Бьёрн Магнуссон - Добрый Волдеморт

Ты с этой банкой очень потешно выглядишь, Люц.

Малфой тоже ухмыльнулся и поставил свою ношу на столик возле кровати Бьёрна.

— Иногда надо спускаться с вершин к первородным корням, — Малфой важно задрал палец. — Даже знатному лорду нужно понимать, что волнует обычный народ.

— Ха-ха, — рассмеялся Магнуссон. — Ты теперь говоришь, как настоящий политик.

— Отец натаскивает, — Люциус по-простому уселся рядом, на кровать. — Мне Горбин рассказал, что на тебя покушались. Ты узнал, кто это?

— Я только неделю как в себя пришёл, — хмыкнул Бьёрн. — Есть подозрения, но надо всё проверить. Мистер Горбин и ещё один знакомый обещали выяснить через свои связи.

— Я тоже поспрашиваю среди аристократии, — кивнул Малфой. — Члены нашей французской ветви вращаются в высшем обществе, кто-нибудь что-нибудь да слышал.

— Спасибо, Люциус, буду признателен, — серьёзно кивнул Бьёрн и, взяв палочку, трансфигурировал два стакана.— Ну что, за встречу?

Люциус воровато огляделся по сторонам, но в палате никого, кроме них двоих, не было.

— А давай! Только не говори никому.

Бьёрн с ухмылкой разлил по стаканам единорожье молоко, и они с удовольствием чокнулись.

— За здоровье, — Малфой первым, прикрыв глаза, отхлебнул волшебный напиток.

— И за месть врагам, — мрачно проронил Магнуссон.

Ежедневные изматывающие тренировки с Гриндевальдом не прошли для него даром. Бьёрн уже не был тем наивным и добрым юношей, каким был раньше. Теперь он действительно желал отомстить.

Дверь отворилась, и в палату вошли Дамблдор и Сметвик. Увидев остатки молока на губах слизеринцев, Альбус весело сверкнул очками.

— Простите, что прерываю ваше, несомненно, приятное времяпрепровождение, молодые люди.

— Здравствуйте, директор, — хором произнесли Бьёрн и Люциус и также одновременно вытерли рты.

— Оу! — принюхался к запаху Сметвик. — Молоко единорога? Вы решили стать целителем, мистер Малфой? Боюсь, против ваших методов у Мунго не будет шанса.

— Ну что вы, целитель, — ухмыльнулся Люциус. — Когда я стану министром магии, я тут же распоряжусь, чтобы для лечебницы закупали достаточно единорожьего молока.

— Тогда уж и для Хогвартса увеличьте бюджет, мистер Малфой, — хмыкнул Дамблдор.

— Непременно, если мою кандидатуру поддержат в Визенгамоте ваши сторонники, сэр, — лукаво прищурился Люциус.

— Увы, тут я не властен, — показательно вздохнул председатель Визенгамота. — Центристам надоели метания либералов и консерваторов, так что нейтралы будут активно продвигать своего кандидата.

— И кто же это? — помрачнел Малфой.

— Тут нет никакой тайны. Это Милисента Багнолд, — Дамблдор вежливо улыбнулся. — Она училась на Когтевране лет сорок назад. Очень целеустремлённая дама. Ваш отец её прекрасно знает, они ведь учились вместе.

— Я у него спрошу, — поскучнел Малфой и стал прощаться. Через пятнадцать минут в палате остались только Дамблдор и Бьёрн.

— Ты готов сдавать экзамены, мой мальчик? — Альбус пытливо посмотрел на Магнуссона. — Если надо, я договорюсь в Министерстве, чтобы Гринготтс выделил для тебя креди́т на обучение в следующем году.

— Спасибо, директор, — улыбнулся Бьёрн, не собираясь идти на поводу у старого паука. — С моей памятью всё в порядке, минимально необходимое количество экзаменов я сдам.

— Сметвик сказал, что мы можем уходить в любое время, — Дамблдор подавил лёгкое разочарование. — Сейчас спустимся в приёмный зал, а дальше камином прямо в мой кабинет. Думаю, твои друзья Джеймс и Сириус очень обрадуются, когда когда вы встретитесь. Да и остальные ученики наверняка будут рады тебя видеть.

— Я готов, сэр, — Бьёрн легко поднялся с кровати. — Типли сам перенесёт вещи в мою комнату.

Он накинул мантию, вложил палочку в кобуру на предплечье и завязал отросшие волосы в хвост.

— Тогда идём, — Дамблдор поднялся со стула и первым направился к двери.

— Типли, перенеси все мои вещи в Хогвартс, — приказал Бьёрн в пустоту и закрыл за собой дверь палаты.

***

Обновив защиту от ветра и холода, Гуннар Свардхисон вошёл в тёплое помещение. Старый замок, который от великих щедрот выделили волки остаткам клана медведей, был совершенно непригоден для жизни. А ведь с ними были женщины и дети. Поэтому первое время все усиленно старались сделать эту груду заледеневших камней хотя бы немного обитаемой. Пришлось даже торговать с магглами. Часть родовичей занялась промысловой охотой и рыбалкой, женщины принялись изготавливать разные поделки из шкур и костей. А Свардхисон организовал торговлю как здесь, в Финнмарке, среди местных племён саами, так и на границе со славянскими землями.

В большой зал, где сейчас находились почти все соклановцы во главе со Свардхисоном, влетела уставшая сова. Она уверенно уселась прямо на стол перед Гуннаром и настойчиво протянула ему лапу, косясь, однако, на тарелку с нарезкой. Северянин тут же отвязал послание и пододвинул сове мясо. Под довольный клёкот птицы Свардхисон не спеша начал разворачивать письмо.

«Здравствуйте, дядя Гуннар! Я жив и сейчас почти в норме. Вы были правы, когда говорили, что у нынешних Волков нет чести. Я готов исполнить свои клятвы и вернуться на север. Продержитесь до осени, мне следует подготовиться», — прочитал радостные вести Свардхисон. Он настолько резко вскочил, что задремавшая над тарелкой