Сражения Космического Десанта - Стив Паркер

— Мне не хватает боя, — ответил Россек. Частично это было правдой.

— Как и всем нам, — сказал Вирмблейд. — В Этте нет Кровавого Когтя, который бы так не думал. Что делает твое настроение особенным, Волчий Гвардеец?

Россек прищурился. Старик подстрекает его? Пытается спровоцировать какой-то вспыльчивый ответ?

— Я не требую особых привилегий. Просто хочу сделать то, чему я был обучен.

Вирмблейд кивнул.

— Так было всегда с тобой. Я помню, как привел тебя со льда. Тогда ты был чудовищем, человеком-медведем. Мы с самого начала отметили тебя для величия.

Россек устало слушал. Он был не в настроении для подготовленной проповеди. Каждое упоминание о его потенциале, о его судьбе в Ордене стало противно слушать. Он многие годы жаждал поста Волчьего Лорда, однако не слишком старался, и всегда возмущался повышению по должности Грейлока за его счет, но теперь доказательство его несоответствия были болезненно продемонстрированы.

— Ну, может быть, ты ошибался, — сказал он.

Вирмблейд бросил на него презрительный взгляд.

— Я слышу жалость к себе? Это для смертных. Какую бы ты вину не носил в себе, избавься от нее. Ты не можешь вернуть своих братьев, но ты можешь вспомнить, как надо сражаться.

Россек начал отвечать, поэтому пропустил апперкот.

Резко, как щелчок челюсти, Вирмблейд выбросил левый кулак, попав точно в цель и отправив Волчьего Гвардейца на пол. Мгновенье спустя волчий жрец пригвоздил его, схватив Россека за обнаженную шею и обнажив изогнутые клыки.

— Я хотел наказать тебя за то, что ты сделал, — прошипел Вирмблейд в нескольких сантиметрах от лица Россека. — Грейлок помешал этому. Он сказал, что твои клинки потребуются. Кровь Русса, тебе бы лучше доказать, что он был прав.

Инстинктивно Россек приготовился отшвырнуть жреца. Он мог это сделать. Его доспех был более чем вдвое мощнее брони Вирмблейда, и волчий жрец был стар.

Но все же он не смог сделать это. Священная власть жречества была слишком сильной. Лицо Вирмблейда было первым, которое он увидел, войдя в Этт в качестве устрашенного кандидата. И вероятно оно будет последним, что он увидит, перед тем как отправиться в Залы Моркаи.

— Так чего ты хочешь, лорд? — прорычал Россек, ощущая свою кровь во рту. — Чтобы я сражался с тобой? Тебе не понравится результат?

Вирмблейд покачал с отвращением своей взлохмаченной головой и отпустил его. Он поднялся на ноги, позволив Россеку удариться о стену.

— Я хотел разжечь в тебе дух, юноша, — пробормотал он. — Напомнить тебе об огне, который пылает в твой крови с тех пор, как ты впервые пришел сюда. Может быть, я опоздал. Может быть, ты позволил неудаче потушить его.

Россек поднялся на ноги, чувствуя, как завыли нагруженные сервомеханизмы его потрепанного в бою доспеха.

— Эта меланхолия делает тебя бесполезным для нас, — сказал Вирмблейд. — Думаешь ты — первый Волчий Гвардеец, приведший отделение к поражению?

— Я смирился с этим.

— Я этого не вижу.

— Возможно, ты должен присмотреться внимательнее.

— К чему?

— К воинам, которых я спас, — зарычал Россек, чувствуя как, наконец, поднимается гнев. — К Кровавым Когтям, которых я вытащил из-под молота, когда пал Бракк. К предателям, которых я убил тогда и после. К щенку, которого схватил Волк, и которого я вернул из-за грани.

Вирмблейд поколебался и внимательно посмотрел на него.

— Ты сделал это? Без жреца?

— Да. И сейчас, после смерти Бракка, я возглавляю остатки его стаи. Им нужно руководство. — На короткий миг обеспокоенный взгляд вернулся в его глаза. — Того, кто получил урок командования.

Вирмблейд по-прежнему пристально смотрел на лицо Россека.

— Тогда командуй, — сказал он, наконец, и его голос утратил резкость осуждения. — Но избавься от этой меланхолии. Когда все закончится, я получу от Грейлока обоснованный приговор в отношении тебя.

Россек заворчал, страстно желая оттолкнуть волчьего жреца и закончить нравоучения. Его манили тренировочные клетки, где он разберется в своих проблемах.

— Последнее, — сказал Вирмблейд, положив руку на нагрудник Россек и не давая ему уйти. — Охотник, который лежит в моих палатах. Аунир Фрар. Он будет жить.

Вопреки самому себе, Россек почувствовал, как его тело наполнило облегчение в ответ на эти слова, и ему пришлось постараться, чтобы не показать этого. — Благодарю, что сказал мне.

— Но ты не приносил его к телотворцам.

Россек покачал головой. — Ривенмастер принес.

— Я так и понял. Как его зовут?

Россек тут же вспомнил имя. Смертный в Клыктане, с честным, уставшим лицом.

— Морек. Морек Карекборн. Зачем тебе это?

Вирмблейд уклонился от прямого ответа.

— Для завершенности, — сказал волчий жрец, опустив руку, чтобы позволить Россеку пройти. — Ничего важного. Теперь иди. Помни мои слова. Да пребудет с тобой Рука Русса, Тромм.

— Со всеми нами, — ответил Россек, после чего тяжелой поступью двинулся в темноту. Назад в Ярлхейм, туда, где Волки готовились к войне.

Звери крались в глубокой темноте Печати Борека, держась незаметно позади огромных колонн. Они шли бесшумно, крадясь на огромных лапах и опустив искаженные морды к земле. Только когда они хотели заявить о своем присутствии, то выходили из укрытия, неожиданно вспыхивая расширенными, ясными глазами или издавая низкий, рокочущий рык из массивных грудных клеток.

Невозможно было сказать, сколько их собралось там. Иногда казалось, что из Подклычья вышло всего несколько дюжин; в другой момент — сотни. Что-то притягивало их к жилым секциям Этта и что бы это ни было, оно продолжало воздействовать своей магией. Когда сам Бьорн появился из Хранилища Молота со свитой рычащий ужасов, никто не мог отрицать, что у них было какое-то странное требование быть там. Но это не означало, что кэрлам нравилось видеть их, и что они подавали признаки страха, когда вынуждены были идти рядом с ними.

Поэтому смертные солдаты стояли как можно дальше от освещенного конца грота. Лестницы и шахты лифтов находились в западном конце помещения, там и возвели укрепления, освещенные сильным пламенем. Как и в Клыктане поперек входов устроили артиллерийские позиции и баррикады. С каждым часом доставлялось все больше боеприпасов, снаряжения и доспехов, некоторые только что выковали в раскаленных глубинах Хранилища Молота и они все еще обжигали при прикосновении.

Фрейя приняла участие в переноске и отгрузке, хотя большую часть времени провела с Альдром. Как и большинство дредноутов, он разместился у Печати Борека и теперь угрюмо ждал боевых действий. Когда враги придут, его орудия будут на передовой и снова вступят в бой вместе с боевыми братьями.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});