Жизнь напрокат (СИ) - Ягушинская Вероника

Легкие покусывания, тихие стоны, футболка полетела на пол. Пока что его. Это я умудрилась развернуться. Тонкие пальцы скользят по его мускулистой груди, очерчивая сосок. Парень закрыл глаза и застонал, а шаловливые ручки уже устремляются вниз, но не ниже пупка. Девушкам положено бояться «одноглазой змеи»? Вот и будем бояться!

Сильные ладони огладили мою спину под тканью, легкое движение, и на пол полетела вторая футболка. Наконец-то! А вот тут его ждал сюрприз. Белье-то тоже промокло… Упс.

Судорожный вдох, горячая ладонь легла мне на затылок, вторая уютно устроилась на талии. Макс слегка подтолкнул меня к кровати, и я послушно опустилась на прохладную простынь, поддерживаемая его руками.

Губы парня стали намного смелее, ласки именно теми, которых так ждало мое разгоряченное тело. Вскоре к междусобойчику футболок присоединились и его штаны. Моего бедра коснулась самая горячая часть мужского тела. И самая твердая. Распалился мальчик не на шутку. Интересно, надолго его хватит? Я осторожно опустила руку и… Вот это размер! И тут же мое слегка затуманенное сознание отметило, что будет больно. И даже очень.

Макс опять глухо застонал и впился в мои губы поцелуем в то время, как его пальцы скользнули между моих бедер. Моим состоянием парень, похоже, остался доволен, так как поцелуй стал еще более страстным, если такое вообще возможно. И вот тут мне стало неприятно в первый раз, когда его палец попытался скользнуть внутрь. Еще не больно, но уже неприятно. Я немного поморщилась, и Макс это, к сожалению, заметил.

— Ты девственница что ли? — выдохнул мой рыцарь.

— Да.

А что скрывать очевидное? После бы все равно заметил кровь.

Макс слегка отстранился и, серьезно глядя мне в глаза, спросил:

— Сколько тебе лет? Только честно.

— Четырнадцать. Разве предки не сказали? — нехотя призналась я и тут же об этом пожалела.

— Черт! Они все время говорили только, что ты школьница!

Парень не то что слез с меня, его, как ураганом, снесло. Он нервно отвернулся и, чеканя шаг, направился к магнитофону. Удар по кнопке (как она только не сломалась?), и в комнате воцарилась гнетущая тишина.

Я приподнялась на локтях и недовольно уставилась на неудавшегося любовника.

— Черт! Почему ты раньше не сказала? — поспешно одеваясь, ругался Макс. Парень был не просто зол, он был в бешенстве. Я смерила его сердитым взглядом и походя отметила, что известие мигом исправило его настроение на полшестого. А жаль. Теперь уж точно надежды нет.

Я резко встала и не менее грозно отправилась к стулу, на котором висели мои вещи.

— А какая, собственно, разница, сколько мне лет? — тоже натягивая свою одежду (да-да, мокрую), вопрошала я.

— Я знал, что ты малолетка, но думал, что тебе хотя бы шестнадцать! — почти орал он, будто это я виновата в том, что не родилась на два года раньше.

— И что меняют эти два года? — недовольство от общей неудовлетворенности и абсурда ситуации начало медленно и неуклонно превращаться в злость, но я пока не орала, как он. Пока…

— Да все меняют!!!

— Оу! Крик души, — ехидно бросила я и резво нагнулась застегнуть босоножку. Только бы замочек не сорвать со злости.

В стену, там, где только что была моя голова, влетел кулак. Я инстинктивно отскочила, держа наготове вторую босоножку за ремешок. Убить — не убью, но фэйс попорчу, если только двинется в мою сторону. Рядом на комоде стояли свечи в чугунном старом подсвечнике. Это тоже подойдет. Перекинула импровизированную пращу в левую руку, а в правой оказался подсвечник со все еще горящими свечами. Расплавленный воск закапал на ковер, но мне было все равно: не мне же отдирать. Так я и застыла в позе мушкетера. Только слов "защищайтесь, сударь" не доставало. Я слегка усмехнулась сравнению. Было бы очень смешно, если бы не было так грустно.

По счастью, оружие не пригодилось. Разбив костяшки в кровь, парень заметно успокоился и отвернулся к окну, даже не заметив моих манипуляций. Он с треском распахнул створки и сейчас стоял, как изваяние, обдуваемый прохладным ветерком, приносившим вездесущую влагу вместе с прохладой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Извини. Пойдем, я провожу тебя домой, — тихо, слегка болезненно, проговорил он.

