Ненависть и месть - Сергей Зверев

Он нажал кнопку последнего этажа, двери лифта с шумом захлопнулись, и кабина двинулась вверх. Но она поднималась так медленно, будто наверху вместо электромотора стоял колодезный ворот, который неспешно крутил пожилой крестьянин.

Ну быстрей же, быстрей!

Снизу донесся какой-то шум. Наверняка преследователи, хлопнув дверью, забежали в подъезд. Сейчас они бросятся к лифту и все поймут.

Тот, кто им нужен, находится сейчас в маленькой тесной кабине. А лифт, как назло, поднимается наверх с черепашьей скоростью. При желании им ничего не стоит догнать его по лестнице.

Давай, родной, давай!

Как будто услышав его мольбы, лифт вздрогнул и, набирая скорость, помчался к последнему этажу.

Вот так, вот так, хорошо.

Сейчас надо выйти, разыскать дверь, ведущую на крышу, и выбраться наверх. Там он сможет держать под прицелом своих врагов. Пусть только высунутся.

А вдруг дверь заперта? Тогда шансы Жигана уменьшаются почти до нуля. Он окажется запертым в углу, и его в конце концов наверняка расстреляют с разных сторон.

Ничего, просто так вам взять меня не удастся.

Лифт внезапно замедлил ход. Надрывное урчание доносилось откуда-то сверху, как будто электромотор испытывал страшные перегрузки.

Ну еще немного, давай.

Лифт каким-то странным образом подпрыгнул и замер. Но двери не открывались.

Черт, только этого не хватало – застрять в шахте. Какой подарок этим, внизу. Вот он я, один сижу в железной коробке, берите меня тепленьким.

Жиган со злости ударил ногой по сомкнутым половинкам дверей. Внезапно они разошлись в стороны.

Обрадованный, Константин бросился вперед.

– А-а-а…

Перед его ногами простиралась бездна. Падая вниз в черную пропасть, он выронил свой пистолет, который был мгновенно проглочен мраком.

Жиган, инстинктивно взмахнув руками, успел уцепиться пальцами за раскрытую створку кабины. На одной руке он висел над пропастью.

Откуда-то сбоку доносились звуки шагов. Только бы продержаться еще пару секунд, пока придет помощь.

Но откуда она может прийти? Рядом нет ни лестницы, ни площадки. Вокруг одна черная пустота.

Сбоку неожиданно возникла чья-то фигура. Мальчишка. Как он здесь оказался? И как он может идти?

А, понятно. Вот она, лестница, сбоку. Ну давай, пацан, давай. Господи, да это ж Игнат.

– Дай руку, братишка! – закричал он.

Жиган, держась за створку из последних сил, протянул Игнату свободную руку. Они уже соприкоснулись пальцами. И вот ладонь Игната легла на его запястье.

Кажется, все. Пронесло.

– Держу, братишка.

Пальцы, цеплявшиеся за створку двери, сами собой разжались. Константин сорвался, но в последнее мгновение рука Игната удержала его.

– Молодец, младшой! Держи, я сейчас.

Зацепившись за край лестничного пролета, Жиган рванулся вверх. Зачем же он это сделал?

Игнат не смог удержаться и рухнул вниз вместе с Константином.

Дыхание у Жигана перехватило. Сердце замерло. Над головой сомкнулась тьма.

* * *

– Уф, черт…

Раскрыв глаза, Константин вскочил с постели. По лбу стекали капли холодного пота. Глаза по-прежнему видели перед собой пожирающую тьму.

Он вытер лоб ладонью и, едва отдышавшись, встал. И приснится же такое. Какая-то погоня, лифт, черная пропасть…

Нервы ни к черту. Похоже, ты стал стареть, Жиган. С тобой еще ничего не произошло, а ты уже чувствуешь себя как загнанный за флажки волк. Нет, пожалуй, не так. Волк хотя бы может огрызаться, бросаться на частокол ружей, направленных на него. А куда бросаться тебе, Жиган? Ты сейчас больше похож на зека в камере. На тебя со всех сторон давят стены, напряжение, не находящее разрядки, надрывная скука ожидания.

К чертовой матери…

Приняв контрастный душ, Панфилов немного пришел в себя. Как будто отпустило, но надолго ли?

– Игнат, подъем! – крикнул он, выходя из ванной комнаты.

– Чего орешь, я здесь.

Младший брат сидел на кухне с чашкой горячего кофе в руках. Константин глянул на настенные часы. Половина шестого.

– Ты чего вскочил в такую рань, младшой?

– Ты еще спрашиваешь? – усмехнулся Игнат. – Сам орал, как ненормальный.

– Я орал?

– Сон, что ли, дурной приснился?

– Да, хрень какая-то.

На мгновение закрыв глаза, Константин вновь представил эту черную яму под ногами, ощутил, как замирает сердце и перехватывает дыхание. Надо поскорей избавиться от этого наваждения.

