интересуют некоторые психологические аспекты этой проблемы.

Надо отдать должное Каретному. Он оказался настоящим профессионалом и, забыв на время про свою неустроенную личную жизнь, увлеченно поделился с Лизой всем тем, что знал о серийных убийцах.

– …Сам момент причинения смерти не вызывает у таких лиц каких бы то ни было негативных эмоций. Сожаление, сострадание, покаяние – эти слова не из их лексикона. Они убивают легко. Есть среди них даже такие, которые испытывают радость от совершенного злодейства, приятно расслабляются и успокаиваются.

– Господи! Разве можно их после этого считать людьми? Это исчадие ада в оболочке человека.

– Вы не так далеки от истины. Многие из этих монстров достаточно ясно понимают, что не похожи на остальных людей. Они ощущают свое особое предназначение, считают себя исполнителями определенной миссии на Земле. Это поднимает их в собственных глазах. Стоит ли говорить о том, что они не испытывают жалости к своим жертвам, ведь те – букашки, они же – полубоги.

– Скажите, а можно ли серийного убийцу выделить среди толпы? Должны же у него быть какие-то внешние особенности, странности в поведении. Не может же столь опасный преступник выглядеть так же, как обычный законопослушный гражданин.

– А почему нет? – усмехнулся Каретный. – Милая моя, у них на лбу не написано, что он маньяк, поедающий на ужин молоденьких женщин! Если хотите знать, то криминологические исследования в этой области подтвердили, что серийные убийцы внешне – самые обычные люди. Они могут работать школьными учителями и быть примерными семьянинами. Они скромны и любезны с соседями, любимы на работе, безупречны в быту. Темная сторона их личности скрыта от окружающих. Их разоблачение – настоящий шок для родственников и знакомых.

«Стоит посмотреть на Андрея, чтобы убедиться в правоте Каретного. Симпатичный рубаха-парень, знаток французских вин и компьютеров. Но если приоткрыть завесу, становится страшно».

– Я не разбираюсь в следственной практике, – продолжал Каретный, – но я слышал о трудностях, с которыми сталкиваются работники правоохранительных органов, разыскивая подобных типов. Подозрение падает на махрового рецидивиста, а виновником оказывается почтенный глава семейства или примерный студент.

– Но почему они становятся такими? – удивилась Лиза. – Не скрою, меня тоже некоторые считали папенькиной дочкой и паинькой. Я была отличницей. Но ведь это не означает, что в определенный момент моей жизни у меня поедет крыша и я начну охоту на мужчин.

– Истоки такого поведения нужно искать в детстве и юности преступника. У каждого из них, как правило, был определенный случай, эпизод, ставший как бы пусковым механизмом для формирования личности злодея. Это могут быть изъяны в воспитании, внутрисемейные проблемы. Нередко именно нелюбовь собственных родителей, осознание ущербности и неполноценности заставляют искать подтверждение своей значимости таким ужасным способом. Запомните, Лиза, все мы – родом из детства. Оттуда мы берем с собой в дорогу по жизни не только добро, но и пороки. Будете еще кофе, дорогая?

«Все начинается с детства» – так сказал Каретный. Стало быть, ключик к разгадке личности Чулочника нужно искать среди людей, знавших его ребенком. Ничего себе задачка! О детстве Архипова она не знала ровным счетом ничего. Хорошо бы встретиться с его родителями, но искать их неизвестно где было бы глупо.