Рейтинговые книги
Читем онлайн Сергей Есенин - Юрий Прокушев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 41

Девушка в светлице вышивает ткани,

На канве в узорах копья и кресты.

Девушка рисует мертвых на поляне,

На груди у мертвых - красные цветы.

Среди стихов, которые поэт взял в Петроград, была антивоенная поэма "Галки". Есенин надеялся опубликовать ее в столице.

Поезд приближался к Петрограду. Навстречу все чаще попадались воинские эшелоны. На станциях в товарные вагоны грузились новобранцы.

Петроградское небо мутилось дождем,

На войну уходил эшелон.

Без конца - взвод за взводом и штык за штыком

Наполнял за вагоном вагон.

. . . . . . . . . . . . . . . . .

И, садясь, запевали Варяга одни,

А другие - не в лад - Ермака.

И кричали ура, и шутили они,

И тихонько крестилась рука.

Эти строки Александр Блок написал в те дни, когда оборвалась мирная жизнь России. Война еще только начиналась. Теперь, по пути в столицу, перед рязанским поэтом зримо вставали печальные, серые будни войны, наполненные народным горем и страданием.

Тревожной грустью отзывалась на них его чуткая душа:

Занеслися залетною пташкой

Панихидные вести к нам.

Родина, черная монашка,

Читает псалмы по сынам.

Волновали Есенина и некоторые личные обстоятельства. В конце декабря 1914 года родился его сын - Юрий. "Есенину, - вспоминает А. Р. Изряднова, - пришлось много канителиться со мной (жили мы только вдвоем). Нужно было меня отправить в больницу, заботиться о квартире. Когда я вернулась домой, у него был образцовый порядок...

На ребенка смотрел с любопытством, все твердил: "Вот я и отец". Потом скоро привык, полюбил его, качал, убаюкивал, пел над ним песни. Заставлял меня, укачивая, петь: "Ты пой ему больше песен". В марте поехал в Петроград искать счастья".

Трудно было Есенину предугадать, как сложится его судьба в столице: сумеет ли он напечатать свои стихи в петроградских журналах, выпустить свой сборник; обретет ли здесь настоящих друзей; наконец, добьется ли главного: признания своего таланта.

Как же встретил Петроград молодого рязанца? Чем жила столица в те дни, когда Есенин, сойдя с поезда, буквально прямо с вокзала отправился разыскивать Александра Блока.

"Начиналось второе полугодие войны, и чувствительный тыл под сенью веселого национального флага заметно успокаивался. Запах крови из лазаретов мешался с духами дам-патронесс, упаковывавших в посылки папиросы, шоколад и портянки... В пунктах сбора пожертвований на возбужденном Невском пискливые поэтессы и женственные поэты - розовые и зеленолицые, окопавшиеся и забракованные - читали трогательные стихи о войне и о своей тревоге за "милых". Некоторые оголтелые футуристы, не доросшие до Маяковского, но достаточно развязные и бойкие, играли на созвучиях пропеллера и смерти. Достигший апогея модности Игорь Северянин пел под бурные рукоплескания про "Бельгию - синюю птицу...". Патриотическое суворинское "Лукоморье" печатало на лучшей бумаге второстепенные стихи о Реймсском соборе под портретами главнокомандующего". Это свидетельство одного из современников Есенина передает ту "ура-патриотическую" атмосферу "войны до победного конца", которую ощущал каждый, кто оказывался тогда в столице.

Петроград жил войной. Россия жила войной. Но каждый класс, каждая социальная группа по-разному относилась и воспринимала войну.

В шумном хоре "защитников" царя и "отечества" особенно громко и воинственно звучали голоса поэтов-акмеистов:

И поистине светло и свято

Дело величавое войны.

Серафимы ясны и крылаты

За плечами воинов видны,

писал Н. Гумилев в стихотворении "Война".

Незадолго до приезда Есенина в Петрограде прозвучали другие стихи, ничего общего не имеющие с "ура-патриотической" поэзией акмеистов и прочих декаденствующих пиитов:

Вам, проживающим за оргией оргию,

имеющим ванную и теплый клозет!

Как вам не стыдно о представленных к Георгию

вычитывать из столбцов газет?!

Знаете ли вы, бездарные, многие,

думающие, нажраться лучше как,

может быть, сейчас бомбой ноги

выдрало у Петрова поручика?..

Если б он, приведенный на убой,

вдруг увидел, израненный,

как вы измазанной в котлете губой

похотливо напеваете Северянина!

Вам ли, любящим баб да блюда,

жизнь отдавать в угоду?!

. . . . . . . . . . . . . . . . .

Стихи эти в февральские дни пятнадцатого года в кафе "Бродячая собака" прочитал автор - Маяковский. Позднее в автобиографии "Я сам" он писал: "Война. Принял взволнованно. Сначала только с декоративной, с шумной стороны. Стихотворение - "Война объявлена"... Зима. Отвращение и ненависть к войне. "Ах, закройте, закройте глаза газет". Последняя фраза - это строка-рефрен из стихотворения "Мама и убитый немцами вечер":

По черным улицам белые матери

судорожно простерлись, как по гробу глазет.

