Спаситель Птолемей - Неля Гульчук

Озарение пришло внезапно.

Это был беспроигрышный вариант!..

– Никея никогда не будет женой Пердикки, – твердо произнесла Олимпиада. – Пердикка женится на моей дочери Клеопатре. Он умен и сразу оценит мое предложение. Судьба могущественного регента будет связана с судьбой царского дома. Нам двоим покорятся все. Это лучший способ убрать с дорога Антипатра и весь его род.

Огромная тяжесть упала с души царицы. Она позвала Электру, приказала немедленно разбудить дочь и передать, что желает позавтракать с ней.

Клеопатра недавно овдовела. Муж Клеопатры царь Александр, которого царь Филипп сделал царем Молоссии и гегемоном Эпира, недавно умер. Этот брак с престарелым царем не сделал Клеопатру счастливой в любви, но царская корона досталась ей раньше, чем её великому брату. Клеопатра приехала к матери погостить, чтобы познакомиться с Роксаной и маленьким Александром.

Рабыни поставили на круглый стол еду: свежевыпеченный хлеб, козье молоко, овечий сыр, оливки.

В ожидании дочери Олимпиада продолжала размышлять, просчитывать все выгоды своей новой интриги.

Безусловно Пердикка решился вступить в брак с Никеей, когда Антипатр после смерти Александра достиг апогея своего могущества, благодаря своей победе над греками. Этим союзом с Антипатром он думает упрочить свою власть с помощью царского войска.

Но только при помощи союза с Клеопатрой Пердикка может проложить себе путь к более высокой цели, к царскому трону. Арридей, хоть и считается царем Филиппом Третьим, будучи незаконным сыном царя Филиппа, имеет мало нрав на престол. Македонян, которые поторопились возвести его на престол, можно будет без труда заставить отвернуться от этого самого глупого в государстве человека. Сын Александра, её внук, рожден азиаткой, таким образом законное право на престол остается за Клеопатрой, единственной представительницей царского дома, рожденной в законном браке.

Когда дочь вошла в покои матери, Олимпиада поднялась ей навстречу, привлекла к себе. Она редко обнимала дочь, даже когда та была ребенком. Вся нежность и любовь Олимпиады была отдана Александру.

– Ты вскоре должна будешь выйти замуж, – этими словами мать встретила дочь.

Никаких возражений Олимпиада не признавала.

Клеопатра молча взглянула на мать, подумала: «Ты считаешь само собой разумеющимся принимать за меня решения. Недавно умер твой брат, мой дядя и мой муж, жестокий омерзительный старик. Кого же на этот раз ты выбрала мне в мужья?»

И с горечью произнесла:

– Боги не справедливы к женщинам!..

Олимпиада возразила:

– Ты принадлежишь к избранным! Ты – царица! Об этом многие могут только мечтать. Но, главное, удержать власть!.. И боги должны помочь нам в этом.

Их глаза встретились, но мысли текли врозь.

– Антипатр становится опасен, – сразу перешла к делу Олимпиада.

– Ты позвала меня, чтобы поговорить со мной об Антипатре? – удивилась Клеопатра.

– Да. Он может погубить всех нас.

– Ты просто его не любишь.

– Да. Не люблю. Ненавижу!.. Особенно сейчас, когда он подбирается к трону Македонии со своми сынками.

Олимпиада крепко сжала кисть дочери. Та невольно вскрикнула.

– Больно.

– Будет больнее, если мы не уничтожим Антипатра.

Обе удобно расположились за столом. Ни одна, ни другая к еде не прикасались, внимательно рассматривали друг друга.

Клеопатра достигла того возраста, когда красота главное для женщины. В свои неполные тридцать лет она больше чем когда-либо походила на своего отца Филиппа. Грубое, круглое лицо, крупный нос, широкие плечи, жесткие темные волосы, маленькие грустные глаза никем нелюбимой женщины. Для Олимпиады дочь была точной копией её злейшего врага, мужа Филиппа.

Дочь видела, что сама по себе она мать совершенно не интересует, что та в очередной раз задумала выгодно использовать её в своей игре.

«Она никогда не любила меня, – с тоской подумала Клеопатра. – Зачем я приехала сюда?»

Мать смотрела на дочь, и не видела её. Мысли матери были далеко.

– Что случилось? Ты странно выглядишь. Дурной сон? – осторожно поинтересовалась Клеопатра.

Олимпиада оживилась.

– Запомни. Нас осталось двое: ты и я.

– А Роксана? А маленький Александр?

– Роксана из рода варваров. Азиатка!.. Александр еще мал. Мы с тобой не должны уронить могущества царского дома, не имеем права после смерти Александра выпустить власть из своих рук.

Глаза Олимпиады пронизывали Клеопатру, как пронзительный холодный ветер.

