Под защитой твоей тьмы (СИ) - Островская Ольга

К мужскому рту, кажется, присоединяются пальцы, продавливая вход в моё тело. На краткий миг отрезвляя мой разум привычной настороженностью. Но в следующее мгновение один из них проникает внутрь, оглушая внезапным чувством наполненности. Толкается в меня несколько раз. И струна лопается, взрывая моё сознание невероятным, невыносимым удовольствием. Словно именно этого ощущения мне не хватало. Вздрогнув всем телом, выгибаясь с низкими животными стонами, я пытаюсь сдвинуть колени, ускользнуть от слишком острых ощущений.

Это немыслимо. Так и рассудка лишиться недолго.

Глаза закатываются. Мне чудится, что даже воздух вокруг нас раскалён докрасна.

Но Мартан даже не думает прекращать эту сладкую сумасшедшую пытку. С тихим рычанием целует снова, вылизывая трепещущую плоть, давление внутри становится сильнее. Кажется, там уже два пальца. И они снова двигаются, наполняя меня, растягивая мои мышцы, сводя с ума новым витком разгорающегося удовольствия.

Богиня Пресветлая, я не вынесу. Если он не остановится, я умру…

Но он не останавливается. И вскоре меня снова швыряет в пучину огня, разнося на щепки. Качает на волнах сокрушительных в своей силе ощущений. Горло уже охрипло от стонов. Между ног горячо и мокро. Потом мне, скорее всего, будет стыдно… но сейчас я просто не способна об этом думать.

И лишь когда дрожь в моём теле немного стихает, Мартан убирает свои пальцы, оставляя меня опустошённой и странно удовлетворённой. Целует напоследок лобок. И поднимается обратно, чтобы лечь рядом и притянуть в свои объятия.

Если он сейчас спросит, было ли мне приятно… Не знаю, смогу ли озвучить правду, подобрать слова… Как о таком возможно говорить?

Но он не спрашивает. Лишь улыбается довольно. Устраивает моё вялое тельце в своих объятиях. И обратно натягивает на нас двоих сброшенные одеяла.

И лишь спустя несколько минут, уже начав засыпать и случайно коснувшись бедром кое-чего очень твёрдого и горячего, я вдруг понимаю, что своё собственное желание мой жених так и не удовлетворил.

− Расслабься, Мышонок, − почувствовав моё смятение, Мартан зарывается пальцами мне в волосы, нежно массируя затылок. − Сегодня продолжения не будет.

Наверное, мне надо радоваться. Только отчего же я испытываю лишь растерянность и замешательство?

− Почему? — всё же спрашиваю, не выдержав.

− Так надо, маленькая. Продолжим, когда ты будешь готова. Спи.

Глава 17

− Как ты, милая? — нежно сжимаю холодную руку Олви.

В палате, как и во всем лечебном крыле довольно тепло, но её всё равно заметно знобит. Хотя выглядит она уже значительно лучше, чем вчера.

Моя молочная сестра с трудом отрывает потрясённый взгляд от двери, за которой только что скрылся Мартан, после того, как лично привёл меня сюда и обо всём договорился с мэтром Гримоном. Мою камеристку не на шутку потрясло то, как демон вёл себя со мной, как с полным правом поцеловал, прежде чем выйти, велев сильно не задерживаться. Такого она точно не ожидала увидеть.

− Хорошо, госпожа Адерин, − на осунувшемся лице всё же появляется мягкая улыбка. И её пальцы сжимаются на моих в ответ. — Только кажется, что я целый год проспала и кучу всего пропустила.

− Не год. Всего лишь вчерашний день, − качаю головой.

Хотя она права в том, что за этот день действительно слишком многое изменилось. Я сама изменилась. Невыразимо. Необратимо.

− Целый день это тоже ужасно, − хмурится Олви. − Столько дел, а этот деспот меня тут держит. Как вы там без меня? Кто о вас позаботится? И кто это был в ваших покоях тогда? Как вы спаслись? Ваш жених вас защитил?

− Да, он, − улыбаюсь рассеянно. − Явился, как герой из древних сказаний, и отбил меня у страшного чудовища.

А потом утащил в свою собственную берлогу. И показал такие вещи, о которых я даже не подозревала и представить не могла.