Вплакались в орущих о побитом неприятеле:

"Ах, закройте, закройте глаза газет!"

. . . . . . . . . . . . . . . . .

Звонок.

Что вы,

мама?

Белая, белая, как на гробе глазет.

"Оставьте!

О нем это,

об убитом, телеграмма.

Ах, закройте,

закройте глаза газет!"

20 ноября 1914 года Маяковский впервые напечатал это стихотворение в московской газете "Новь". Через три дня, 23 ноября, в этой же газете Есенин опубликовал стихотворение "Богатырский посвист". Отдельные мотивы этого стихотворения получат свою дальнейшую разработку в есенинской "Руси".

Так "встретились" два поэта. Через год они познакомятся лично. Позднее - будут встречаться на литературных вечерах, в редакциях, спорить на диспутах и в печати о России и Америке, о футуризме и имажинизме. Доходя порой в этих спорах до "отрицания".

При всем том горькие и живые строки Маяковского о войне Есенин запомнит надолго, если не навсегда. "Вечер. Идем по Тверской, - вспоминает Иван Грузинов одну из своих встреч с Есениным в 1920 году. - Есенин критикует Маяковского, высказывает о Маяковском крайне отрицательное мнение.

Я:

- Неужели ты не заметил ни одной хорошей строчки у Маяковского? Ведь даже у Тредьяковского находят прекрасные строки?

Есенин:

- Мне нравятся строки о глазах газет: "Ах, закройте, закройте глаза газет!"

И он вспоминает отрывки из двух стихотворений Маяковского о войне: "Мама и убитый немцами вечер" и "Война объявлена".

Читает несколько строк с особой, свойственной ему нежностью и грустью..."

Стихи Маяковского о войне тогда же, в февральские дни пятнадцатого года, впервые услышал Горький, который незадолго до этого писал одному из своих адресатов в Сибирь: "...Общее впечатление - и не мое только таково, что люди потихоньку разбираются в хаосе эмоций, возбужденных войною, начиная кое-что критиковать, желая в чем-то разобраться. Особенно - ничего, однако - веет некий новый дух, становится свежее, умнее".

Этого веяния "нового духа" царизм страшился едва ли не больше, чем немецких штыков Вильгельма. Каждому, кто поднимал мужественный голос протеста, грозила тюрьма, каторга, ссылка. Царизм не останавливался ни перед чем. В феврале 1915 года были сосланы в Сибирь выступавшие против войны депутаты-большевики.

В те дни В. И. Ленин, решительно осуждая беззаконие и произвол царских властей, писал: "Расправа с "внутренними врагами" проведена быстро, и на поверхности общественной жизни опять не видно и не слышно ничего, кроме бешеного воя тьмы буржуазных шовинистов..."

В те же дни, в связи с позорным судилищем над депутатами большевиками, Горький в одном из писем замечает: "Помолчим до времени. И немота, порой, красноречива". К этому времени Горький освобождается от некоторых эмоциональных заблуждений, касающихся характера и социальной сущности войны, которые возникли у части русской интеллигенции в первые недели военных действий и которые он поначалу в чем-то разделял. Он стремится объединить и сплотить вокруг задуманного им издательства и журнала тех писателей, которые пытались поднять свой голос против "тьмы буржуазных шовинистов и честно разобраться в происходящих событиях.

В условиях жестокой военной цензуры казалось почти невозможным создать такой журнал. И все же такой журнал стал выходить. Это была горьковская "Летопись".

"Журнал имеет резко оппозиционное направление с социал-демократической окраской, - докладывает "по начальству" царский цензор. - В отношении к переживаемой Россией великой отечественной войне журнал "Летопись" следует отнести к числу пораженческих изданий".

Вскоре после того, как Горький услышал Есенина, он напечатал в "Летописи" его стихотворение "Молебен" ("Заглушила засуха засевки..."). Алексей Максимович намеревался поместить в журнале и поэму Есенина "Марфа Посадница". Но царская цензура запретила ее печатать... Все это ждало Есенина впереди...

А пока никому не известный в столице молодой рязанский поэт шагал по оживленному и шумному Невскому проспекту. Считанные минуты отделяли его от заветной цели. Позднее, в 1924 году, Есенин рассказывал одному из поэтов-современников: "Блока я знал уже давно - и только по книгам, конечно. Был он для меня словно икона, и еще проездом через Москву я решил: доберусь до Петрограда и обязательно его увижу. Хоть и робок был тогда, а дал себе зарок: идти к нему прямо домой. Приду и скажу: "Вот я, Сергей Есенин, привез вам свои стихи. Вам только одному и верю. Как скажете, так и будет".

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 41
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сергей Есенин - Юрий Прокушев бесплатно.
Похожие на Сергей Есенин - Юрий Прокушев книги

Оставить комментарий