Взгляд Клеопатры задержался на лице матери, царственном, властном, жестоком. Если бы она была похожа ликом на Олимпиаду. Мать по-прежнему была очень красива.

– Ты должна… Я рассчитываю на тебя…

– Что я должна на этот раз?

– Я хочу предложить Пердикке твою руку.

Клеопатра тупо покачала головой. Слова матери ошеломили ее. Если она сейчас откажет, это выльется в ужасную ссору. Олимпиаде не било равных в искусстве устраивать скандалы. Спрятанные в складках хитона руки молодой женщины задрожали. В голове снова пронесся тоскливый вопрос: «Зачем я приехала сюда?»

И услышала ответ матери:

– Антипатр стремится захватить власть. Мы должны помешать ему. Я сегодня же отправлю наше предложение Пердикке. Знаю, тебе по-прежнему нравится Птолемей. Но сейчас мне нужен Пердикка.

Грустные глаза Клеопатры потемнели под грузом нового бремени.

В то же самое время, когда Никея, дочь Антипатра, поехала со своим братом в Азию к Пердикке, царица Олимпиада предложила регенту руку своей дочери Клеопатры.

Пять недель спустя по большой царской дороге, которая вела с запада мимо Вавилона в Сузы, двигалась небольшая процессия из нескольких богатых повозок и вооруженных всадников, приближавшихся к городу, показавшемуся уже вдалеке.

Весеннее солнце ярко светило на безоблачном небе.

В четырехколесной раззолоченной повозке под навесом, поддерживаемом деревянными небольшими колоннами, пустое пространство между которыми было задернуто плотными занавесками, сидела на мягких подушках дочь Антипатра, Никея.

По бокам повозки ехали её провожатые и старший брат Иола.

Несколько других повозок со слугами, поварами, пекарем, виночерпиями, массажистами, музыкантами и рабами и вьючные животные, груженые богатыми подарками, следовали за ними. Вооруженные телохранители невесты скакали впереди и вслед за торжественной процессией.

Дорога тянулась вдоль реки Евфрат среди полей, засеянных пшеницей и ячменем. Стройные финиковые пальмы высились среди полей, окруженных канавами с водой, за которыми тщательно ухаживали. Громадная река пестрела многочисленными лодками, которые доставляли из Тапсака в Вавилон и Сузы товары, привозимые из Греции и Малой Азии.

Процессия остановилась у небольшой гостиницы.

Иола соскочил с лошади, подошел к повозке, в которой сидела Никея.

– Вот и последняя гостиница на нашем пути! Видишь на горизонте виднеется дворец персидского царя Дария. В нем сейчас живет Пердикка – твой будущий супруг. Говорят, один из красивейших дворцов!.. Позволь высадить тебя из повозки. Приведи себя в порядок. Совсем скоро ты встретишься со своим женихом. У тебя усталый вид. Пусть рабыни приведут тебя в порядок. Первое впечатление часто решает всё. Если ты понравишься Пердикке с первого взгляда, в чем я не сомневаюсь, то пленишь его сердце на всю жизнь. Если же не понравишься, а нрав у него крутой, то ласковые слова он будет произносить редко. Главное, помни наставления отца! Этот брак сейчас необходим Македонии.

Никея вытерла слезы, навернувшиеся на глаза. На душе её было и грустно, и тревожно.

– О, не покидай меня, Иола! – она обвила шею брата и поцеловала его, как нежная и любящая сестра.

Едва Никея с братом вошли во двор гостиницы, их встретил посланец Пердикки и передал для невесты корзину с фруктами и цветами.

Никея прошла в гостиницу в отведенную ей комнату, со слезами на глазах приказала снять с себя свой любимый нежно-голубого цвета хитон, который был сшит в Пелле, велела распустить свои с медным отливом волосы, как у всех, кроме Эвридики, детей Антипатра. Вскоре рабыни облекли её в тончайший розовый хитон, расшитый жемчужинами.

Слегка перекусив, Никея с братом направились к повозкам. На этот раз Иола расположился в повозке напротив сестры. Процессия продолжила свой путь.

– Доволен ли ты моим видом, Иола? – поинтересовалась Никея.

– Афродита подарила тебе пленительную красоту. Ты прекрасна! – ответил, улыбаясь, брат.

Все три дочери Антипатра были красивы каждая по-своему. Никея отличалась нежным ликом, который украшали большие голубые глаза и полные губы. Красота Филы отличалась царственностью, а ум и необыкновенной выразительности голос покоряли окружающих. Только Эвридика напоминала суровую лесную нимфу. В отличие от сестер, младшая Звридика была темноволосой, с карими непроницаемыми глазами, как у матери, а жестким характером напоминала отца.