− Жаль, что я этого не видела, − мечтательно вздыхает подруга. — Но зато сегодня не могла не увидеть, что вы, моя госпожа, больше не возражаете… против общества доблестного дэйра. Может, и от замужества с ним больше бежать не собираетесь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Сложно не заметить надежду в её глазах. И во мне действительно больше нет того внутреннего сопротивления, что раньше.

− Не знаю, Олви. Всё так сложно, − опускаю глаза на наши сцепленные руки, чувствуя, что снова невольно краснею. — Он совсем не такой, как я думала. Не такой, какими я привыкла видеть мужчин. Ведёт себя иногда так странно, делает такие вещи, от которых я теряюсь… и не знаю, как мне быть. Не знаю, что чувствовать, что думать… Запуталась я. Очень.

− Если вам нравится то, что он делает, то разве это плохо? — с пониманием смотрит на меня молочная сестра. Слишком проницательно.

− Наверное, нет, − вздыхаю.

Но что если я слишком привыкну, если подпущу слишком близко. Как мне тогда защититься от него? Как сберечь своё сердце и саму себя?

− Олви, я должна тебе ещё кое-что сказать, − вздыхаю ещё раз. — Есть большая вероятность, что Ларус на самом деле самозванец и никакой не лорд Бертион. Из чего следует, что я единственная законная наследница Линденота.

Подруга смотрит на меня, потрясённо распахнув рот, но явно не понимает ещё, к чему я веду. Боги, как же это сложно.

− Я теперь обязана как можно быстрее вернуться домой. В Линденот. Это мой долг, − произношу наконец самую главную новость. — Король приказал ехать уже сегодня.

− Но как же сегодня? — потерянно садится в кровати Олви. — Вы поэтому в платье для верховой езды? Когда отправляемся? Я сейчас соберусь, помогу…

− Нет, милая, − хватаю её за плечи. — Не надо. Тебе нельзя ещё вставать и напрягаться. Ты остаёшься в Террвине, пока не выздоровеешь. Это мой приказ.

− Но как же… − она умолкает поражённо. И по мере осознания моих слов всё шире распахивает глаза. Шепчет с обидой: — Вы меня оставляете?

− Пока ты не выздоровеешь, − уверяю поспешно. − Это займёт всего несколько дней. А потом… дэйр Мартан обещал мне, что тебя с комфортом доставят в Линденот. Если ты этого захочешь, конечно. Сможешь даже лично проследить, чтобы все наши вещи здесь были правильно погружены и доставлены. Но только когда лекарь разрешит тебе вставать.

− Несколько дней, говорите? — уже немного спокойней, бормочет Олви. Вздыхает тяжело. — Ну если так надо, то я потерплю конечно. И приеду сразу, как меня отпустят. Только как же вы без меня будете всё это время?

− Её величество помогла мне отобрать пару служанок, которые будут мне прислуживать в пути. Они, конечно, не заменят тебя, и я буду очень скучать.

Знаю, как ревностно моя молочная сестра относится к своим обязанностям и как ей тяжело их с кем-то делить. Потому в подробности не вдаюсь, дабы не расстраивать её ещё больше. И спешу увести разговор на другие темы.

Обсудив с Олви ещё некоторые важные детали, стребовав с неё обещание прилежно лечиться и слушаться деспота-лекаря, а ещё уверив её, что со мной точно всё будет хорошо, я не особо охотно поднимаюсь. Предстоящая дорога меня пугает, хоть я и стараюсь этого не показывать.

Дверь в палату открывается, и на пороге возникает Мартан.

− Пора идти, Рин, − зовёт, окидывая нас обеих внимательным взглядом.

− До скорой встречи, дорогая, − целую я растрёпанную макушку подруги, сжимаю на прощание её ладони. — Не тревожься обо мне. Я под надёжной защитой. Позаботься о своём здоровье и приезжай, когда выздоровеешь. Я буду ждать нашей встречи.

− И я буду ждать, госпожа Адерин. Без вас мне никак, − шмыгнув носом, порывисто обнимает меня Олви.

Мои руки сжимают её в ответ. Мою самую родную.

Мы никогда не разлучались так надолго.

Чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы, я с трудом отрываюсь от неё, и иду к двери. Не оглядываясь, потому что точно расплачусь.

− Всё в порядке? — накидывая мне на плечи полушубок, спрашивает Мартан. — Готова ехать?

− Да, − киваю, тихо вздыхая.

− Тогда пойдём, нас уже ждут.