Грозный Шторм - Алика Фортис

каюты. Я разве что не искрился.

– Ой! – прозвучало то ли наигранно, то ли нет. Да мне уже по болту. У меня компас по оси сорвало и намагнитило.

– Спровоцировать решила, да, Анют?

– Немножко, – улыбается хулиганка. Глаза хитрющие.

– Ну а получилось «множко», – пройдя внутрь, даже дверь не прикрыл. А зачем? Сейчас всё равно валить отсюда придётся. Правда, ни одному. С добычей.

Анютка лежала на койке, целомудренно прикрывшись одеялом. Одни глаза торчали. Как будто это теперь чем-то поможет. Да как бы не так.

Мысленно выругавшись, подошёл и сгрёб её в охапку вместе с бесполезным одеялом. Она только пикнула что-то неразборчивое, когда закинул её на плечо.

Так и донёс её до своей каюты. И, как запутавшегося в одеяле котёнка, вытряхнул на койку.

– Ну что, Анют? Доигралась? – задал вопрос, а сам всё ближе и ближе к ней двигался.

– Надеюсь, – ну всё, точно до берега не дотянем.

Без лишних церемоний снял с себя боксеры и, проведя рукой по члену, опёрся коленями о койку.

У Анюты глаза были каждый по пятаку. Губы приоткрыла, задышала гулко.

Ну, голым она меня уже видела. Тогда, правда, член не в стоячем состоянии был. Но в целом-то осмотр проведён.

Дёрнул её за щиколотки, придвигая ближе и, подцепив пальцами трусы, стянул по стройным ногам. Майку она сняла сама. Неужели не боится?

Развёл её ноги шире и сглотнул. Гладкая, нежная, сочащаяся влагой розовая плоть. Чуть ли искры из глаз не посыпались.

Накрыл её собой и присосался к губам. Таранил языком, сдерживаясь порыв ворваться членом.

В любой другой ситуации так бы и сделал. Но мысль о том, что она девочка, притормаживала.

Не знаю, как ей, а мне капец как волнительно. Девственниц у меня не было. Как-то не довелось. А сейчас не знаю, как сделать так, чтоб ей было максимально безболезненно. У неё первый раз, а я достаточно крупный. И дефлоратор из меня как балерина. Ни в том, ни в другом никакого опыта.

Ласкал её губы, сплетался языками. С трудом оторвался от этих сочных губ и, не прекращая целовать, спускался ниже. Шея, ключицы, грудь, живот. Всю зацеловывал. Ни сантиметра не пропускал.

Анюта цеплялась за меня пальчиками, стонала в голос, извивалась и дрожала. А мне крышу рвало натуральным образом.

Добравшись до развилки ножек, снова завис. Ещё немного и слюна закапает.

Просунув руки под её ягодицы, подтянул к себе и, поудобнее устроившись на койке, потянулся туда, куда так манило.

– Максим! Ты что делаешь? Не надо, – запаниковала Анюта. На локтях приподнялась и посмотрела на меня так, будто вскочит сейчас и убежит.

Ага, щас. Прям так и дал ей свинтить. Нет уж. Она от меня теперь вообще никуда не денется.

– Расслабься. Тебе понравится, – сильнее обхватив за бёдра, склонился к её промежности.

Провёл языком по сочащимся влагой губкам и чуть было не заурчал в голос. Кайф. На вкус она ещё слаще, чем я думал.

Анюта вцепилась мне в волосы и никак не могла улечься. Крутила бёдрами. То ближе ко мне подавалась, то, наоборот, отползти пыталась. Но куда там! Я её держал крепко, чтоб не отползала.

Ласкал клитор, посасывал, ударял по нему языком и слегка задевал зубами. Когда понял, что Анютка никуда не денется и уже наравне со мной ловит кайф, оторвал одну руку от бедра и проник пальцев в неё. Продолжал ласкать языком и растягивал пальцами. Узкая, тугая. Даже палец обхватывала как тисками.

– Боже… Максииим…, – застонала в голос, выкрикивая моё имя.

Кончала у меня на языке, содрогаясь всем телом. А я с трудом заставил себя оторваться, ловя отголоски её оргазма.

Накрыл её своим телом.

– Уверена? – спросил со всей серьезностью, вглядываясь в раскрасневшееся лицо.

– Да. Хочу, – если бы уловил в ней хоть каплю сомнения, отступился бы.

Не знаю как, но смог бы. За борт бы сиганул, чтоб остудиться. Но она была полностью уверена.

И я, пока марево и расслабленность от оргазма окончательно её не отпустили, впился в рот поцелуем и, направив член, толкнулся вперёд.

Какой бы расслабленной она ни была, всё равно тут же напряглась и вскрикнула.

– Больно, – просипела подо мной прямо в губы. – Ты меня сейчас разорвёшь, – захныкала, зажмурив глаза.

Бля. Я как бы уже. Но благоразумно промолчал.

Тесно в ней. Кажется, мне даже двигаться не нужно, чтоб кончить. Выжмет из меня всё подчистую.

– Тихо-тихо, маленькая. Сейчас немного легче станет. Меня всё равно надолго не хватит.

Так и не двигался в ней. Зато член пульсировал, будто его разорвёт сейчас. Про недолго я не преувеличил. Правда, был готов кончить прямо сейчас. Но держался.

– Это хорошо. Долго я не выдержу, – силилась улыбнуться, глядя на меня покрасневшими глазами.

Просунул руку между нашими телами и коснулся пальцами клитора. Снова целовал и, лаская пальцами, начал двигаться.

Каждый толчок – как об наковальню. Меня вело нещадно. Особенно когда Ане стало явно легче, и она начала двигаться со мной в такт.

Входил в неё сначала плавно. Но постепенно темп начал нарастать и врезался в неё уже немного жёстче и резче. До упора таранил. Она царапалась и стонала. Я сам в голос стоны выдавал. Пытался быть нежнее, но как же трудно это было.

Хватило меня и правда ненадолго. Ещё пара глубоких толчков и сорвался. В последний момент успел выдернуть из неё член и, быстро двигая по нему кулаком, залил спермой бархатную кожу на её животике.

Рухнул рядом и сгрёб её в объятия, прижимаясь спиной к своей груди. Целовал шею, поглаживая рёбра под грудью.

– Ты как? Очень больно?

– Терпимо. Сначала было очень, но потом хорошо, – явно смущаясь, зарылась лицом в подушку.

– Позже будет вообще не больно. Войдёшь во вкус.

– Это хорошо. Но мне даже сейчас понравилось, – чувствовал, что, несмотря на смущение, улыбается. – А ты громкий, – вынесла своё замечание.

– Сам в шоке, – хмыкнул, вдыхая запах её волос и кожи. Обычно я более молчалив в процессе. А тут чуть ли не скулил и рычал. Так накрыло.

Кажется, я никогда в жизни не кончал так. Чтоб всё нутро скручивало и вспышки перед глазами. Какое-то помешательство. Но мне это нравится. Это не может не нравиться.

– У тебя салфетки есть? – спросила Анюта спустя минут пять. – А то не очень комфортно и липко.

– Сейчас.

Есть ли у меня салфетки? Естественно. Я ж тут с насморком каждую ночь мучаюсь. Уже как хронический дроч… простывший.

Привстав, дотянулся до стола и взял пачку салфеток. Сам достал несколько и обтёр