Ярмарка безумия - Александр Звягинцев

Рядом шел Андрей и зачем-то все время поправлял красный клетчатый плед, в который она была укутана. Значит, живая, иначе бы накрыли с головой, сообразил Ледников.

В это мгновение Виктория Алексеевна открыла глаза. В них ясно читался бездонный, всепоглощающий испуг. Она посмотрела на Андрея, потом взгляд ее остановился на Ледникове. Понять, узнала ли она его, было невозможно. Вот так всегда бывает, хуже всего приходится невинным и самым беззащитным. Бедная Виктория Алексеевна, она даже не подозревает, что творится с ее семьей и за что ей такое наказание.

Ледникову было нехорошо. Ведь там, на даче, Виктория Алексеевна буквально молила о помощи, а он не захотел отнестись серьезно ни к ее страхам, ни к подозрениям относительно гибели ее мужа. Он не захотел видеть, что она в отчаянии и больше ей обратиться не к кому…

Безразличные ко всему санитары, покрикивая друг на друга, принялись пристраивать носилки в машину. Насупленный, но явно растерянный Андрей молча кивнул Ледникову и полез следом. «Скорая» тут же умчалась.

На лестничной площадке у квартиры Востросаблиных курили два молоденьких милиционера. Еще в лифте можно было почувствовать какой-то кислый, неприятный запах. Двери в квартиру не было. Она лежала на полу, обгорелая и искореженная, мешая пройти внутрь.

Артема Ледников нашел на кухне. Тот допивал остатки виски практически из пустой уже бутылки. Прямо из горлышка. На лбу его проступила обильная испарина.

- Ну? - спросил Ледников. - Что мать?

- Говорят, шок и контузия… Нет, ты представляешь! Если бы они были в коридоре, их бы с Андреем по стенам размазало!

Если его не остановить, он после потрясения и виски будет до бесконечности объяснять, что было бы, если бы…

- Ты понимаешь, что произошло? - резко перебил его Ледников. Хватит беречь душевный и умственный покой этого обормота. Пора дать ему по мозгам, чтобы он хотя бы задумался о том, что происходит.

Артем бессмысленно уставился на него.

- Ты думаешь, что это…

- А что тут думать? Это за тобой приходили, по твою душу. Не к матери же твоей с гранатами приходить! Послание тебе передали, последнее предупреждение!.. А может, хотели вас грохнуть по-настоящему, но просто не рассчитали силу взрыва…

Было видно, как отчаянно не хотелось Артему в это верить. Ведь поверить - значит признать собственное обалдуйство, что-то предпринимать, рисковать, чем-то жертвовать…

- Считаешь, это из-за дневника отца? - наконец спросил Артем.

- Я же передавал тебе угрозы этого человека. Он предупреждал, что в покое тебя не оставит.

Артем привычно приложился к бутылке.

- Блин, он что - маньяк? Откуда я ему другие записи возьму? Их нет в природе! Сам, что ли, напишу? Вроде он не такой тупой, чтобы не понимать…

Глядя, как Артем, причитая, мечется по кухне, Ледников вдруг подумал: а может, он и впрямь кому-то еще дорогу перешел? Чего ты уперся в этого Негодина? Ведь ты понятия не имеешь, чем занимался Артем последние годы! С его раздолбайством и способностью из-за денег влезть в самые сомнительные истории он мог ввязаться в любые разборки, спутаться с любой шушерой…

Артем, кажется, наконец-то испугался по-настоящему. Это было видно по трясущимся пальцам, бессмысленной и жалкой улыбке, осипшему голосу. Его надо куда-нибудь убрать, спрятать, чтобы он не путался под ногами, подумал Ледников. Охранять одновременно и его, и Гланьку невозможно. К тому же Артем, которого вдруг сильно развезло, стал действовать Ледникову на нервы, раздражать. Впутался сам в дерьмо, впутал других и ждет, когда его будут спасать. Самое-то смешное, что этому типу ничего не будет. Вокруг него будут страдать и гибнуть невинные люди, а сам он всегда вывернется, окажется в стороне, задержится по своим делам, как с этим самым взрывом…

- Тебе надо уехать на несколько дней, пока тебе по-настоящему голову не проломили, - жестко, чтобы испугать Артема, сказал Ледников. - Надо убраться из города, понимаешь?

- Куда?

- Куда хочешь! Только не путайся под ногами, пока я буду разбираться с твоим благодетелем. Так что вызывай мастеров, пусть они тебе быстро ставят новую дверь, и катись, чтобы тебя никто не видел.

- Новую дверь! Ты знаешь, сколько это стоит? У меня таких денег сейчас нет… - принялся привычно канючить Артем.

Вечная история, как он мог забыть, что имеет дело с человеком, за которого всегда расплачиваются другие, подумал Ледников и полез за бумажником.