Напялив вторую босоножку, я встряхнула волосами. Подсвечник вернулся обратно на комод, но далеко я его отставлять не стала. На всякий случай. Изнасилования можно уже было не опасаться, а вот получить пару фингалов не хотелось.

— Сама доберусь! — рыкнула я и, пока он не обернулся, бросилась прочь из комнаты.

Как доберусь? Часа за два. Под дождем? Да, пофиг! Только бы подальше от этого психа!

Я почти бежала к входной двери по темному коридору, когда меня схватили за плечо и развернули.

— Отпусти, псих! — зашипела я на парня и стала оглядываться в поисках подручного оружия. Как назло, ничего, кроме полупустой вешалки, намертво прибитой к стене, не оказалось.

— Мы послезавтра уезжаем, — спокойно, так, будто ничего и не случилось, произнес Макс.

— Скатертью дорожка, — огрызнулась я в ответ и вновь попыталась вырваться. Не тут-то было. Держал он крепко. Интересно, что еще ему от меня надо?

— Мы же завтра еще встретимся? — пропустив мимо ушей мою грубость, ласково попросил парень.

Если бы не держал, точно бы на задницу шлепнулась от удивления. А попку тебе сгущенкой не помазать?!

— А сам как думаешь? — только и прищурилась я.

Брюнет опустил глаза, но не сдался.

— Прости, я просто вспылил… Не ожидал, что тебе так мало лет окажется.

Вспылил?! То есть вмазать кулаком по башке девушке — это теперь называется, вспылил? Тогда уж и убийц надо из тюрем повыпускать. Они же "нечаянно".

— Ты ведешь себя далеко не на четырнадцать, — обвинил во всем меня парень. — Вот мне и показалось…

Давай! С больной (в прямом смысле) головы на здоровую переложи!

— Когда кажется, креститься надо! Ну, было бы мне шестнадцать, что бы изменилось?

Макс спокойно и даже как-то оценивающе на меня посмотрел и медленно произнес:

— Степень ответственности.

— Тогда уж говори прямо, что срок и степень риска, что я на тебя могу заявить, — злобно зыркнула на него, но тона не повысила, так обычно доходчивее. Змее же не надо шипеть в рупор, чтобы ее испугались.

— А ты бы заявила? — парень испытующе смотрел мне в глаза.

Очень хотелось сказать, что вот прямо сейчас и пойду побои снимать, синяки-то на руках наверняка будут, но решила не рисковать, вместо этого холодно процедив:

— Я сама к тебе пришла. Выводы делать умеем? Или ты только по части истерик?

Парень, было, вскинулся мне что-то сказать, но вовремя передумал.

— А твои родители?

— Родители, — еще тише процедила я. — Интересно, и как они тебя проглядели?

Парень довольно заулыбался.

— Я же медик, а семинары по гипнозу, знаешь ли, полезная штука.

Сказать, что я струхнула — это ничего не сказать! Я оказалась один на один с неуравновешенным парнем, владеющим к тому же основами гипноза. Абзац котенку!

— Что ты им внушил? — еле прошептала я.

Улыбка Макса достигла апогея, а потом он некрасиво заржал. Надо мной.

— Видела бы ты сейчас свое лицо! — и уже примирительно. — Ничего я им не внушал, а гипнозу в вузе вообще не учат! Отец периодически читал нотации о морали и нравственности, а твою маму больше интересовало, кто, откуда и куда, а особенно ее впечатлил рассказ о родителях. Ты же не в курсе, что у меня отец политик, а мать прокурор, — Макс самодовольно улыбнулся. — А еще она тебя очень хвалила. По ее рассказам я даже представить не мог, что ты малолетка. И готовишь, и хозяйственная, и вяжешь…

— А еще я на машинке вышивать умею, — грубо перебила я парня. Сказался нервяк от его неудачной шуточки.

Ох, маман. Посмотрела на симпатичного мальчика, услышала, что он из престижной семьи и все?! Дочь, не упускай своего счастья?! Хотя, надо отдать должное, меня не совсем продали. Чтоб в девять дома!

На глаза навернулись слезы обиды. Хотя чего я ожидала от женщины, которая, не видя меня несколько лет, даже не вспомнила про мой юбилей… Несостоявшийся юбилей.