– Где кофе?

– Вот чашка. Я тебе уже заварил.

Константин успел сделать несколько глотков, когда зазвонил телефон.

– Константин Петрович, – услышал он в трубке голос Семенкова, – мы выезжаем.

– Кто это мы?

– Мы с Ипатовым. Ты что, плохо спал? Саша Ипатов – охранник твой.

– Твою мать, – ругнулся Константин прямо в трубку. – Извини, Владимир Иванович, забыл.

Положив трубку и вернувшись за стол, Константин поймал на себе чуть насмешливый взгляд младшего брата.

– Ты чего? – буркнул он.

– Я вот смотрю на тебя, старшой, и думаю, – улыбаясь, проговорил Игнат, – тебе надо или симфонию написать, или морду кому-нибудь набить. Но поскольку с музыкой дела у тебя плохи, выбора не остается. Надо кому-нибудь почистить рыло.

– По-твоему, это все, на что я годен? – без тени юмора спросил Константин.

– Не все. Но в таком состоянии, как сейчас, ты долго существовать не можешь. Или черная энергия сожрет тебя, или ты от нее избавишься. Самый доступный способ разрядки – мордобой.

– Ладно, – прищурился Константин, – если тебе так хочется, то вечером на тренировке.

– Ничего подобного, – прервал его Игнат, – сегодня никакой тренировки не будет. Мы с тобой едем покупать машину. А машину надо замачивать. Так положено, иначе долго ездить не будет, колеса в разные стороны поотлетают. Так что сегодня вечером идем в ресторан, может, там и разрядишься.

– Эх ты, сопля-малолетка, – не выдержав, рассмеялся Константин. – Детство у тебя еще в заднице играет. Двадцать пять лет скоро стукнет… Допивай свой кофе и собирайся, если хочешь ехать со мной. Сейчас Семенков с моим отбойщиком приедет.

* * *

– Да, – сказал Константин, закуривая, – выбор невелик. А так сразу не скажешь.

Третий час они ходили вдоль длинных рядов автомашин, выставленных на продажу на авторынке. По большей части продавцы предлагали товар дешевый и неказистый.

Подержанные «Жигули» из Чехии, Германии и прочих европейских стран. Иномарки устаревших моделей, выпущенные восемь-десять лет назад, а то и раньше, не вызывавшие у Жигана никакого энтузиазма.

Были, впрочем, и машины получше, подороже. Но при ближайшем рассмотрении они оказывались либо битыми, либо неисправными, либо вовсе без документов. Один вариант отпадал за другим.

Игнат вместе с охранником, устав после длительных хождений, засел в небольшом кафе. Панфилов-старший и Семенков, почти потеряв надежду выбрать сегодня что-нибудь стоящее, направились к последнему ряду машин. Увидев, какие марки автомобилей здесь представлены, Константин в сердцах плюнул и развернулся.

– Ты как хочешь, Владимир Иванович, а я пойду.

– Да погоди ты. – Семенков потащил его за руку. – Дойдем до конца.

– Какого черта? Тут одни «горбатые». Не видишь, что ли?

– Ну и что? – упирался Семенков. – Может, там в конце что-нибудь попадется.

Ему удалось все-таки развернуть Константина и заставить его пройти до самого конца ряда. Здесь действительно почти сплошняком стояли «Запорожцы», пожилые «Москвичи» и пара сохранившихся каким-то чудом «Побед».

– Ну, все, – расстроенно сказал Константин. – Вот сейчас куплю себе «Победу» и поеду ее замачивать.

– Погоди, погоди, Константин Петрович. А это что такое?

– Где?

– Вон, видишь? Самая последняя. Черная. Надо глянуть.

Из ряда неказистых отечественных автомобилей торчал длинный черный нос незнакомого хищного профиля.

– Это что такое? – заинтересовался Панфилов.

Они подошли к машине. Продавец сидел в салоне, наливая себе в чашку кофе из термоса. За тонированными стеклами разглядеть его было почти невозможно.

Увидев, как потенциальные покупатели начинают рассматривать машину, продавец вышел из салона. Это был невысокий полный мужчина характерной внешности, с курчавыми черными волосами, карими глазами и носом с горбинкой.

– Добрый день, – чуть картавя, сказал он. – Красивая машина, правда?

Константин в ответ лишь усмехнулся.

– Настоящий американец, – с гордостью сказал хозяин машины. – Герб на капоте видите? Да, не многие автомобильные марки в мире могут позволить себе роскошь устанавливать на капот такое украшение. Я могу припомнить только «Роллс-Ройс», «Линкольн» и «Мерседес».

Действительно, капот автомобиля украшал герб в венке из листьев.

– Ладно, не темни, – сказал Панфилов. – Что за американец?

– «Кадиллак», – с гордостью вытянув шею, сказал продавец. – Люксовое, элитное отделение компании «Дженерал моторс». В Америке легендарная машина.