И тут вдруг ему пришло в голову, что есть еще Андрей. Ему ведь тоже звонили по поводу архива. Значит, могут приняться и за него. Тем более что взрыв явно подействовал на него ошеломляюще. С его психикой он может не выдержать напряжения, сломаться и черт знает что натворить. Вряд ли он знает, что это такое - жить и чувствовать, что на тебя охотятся безжалостные убийцы.

От мыслей об Андрее его оторвал звонок мобильника. Звонила Гланька. Из Питера. Про взрыв она еще не знала. А узнав, почти не взволновалась - ведь никто не пострадал, все целы… Упрекать ее было не в чем, на расстоянии ужас происходящего понять невозможно. От хулиганов сегодня можно ждать всего, успокаивала она Ледникова. Он не стал с ней спорить. Пусть думает, что это хулиганы.

У Гланьки были свои новости. Оказывается, на днях объявился ее страстный фанат и поклонник. Каждый день по «мылу» шлет ей пачками страстные признания в любви. Мол, увидев тебя по телевизору, я понял, что ты должна принадлежать только мне и никому другому. И если я узнаю, что кто-то посмеет тебя коснуться, этому человеку не жить…

- Ледников, ты там давай поосторожнее, а то мне за тебя страшно, - веселилась Гланька. - Следи за собой, я тебя умоляю! Будь начеку!

- Откуда у него твой электронный адрес? - автоматически поинтересовался Ледников, прекрасно понимая глупость своего вопроса. Тоже мне тайна для серьезного человека!

- Откуда я знаю! - естественно, ответила Гланька. - Эти люди что угодно узнают. Они же ненормальные!

Эти люди! Если бы она знала, что это за люди и на что они способны! Она-то имеет в виду убогих фанатов, которые отравляют жизнь телезвездам. Этот фанат объявился слишком уж вовремя, слишком уж кстати… Теперь, если с Гланькой что-то происходит, есть готовая версия - это дело рук ее фанатичного поклонника, его месть за ее связь с другим. А этот другой - не кто иной, как некий гражданин Ледников…

Ледников даже головой покачал. Да, этот дядя умеет готовить острые блюда. Причем всегда чужими руками. Его стиль.

Потом Ледников долго убеждал Гланьку, что осторожной нужно быть как раз ей, что от него позвонят люди, которые обеспечат ее безопасность, нужно только делать то, что они скажут… Гланька недоверчиво хмыкала, но потом согласилась. «Они тебя сами доставят в Москву, а я тебя встречу», - втолковывал ей Ледников. «Неужели все настолько серьезно?» - уже не столь беззаботно спросила Гланька. Напор Ледникова все-таки подействовал на нее. «Если я ошибаюсь, первой бросишь в меня камень», - отшутился Ледников. Запугивать Гланьку чрезмерно тоже не было смысла.

Потом он позвонил приятелю-однокурснику, работавшему в питерском ФСБ, и попросил последить за Гланькой, потому как ей угрожает опасность. Видимо, он описал ситуацию вполне убедительно, и ему обещали сделать все, что нужно.

Все это время Ледникова сверлила одна неотступная мысль. Хорошо, допустим, что за всеми этими делами стоит господин Негодин. Но что им движет? Как объяснить его ожесточенность? Человек, кажется, готов расправиться со всем семейством Востросаблиных, но из-за чего?

«Какой-то очень важный момент от меня все время ускользает, - вынужден был признаться себе Ледников. - Но что это за момент?!»

Ладно, начнем сначала. Повторение - мать учения. Особенно для людей недогадливых и нерадивых.

Допустим, что расследование убийства Ампилогова, которое с обаятельной стариковской наивностью вел судья Востросаблин, угрожало раскрыть новые обстоятельства этого убийства. Обстоятельства эти могли указать на причастность к убийству служб холдинга «Мангум», которому депутат Ампилогов в свое время доставлял немало неприятностей своими разоблачениями. Чтобы предотвратить ненужный шум, служба безопасности холдинга, у которого и без того хватает неприятностей с налоговиками и прокуратурой, убирает старого судью, инсценируя несчастный случай, именно так, как это предпочитает господин Негодин… Все затихает.

Неожиданно внучка судьи, известная телеведущая, сообщает, что готовится к съемкам сенсационного фильма об убийстве Ампилогова, в основу которого будет положено расследование, проведенное ее дедом. Внучка и ее спонсоры взбивают вокруг будущего фильма пиаровскую пену, «Мангуму» в его ситуации совершенно не нужную. Первая мысль - добыть записи судьи Востросаблина, дабы понять, что в них конкретно содержится и насколько все это опасно для холдинга… Записи стараются достать любыми способами - проникают на дачу, пытаются выманить их у Андрея, шантажируют Артема…