Холодное лето - Анатолий Папанов

— Кого вы считаете своими учителями?

Я мог бы назвать очень многих людей… Это и мастер, учивший меня работать у станка, и чудесные люди, с которыми я встретился на войне.

А что касается моих учителей в профессии… Я ведь застал таких артистов, как Николай Павлович Хмелев, Леонид Миронович Леонидов, Ольга Леонардовна Книппер-Чехова, Василий Иванович Качалов… Они магнетизировали зал. Я видел на сцене Соломона Михайловича Михоэлса — он обладал такой внутренней силой, что на него невозможно было не смотреть, даже если он и не произносил ни слова. Мне всегда хотелось разгадать тайну этих артистов, которые на сцене расщепляли себя, сжигали свои нервные клетки, — и так рождалось их искусство. Театральный спектакль явление неповторимое, он умирает вместе с закрытием занавеса, но если он потряс тебя — он будет жить в твоем сердце до конца дней твоих. Разве можно забыть спектакли старого МХАТа, которые мне в молодости посчастливилось видеть: «Три сестры», «На дне»? Помню каждый жест великого Качалова в «Воскресении», каждую интонацию Москвина в царе Федоре.

Великие мастера преподавали у нас в ГИТИСе — я много об этом рассказывал. Далек от того, чтобы ставить себя с ними в один ряд, но они для меня — всегда высший образец.

Когда я пришел в театр Сатиры, здесь блистали Владимир Яковлевич Хенкин, Павел Николаевич Поль. Их искусство я тоже запомнил на всю жизнь.

Более двадцати лет связан я творческими узами с замечательным артистом нашего Московского театра Сатиры Георгием Павловичем Менглетом. Создаваемые им образы всегда поражают тонким перевоплощением, иронией, неожиданным рисунком. Точность мысли, всегда действенной, активной, своеобразие юмора, собственный подход к решению сатирических образов, умение донести субъективную правду персонажа — все это свидетельствует о подлинном мастерстве. О таком партнере на сцене может мечтать каждый актер. Мне кажется, что артист может завидовать тому, что его коллеге удалось осуществить свою мечту, сыграть заветную роль. Это хорошая, или, как поется в песне, белая зависть. Она рождает стимул для завоевания вершин творчества.

А разве мало замечательных современных актеров? Я очень люблю Иннокентия Смоктуновского, умеющего проникать в немыслимые глубины жизни человеческого духа. Он владеет удивительными чарами. Одновременно воздействует, причем с равной силой, и на интеллект и на эмоции.

Всегда поражал меня ранней своей зрелостью Сергей Юрский. Острый рисунок роли, заразительный юмор, точность всех задач, своеобразная трактовка говорят о настоящем мастерстве. В нем есть притягательная сила, неразгаданность, мощный интеллект…

Вот всему этому я и учусь.

Учусь у Армена Джигарханяна его умению постоянно держать зрителей в благородном нервном напряжении. Учусь у Евгения Леонова искусству, играя самые неожиданные роли, сочетать комическое с драмой и трагедией. Вспомним, как проникает в душу, потрясает ее до самых глубин шолоховский Шебалок в фильме «Донская повесть» или как неожиданно переплетались сатирические краски с трогательными человеческими проявлениями в его исполнении роли старика Ванюшина, в спектакле «Дети Ванюшина» в Театре имени Вл. Маяковского. Неожиданно было назначение этого актера на роль Иванова в одноименной пьесе А. Чехова, но открытие состоялось — теперь на сцене театра Ленинского комсомола. И чувствуешь себя в высшей школе актерского мастерства, когда видишь на экране кино такое откровение, как Василий Шукшин в роли Петра Лопахина в фильме «Они сражались за Родину».

— Ваш частый партнер на экране и на сцене — Андрей Миронов, Как складываются ваши отношения в жизни?

Это замечательный актер, для меня большая радость играть вместе с ним. А в жизни… мы ведь из разных поколений. Отношусь к нему как к необыкновенно талантливому коллеге.

М. Захаров: «Поначалу Папанов настороженно отнесся к пришедшему в театр Андрею Миронову — ему казалось, что он чересчур благополучен и не мог повидать в жизни ничего такого, что сделало бы его настоящим актером. Слишком разный опыт был у них за плечами. Но позже, оценив Андрея, самозабвенно работал вместе с ним».

Н. Каратаева: «Толя и Андрей были разного возраста. И компании у них были разные, так что вне театра они почти не пересекались. А на сцене Толя Андреем любовался…»

— Как вы относитесь к тому, что зрители вас воспринимают в первую очередь как комедийного актера?

Я не могу ничего поделать с тем, что мои данные, по-видимому, располагают режиссеров к тому, чтобы назначать меня на комедийные роли. Хотя время показало, что и драматические роли я тоже могу играть. Я благодарен судьбе, что встретился с Серпилиным. Я благодарен режиссеру, который не побоялся меня пригласить на эту роль. Не знаю, возможно ли это сейчас: есть работы коварные. Такой для меня явилась роль Волка в серии мультипликационных фильмов «Ну, погоди!». Очень люблю этот мультфильм, но порой мне кажется, что он навсегда преградил мне путь к ролям положительным, драматического плана.

Обидно, что часто люди путают меня, артиста Папанова, с моими комическими героями. Разные последствия из этой путаницы вытекают, чаще неприятные для меня… Я так не люблю панибратства и других подобных вещей.

Но это не только моя участь.

А герои вахтанговца Юрия Яковлева? Они ведь тоже привлекательны прежде всего большой дозой жизнелюбивого юмора, который актер раскрывает в большей или меньшей степени, ярче или приглушеннее. Ярче, скажем, в роли Панталоне из «Принцессы Турандот», приглушеннее — в образе А. П. Чехова из «Насмешливого моего счастья». Но ведь Яковлев совсем мало встречался с характерами положительных героев. Также мало, как, скажем, великолепный актер театра имени В. Маяковского Александр Лазарев, или мой коллега по театру, а иногда и по кинематографу, Андрей Миронов.

Актер с хорошей комедийной природой — Армен Джигарханян. Вот кому повезло на роли положительных героев. И теперь уж мы признали за этим актером право на образы большой социальной силы и гражданского пафоса. Но я помню недавние годы: к манере Джигарханяна привыкали недоверчиво, не сразу — он выбивался из привычных представлений о положительном герое.

Так что в популярности актера на комедийные роли есть плюсы и минусы. Есть и свои подводные камни…

— А вы веселый человек?

Я не остряк, не балагур. Хотя очень ценю чувство юмора и, надеюсь, сам его не лишен. Но предпочел бы, чтобы меня считали человеком серьезным.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});